Сначала Игнатьич, которого с нами больше, может быть, нет, а потом и сам Клейн Виктор Александрович добровольно рассказывали мне, что внутри нашей Москвы, сейчас я имею в виду Москву № 1, есть еще один другой город, Москва № 2, никому среди нас не известный, кроме меня. Этот город очень большой, но он невидимый, однако не потому невидимый, что его нет, а потому что он как бы засекреченный недостойными быть членами Коммунистической партии Союза Советских Социалистических Республик, а также органами безопасности и правоохранения и другими органами, я не знаю какими и которых, может быть, тоже нет. В этом городе, здесь я уже говорю о Москве № 2, находится много секретных учреждений и мест, которые имеются в распоряжении для „слуг народа“, как я и другие граждане нашей страны в переносном смысле называем недостойных быть членами Коммунистической партии Союза Советских Социалистических Республик. На территории Москвы № 2 располагаются различные специальные распределители продуктов питания и увеселений, а также книг, которые мы не читали, потому что у нас в Москве № 1 они строго запрещены законом. Там еще есть кинотеатры и почтовые отделения, которые приносят почту жителям Москвы № 2.
Если Вы этому не верите, то Вы можете сами сходить в Московскую высшую партийную школу по адресу Садово-Кудринская 9, где еще находится Институт повышения квалификации работников (советской, но это не сказано) печати и Академия Общественных наук, но это то же самое, что Высшая партийная школа, как оказалось. Я на прошлой неделе там был вместе с одной случайной женщиной с собачкой, с которой мы два месяца тому назад познакомились на Таганке, поблизости от Средней Радищевской, которой не существует в природе. Я сделал вид, что увлечен этой женщиной, но на самом деле меня только интересовало, где она живет, и все. Потому что она всегда уходила в трещину. Потом она, конечно, пригласила меня к себе домой, где выяснилось, что я тоже могу проходить в трещину, как и она с собачкой, но только надо точно предварительно знать, что там улица, а не трещина. Эта женщина с собачкой работает в Высшей партийной школы, а также Института повышения квалификации буфете, у которых он общий и являющийся специальным распределителем благ, куда она меня пригласила поесть красной рыбы с кофе, и я пошел. Но я это не потому пошел, что хотел их красной рыбы и их кофе, а чтобы на все там посмотреть, и посмотрел.
Все увиденное неприятно поразило и сильно встревожило меня, о чем я раньше, конечно, не знал. Но теперь я узнал, что дом 9 по Садово-Кудринской улице – это никакой не дом 9, а чуть ли не целых шесть или больше домов 9, потому что они все стоят в затылок и не видны невооруженным глазом с улицы. С улицы просто так кажется, что перед нами дом 9 по улице Садово-Кудринской, но, когда ты в него войдешь, то можешь идти по специальным переходам из одного дома 9 в другие дома 9 и так далее. Все эти дома представляют собой даже целый маленький город, который, если на Москву нападут (неприятели), может вообще не выходить наружу, а переживать все нападение внутри и выйти оттуда целым и невредимым, когда Москва уже будет отбита своими.
Там у них внутри есть специальные магазины, парикмахерская, спортивная площадка для игры в футбол, столовая и буфет с различными дефицитными продуктами как ананасы, продажа газет и журналов, а также, отдельно, в ларьке, запрещенных законом книг разнообразных писателей. Еще там продаются пластинки и показывают разнообразные запрещенные фильмы и встречи с великими людьми как Игорь Ильинский и Михаил Козаков. Все это очень неприятно. Я еще забыл сказать, что там есть почта и почтовые ящики на имена внутренних людей, которым даже не нужна почта в Москве № 1. И кроме того там есть своя типография с печатными станками и гараж. А мне, как случайному любовнику женщины с собачкой или кому, надо было туда даже выписывать специальный пропуск, потому что через главную дверь, которая закрыта, туда нарочно не входят, а входят по пропуску на несколько часов и потом назад отмечаются через маленький незначительный флигель слева, который с улицы кажется совсем другим, то есть не этого дома (домов).
Если Вы, дорогая дирекция Московского метрополитена им. В. И. Ленина, посетите это место, то Вы, как и я, сойдете с ума (конечно, в переносном смысле этого выражения), потому что этого, кажется, не бывает в нашей советской стране, где все равны, а есть! На этом грустном и отвратительном примере Вы сможете лучше понять, что я имею в виду.
Я имею в виду, что и везде в Москве (общей) так: снаружи проступает только Москва № 1, а внутри в ней находится Москва № 2, недоступная никому, кроме жителей. Эти жители Москвы № 2 могут преспокойно ходить там у себя и все потреблять, и они могут выходить к нам, в Москву № 1 и потреблять наше, но мы, кто живет и трудится в Москве № 1, никогда не можем попасть в Москву № 2 и пользоваться всеми благами, а также потреблять ихнее.
По поведению Клейна Виктора Александровича, женщины с собачкой и ее друзей с работы в буфете видно, что все они смеются и издеваются над нами, какие мы бедные и непросвещенные тут у себя, в Москве № 1. Мне даже стало известно, что они там, в Москве № 2, женятся только друг на друге, чтобы не портить породу, которую Клейн Виктор Александрович, до того как я его избил, при мне в глаза назвал породой „шариковых“, как сказал (якобы) один писатель, чьих великих произведений я не читал из-за его запрещенности законом. Эта порода, выходит, и живет в Москве № 2, потому как, чтобы в ней жить, нужно особое разрешение или распоряжение и нужно работать на секретном объекте, но это теперь не выдерживается из-за плохих времен, когда люди меняют свои квартиры на другие. Отсюда в Москву № 2 сейчас попадают не только слуги народа, но и сам народ, которого это все безмерно настораживает. Если бы у меня не был знакомый участковый милиционер, я сам бы не попал ни за что. Но он думал, что я обрадуюсь и продамся, как все из Москвы № 1, кто попадает в Москву № 2, а я никогда не радуюсь и никогда не продаюсь, потому что настоящий гражданин своей родины и коммунист, который за равенство.
Хоть я ничего не боюсь, но то, что меня очень сильно пугает, – это нижеследующее: что Москва № 2 разрастается и пухнет на глазах, как на дрожжах, и, если так будет продолжаться, то поглотит и вытеснит всю Москву № 1 из общей Москвы, и ее не будет. Между тем как Москва № 1 это и есть сердце нашей Родины и наша историческая гордость, которую мы обязаны сохранить для потомков наших и потомков их потомков, а также так далее, которых у меня, к сожалению, нет (потомков). Мое личное мнение такое, что Москва № 1 висит на волоске, потому что ее видно всю как на ладони, а Москву № 2 не видно даже с Воробьевых гор, и она необозрима зрением человека. Потому что ее нет на картах и даже карт целиком нет, и никто не знает, какой она, Москва № 2, сегодня величины. А индивидуально мне кажется, что она необыкновенно большой величины (и опасности). И все это надо остановить и сделать хоть так, чтобы эта Москва № 2 тоже была видна на картах, а мы знали, сколько еще терпеть и когда ее уже запретить. И сохранять нашу великую Москву № 1 в неприкосновенности. Потому что эта Москва № 1 – она историческая, то есть вечная, а Москва № 2, это, конечно, по моему разумению, – она политическая и падет из-за размножения недостойных быть членами Коммунистической партии Союза Советских Социалистических Республик.