– Шесть?! – изумилась я.
– Ну да! Три охранника на воротах, которые работают по двое – третий отдыхает. Один водитель, это уже четверо? Девушка-горничная, повар. Итого – шесть.
– Упасть, не встать! И все живут в доме?
– А! Еще садовник есть, но он приходящий, какой-то мужик из деревни, говорят, бывший агроном… Насколько я знаю, первый этаж отведен именно под комнаты обслуги. Ну, кроме, разумеется, огромного холла. А два этажа занимают Епифанцев с женой и двумя детьми.
– Живут же люди!..
– Не завидуй.
– Я не к тому… Семь человек обслуживают четверых. Ну, Епифанцев – ладно, он хоть работает, а эти трое дармоедов? Что, так сильно заняты? Не могут себе обед сготовить или полы в своих комнатах помыть?
Я тут же прикусила язык. А я сама? Я-то тоже не больно часто мыла полы и вытирала пыль в своем доме. Так что не мне было осуждать Епифанцевых. Но Ярцеву я об этом, разумеется, не сказала.
– Захотела! Чтоб мадам «колбасница» полы мыла! Да она маникюр себе сама не делает, в салон ходит. А потом – там у каждого своя комната, своя ванная, туалет… Еще в доме есть бильярдная, огромная гостиная… Четыре спальных комнаты для гостей… На первом этаже – парная с небольшим бассейном…
– Тош, откуда ты все это знаешь? Ты что, был там?
– Шутишь? Нет, я, правда, пытался, но охрана дальше ворот меня не пустила. Да и никого не пускают. Там хуже, чем на режимном предприятии.
– Тогда откуда такие подробности?
– Полин, я же говорил тебе, в доме есть горничная, девушка Тося, она живет там же, в доме. Она драит весь этот дворец с утра до вечера. Ее задача – наводить чистоту и лоск в доме. Бедняжка бегает по комнатам с ведром и тряпками и вытирает душевые кабины, которых штук восемь, примерно столько же унитазов, пять ванн, четыре из которых – джакузи. И это не считая окон, полов…
– Господи, как она такое выдерживает, бедняжка?!
– И главное – выходной ей дают всего два раза в месяц.
– Вот рабовладельцы! А как же она согласилась на такую каторжную работу?
– Полин, а куда ей деваться? Она живет в деревне, только не в той, где расположен дом Епифанцева, не в Полянке, а еще пять километров дальше от города… В Кривульке, так, кажется, называется. Работы у них там нет. Почти вся обслуга Епифанцева – из этой деревни. Люди рады хоть какой работе, остальные живут своими огородами да скотиной. А у Тоси этой – больная мама. Она даже корову держать не может, у нее артрит или полиартрит… В общем, что-то с суставами… Так вот Тося и ее, и себя кормит…
– А ты откуда все это знаешь?
– Работа у меня такая. Я эту девушку выследил, когда она домой ехала в свой редкий выходной. Подвез ее на попутке за свои деньги, да еще подкинул немного… Она мне все это и рассказала.
– Да… Значит, меня Епифанцев домой вряд ли пригласит?
– Скорее всего. Да и зачем тебе туда?
– Хотела «жучки» поставить. Надо же как-то информацию собирать, чтобы быть в курсе, о чем хозяева говорят.
– Я лучше дам тебе телефон этой Тоси, и, если ты с ней сумеешь подружиться, она будет «сливать» тебе нужную информацию.
– Другими словами, она будет для меня шпионить?
– А с чего ей быть такой уж преданной своим хозяевам? Платят они ей мало, выходные дают редко, постоянно придираются ко всяким мелочам… Бедную девчонку совсем заездили! Она там пашет по десять часов в сутки! Ты бы ее видела – кожа да кости… Мне ее жалко, если честно. Я ей «штуку» дал, наших, «деревянных», она так обрадовалась!
– Тося… Тося… Это – Антонина, что ли?
– Что ли. Бери сотовый, продиктую ее телефон. Скажешь, что от меня…
Вскоре Ярцев ушел, а я быстро убрала со стола, сполоснула чашки и поднялась в свою комнату.
* * *
Тося долго не отвечала на мой звонок. Я набирала ее номер в четвертый раз, делая перерыв между звонками в десять минут. Наверное, не может взять трубку, занята, решила я. Чем бы мне пока заняться? О! Посмотрю-ка я, кто это ночью шуршал у меня под окном, кто мне спать не давал?
Я вышла в наш сад. Прошла по траве под деревьями, осматривая все, что попадалось мне на глаза. Деревья как деревья, трава как трава, кусты, клумбы… Здесь хорошо, тень, прохлада. Гамак натянут между деревьями. В нем любит полежать Ариша с газетой. Я так же прошла вдоль забора и внимательно его осмотрела. Забор как забор. Доски целые, сломанных нет. Получается, никто не мог проникнуть к нам ночью в сад. Но ведь кто-то же шуршал у меня под окном! Не померещилось же мне это!
Так и не обнаружив ничего подозрительного, я вернулась в дом. Ариша сидел в кухне. Чайник был включен.
– Бон матен, Полетт! – радостно приветствовал меня прародитель и даже помахал мне рукой.
– И тебе доброе утро, гран пэр (дедушка). С чего такое веселье?
Я достала из холодильника сыр, масло и молоко. Надо накормить Аришу, хоть он и снова провинился. Я порезала хлеб для тостов.
– А для веселья есть причина! Полетт! Я вчера отыгрался. И не просто отыгрался, я выиграл столько, что нам хватит на две недели шикарной жизни!
– Да? – с сомнением спросила я.
Дед побежал в свою комнату и вскоре вернулся с пачкой денег.
– Полетт, мы вчера делали только фиксированные ставки, – взахлеб рассказывал Ариша, – я только сел и сразу закончил пулю в большом плюсе. У меня не было ни одной «горы», только одни висты…
Дед считал, что подробности игры мне были очень интересны. На самом деле я не любила слушать, кто, как и у кого выиграл. Однако деньги – это совсем неплохо. Если бы дед еще не проигрывал время от времени…
Поставив на стол тарелку с несколькими бутербродами и турку с кофе, я села рядом с дедом.
– А знаешь, дедуля, ночью мне было очень страшно. Кто-то шуршал у меня под окном…
Дед перестал жевать и посмотрел на меня внимательно.
– Точно шуршал?
– А ты думаешь, у меня глюки? Или я похожа на сумасшедшую?
– Вообще-то не похожа, но всякое бывает…
– Спасибо, дедуля!
– Нет, Полетт, я к тому, что, может, тебе только показалось? Но я тем не менее сейчас позавтракаю и осмотрю наш сад.
– Я уже сделала это и ничего особенного не обнаружила.
– А может, кто-то залез для того, чтобы подсматривать за тобой?
– Спасибо, дедуля, умеешь ты успокоить.
– Нет, ну, ты молодая симпатичная девушка… Ты ни с кем не знакомилась в последнее время?
– Нет.
– А зря! Пора бы и о семье подумать. А то все робингудничаешь…
– Что-что, дедуля?
– Да это я так… Ворчу по-стариковски… Сейчас допью кофе, обязательно осмотрю все во дворе…