– Значит, судить меня собрались и раскулачивать? А вы знаете, что я – ветеран труда? У меня и медаль имеется!
Пенсионерка оказалась крепкой, она с ходу нашла, чем защититься.
– Медаль вам не поможет. Вы оклеветали честного и порядочного человека, а это преступление, – стояла я на своем. – Статья сто двадцать девятая Уголовного кодекса Российской Федерации.
– Но я же ничего сама не придумала, – стала оправдываться Коршунова. – Мне милиционер про Веру все рассказал. Как же ему не поверишь?
– Вы можете назвать его фамилию, звание и подразделение, в котором он работает?
– Не могу.
– Значит, это всего лишь отговорка. Да и вообще был ли тот милиционер?
– Был! И я ему поверила, так же, как и тебе тогда, – Коршунова ехидно прищурилась. – Ты тогда одно говорила, теперь совсем другое.
– Вот именно! Это должно стать вам уроком. Мало ли кто вам что скажет! Нельзя верить каждому встречному. Ладно, Надежда Александровна, я вас уведомила, ждите повестку в суд, – я развернулась и протянула руку к замку.
– Погоди, погоди, – бабулька схватила меня за плечо. – А нельзя все это как-то уладить?
– Что значит уладить? – спросила я, не оборачиваясь.
– Ну, я извинюсь перед Верой…
– С вашей подачи, гражданка Коршунова, половина жильцов этого дома начала рассказывать о Вере Ивановне громкокипящие небылицы. Кроме того, вы оклеветали мою клиентку перед ее знакомым, расстроили ее личную жизнь… Это тоже требует моральной компенсации. И немаленькой.
– Ой, батюшки! Да что же это такое! Судить на старости лет собрались, – запричитала пенсионерка, – крох последних лишают. Хотят, чтобы я с голоду померла…
– Так вы не признаете своей вины? – я обернулась и вгляделась в глаза напуганной женщины. В них было смятение.
– Да признаю я, признаю. Бес попутал, с милицейским удостоверением в кармане. Я ведь привыкла верить людям. Зачем же он стал наговаривать на Верочку, а? Зачем ему это понадобилось? Просто так ведь и прыщ на теле не вскочит!
– Были причины, были…
– Какие, не скажешь? – чрезмерно любопытная старушка мгновенно забыла о своих незавидных перспективах.
– Надежда Александровна, не время сейчас заглядывать в частную жизнь других людей. Вам о своих деяниях хорошенько подумать надо.
– А что тут думать? Погорячилась я. Больше такого не повторится.
– Значит, вы осознаете, что совершили ошибку, и раскаиваетесь?
– Осознаю, еще как осознаю, – закивала бабулька. – Может, все-таки Верочка передумает и заберет свое заявление?
– Ну, не знаю, это она сама должна решить. Я на своих клиентов давить не имею права. Мой совет вам – поговорите с Прошкиной, извинитесь. Соседям всем скажите, что ввели их в заблуждение, пусть тоже принесут свои извинения, – я поправила очки и изрекла со всей серьезностью: – Вот что, я даю вам три дня. Если по истечении этого срока Вера Ивановна не заберет заявление, значит, суд состоится. Ваша судьба в ваших же руках. Надежда Александровна, вам это понятно?
– Понятно, – пенсионерка потупила взгляд.
– Тогда до свидания, – я открыла замок и вышла из квартиры.
– Лучше прощай, – буркнула мне вслед Коршунова и захлопнула дверь.
Я совершенно не сомневалась, что моя пятнадцатиминутная театральная постановка сделает свое дело – склочная пенсионерка сегодня же побежит извиняться перед Верой. А вот с Барсуковым придется поработать подольше и несколько в другом жанре.
Дома меня ждал сюрприз. Дедуля не без гордости сообщил, что готов выложить мне досье на Андрея Барсукова. Это было очень кстати, ведь я как раз собиралась вплотную заняться поиском информации об этом наглом типе. У меня закралось подозрение, что последние дни Ариша выворачивался наизнанку, чтобы раздобыть ценные сведения, лишь бы я сконцентрировала свои усилия на Барсукове и не трогала могущественных Пилявских. Удивительно, как, после того как Ариша провел полночи в КПЗ, он вообще не запретил мне заниматься этим делом.
– Дедуля, где же ты навел справки? Неужели в Интернете? – я игриво подмигнула дедуле, который понятия не имел, как работать во Всемирной паутине.
Ариша не обратил никакого внимания на мой подкол. Он пригладил свою бородку и сказал:
– Нет, я пошел классическим путем. Паспортными данными напряг Курбатова – домашний адресок, точная дата рождения и все такое прочее… Кстати, этот прохвост в армии не служил, к уголовной ответственности не привлекался и к своим тридцати трем ни разу не был женат. Из другого источника мне стало известно, что он решил покончить со своей холостяцкой жизнью. В общем, у них с Пилявской дело идет к свадьбе.
– Да? А Прошкина его в загс даже под наркозом внести не смогла. Значит, ради Пилявской Андрюша наконец решил пожертвовать своей свободой? Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Вера говорила, что больше всего Барсуков любит деньги, а они у Аллочки наверняка водятся в достаточном количестве. Держу пари, что этот воинствующий холостяк стал самым шелковым женихом, – сказала я, припомнив сценку в салоне, свидетелем которой были мы с Нечаевой. Андрей так благоговейно смотрел на Аллу!
– Да уж, партия выгодная, – согласился Ариша. – Сам-то Барсуков до недавних пор был дельцом средней руки, держал небольшую точку в районе авторынка. И только с полгода назад его бизнес пошел в гору. Теперь он арендует большое помещение в центре под автомагазин «Пятое колесо».
– Это на проспекте Победы?
– Да, там. Еще поговаривают, что он собирается открыть парочку филиалов.
– И кто же это поговаривает?
– Рыжеволосая бухгалтерша «Пятого колеса» и ее дружок, такой небритый супермен по имени Влад, без определенных занятий. Они частенько бывают в «Крестовом короле». Я эту парочку не раз там видел, но понятия не имел, кто они такие. Узнал это только вчера через случайные реплики завсегдатаев казино.
– Нам повезло, – заметила я, хотя была почти уверена, что дедуля поскромничал.
Я знала, что у него талант добывать информацию. Мне доводилось быть свидетельницей того, как Ариша совершал витиеватое восхождение к вершинам красноречия, чтобы непринужденно задать один-единственный, но очень важный вопрос, не ответить на который его собеседник просто не мог.
– Полетт, ты не поверишь, но мне даже пришлось проиграть в преф, лишь бы Влад чувствовал себя на подъеме и без устали чесал языком! – Еще никогда Ариша так не хвалился своим проигрышем. Дед заметил удивление на моем лице и поспешил успокоить: – Не переживай, Полетт, я потом наверстал упущенное с другими игроками. Так что с голоду мы в ближайшее время не умрем, даже можем кое-что отложить на черный день.
– Значит, ты, в конечном итоге, остался в большом плюсе? Это хорошо. Если честно, то накладных расходов у меня полно, а компенсировать их пока было не из чего. Думаю, мне придется еще потратиться, чтобы достать Барсукова.