— Неплохо, да? — сияла Маргарита. — По такому признаку мы его быстро вычислим.
Она отняла у меня фотографию, лупу, села на диван и вновь принялась за изучение изображений.
Я же переоделась и пошла искать Илону, чтобы обсудить с ней странность ее родственника.
* * *
Хозяйка дома обнаружилась в своем кабинете, вернее, в кабинете мужа. Я заглянула в приоткрытую дверь. Илона, уже пришедшая в себя, стояла возле стола с крайне задумчивым видом. Я осторожно постучала и вошла.
— Я проходила мимо, решила зайти. Хотела бы кое о чем поговорить, — сказала я.
— Да? — немного рассеянно отозвалась Илона, перебирая бумаги, лежащие на столе, и, как мне показалось, не слушая меня.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Да нет, просто не могу найти кое-какие бумаги моего мужа. Он сегодня звонил мне из Москвы, сказал, что не сможет приехать даже к празднику, и просил выслать по факсу некоторые документы. А их нет. Все уже перерыла, но, видимо, здесь та же история, что и с колье.
Она немного виновато улыбнулась, но я видела, что это ее продолжает мучить. Все-таки случай с колье можно объяснить: Илона очень дорожила подарком мужа, вот поэтому, даже будучи во сне, она стремилась обезопасить свое сокровище. Но мужнины документы? Держу пари, что она никогда о них и не думала. Илона производила впечатление женщины, весьма далекой от бизнеса и от делопроизводства. Я сомневаюсь, что она стала бы, даже в состоянии сомнамбулизма, спускаться вниз и прятать бумаги, о которых узнала только сегодня утром.
— Пойдем к Марго, — предложила я.
Илона с облегчением поспешила наверх.
* * *
Марго сидела все в той же позе, в которой я ее и оставила. Сообщение о новой пропаже почему-то ничуть не удивило ее, что меня немало озадачило.
— Не переживай, бумаги найдутся, — спокойно сказала она. — Сейчас, Илона, ты должна думать о другом. Какой-то человек проник к тебе в комнату в облике привидения и, как я думаю, стянул твое колье. Я установила фотоаппарат с таймером, который и снял вора. Теперь у меня в руках есть доказательства. Правда, очень условные, так как по фотографиям невозможно понять, мужчина это или женщина, молод этот человек или стар. Единственная зацепка — раздвоенное ухо.
— У меня уши нормальные, — коснувшись мочек, сказала Илона. — А на Полинины уши и тем более на уши Рины Павловны я никогда и внимания не обращала. Кстати, у Рины Павловны их и не разглядишь — она носит огромные клипсы, совершенно безвкусные и аляповатые.
Мы с Марго быстро переглянулись. Я почувствовала, что скоро мне предстоит идти на кухню, рассматривать кухаркины уши.
Ну, так и есть!
— Надо проверить Рину Павловну и Полину, — сказала Маргарита. — Каждая из них могла быть «призраком». Лилия, займись этим…
Я тяжело вздохнула и поплелась вниз, ломая голову над тем, как убедить Рину Павловну снять ее замечательные клипсы, не вызвав при этом подозрений. Попробуем лестью.
Я подошла к ней бесшумно. Она стояла спиной ко мне и энергично смешивала что-то в кастрюльке.
— Здравствуйте, Рина Павловна! — задушевно сказала я.
Она от неожиданности выронила ложку и испуганно посмотрела на меня.
— Вы меня напугали! — держась за сердце, простонала кухарка.
Я сбавила обороты, а то так можно и первую подозреваемую потерять.
— Извините, просто у меня голос слишком громкий. Как дела?
— Что?
— Как дела у вас? Я, э-э, хотела спросить у вас рецепт того замечательного пирога, которым вы кормили нас вчера за ужином.
Пирог был на редкость дрянной, как бумага с резиной вперемешку, но мне нужен был повод.
— А мне показалось, что он вам не понравился!
— Я просто…
— Ну ладно, если уж надо, то бери.
Она наклонилась и извлекла из недр кухонного шкафа засаленную черную тетрадку, распухшую от газетных вырезок и рецептов.
— Вот, — протянула она мне ее. — Пирог называется «Нежность». Правда, рецепт сложный, тут постараться нужно!
— Что вы, что вы, спасибо большое! Ради такой вкуснятины можно и попотеть.
Рина Павловна кисло улыбнулась. Цветущий кактус, иначе не назовешь.
— Что еще?
— Ну-у, — я замялась, лихорадочно соображая, что бы еще сказать. — Спасибо.
— Пожалуйста! — отрезала Рина Павловна, и я, чувствуя себя полной дурой, поплелась обратно.
— Ну что? — спросила меня Маргарита.
— Ничего, — огрызнулась я. — За такими огромными клипсами не то что раздвоенные уши спрячешь — в них радиопередатчик времен Второй мировой можно засунуть.
— Значит, ты не разглядела! — резюмировала Марго. Я в ответ только покачала головой.
Загадку разорванного уха решила Илона, причем кардинальным способом.
После пропажи документов, которые так и не нашлись, Марго села за имеющийся в доме компьютер и целый день просила ее не беспокоить. Мы не беспокоили ее вплоть до ужина. Как только с кухни потянуло жареной курочкой… Тут надо отдать должное Рине Павловне: человек она, может, и вредный, но мясные блюда готовит потрясающе! В общем, я ретировалась из нашей комнаты, на что Марго не обратила ни малейшего внимания.
Мы все собрались в столовой. Царило напряженное, совсем непраздничное настроение. Илона исподтишка осматривала всех, кто сидел в комнате, подозревая их в краже своего сокровища. Первой не выдержала Полина. Она вообще в последнее время была какой-то взвинченной и раздражительной, редко обедала с нами, отговариваясь нездоровьем. Я сидела за столом как раз напротив нее. Рядом со мной сидел неунывающий Мика, который весело болтал, словно не замечая сгустившихся туч, наполняя столовую непередаваемой смесью английских и русских слов.
— Тетя Илона, а что, собственно, произошло? — Голос Полины бесцеремонно прервал монолог Мики, отчего он удивленно уставился на нее.
Илона хмуро посмотрела на нее и вдруг сказала:
— Подними волосы.
У Полины были прямые волосы, которые свисали по обе стороны ее лица, закрывая уши. Она удивилась, но выполнила просьбу. Мы обе — Илона и я — уставились на ее уши, но они были в порядке. Никаких шрамов, никаких раздвоений. Мочки гладкие и розовые.
Мы с Илоной переглянулись, и у обеих мелькнула одна и та же мысль — значит, это Рина Павловна. Больше некому. Мика же приехал гораздо позже, чем произошли все эти события.
Как говорится, вспомнишь черта, вот и он. В столовую вошла, как всегда насупленная и хмурая, Рина Павловна и бухнула на стол рядом со мной поднос с жареными куриными ножками. Я непроизвольно втянула воздух носом. Пахло одуряюще.