– Что, что!.. Пошутили мы — насчет твоих органов драгоценных, понял? Вот, смотри, — и я на его глазах разорвала «завещание». — Но отпускать тебя мы не собираемся. Ты, Зосимыч, еще послужишь обществу, и, возможно, даже пользу сумеешь кому-то принести. Загладишь причиненный тобою вред!
Я ехала к Зосимову домой. В кармане у меня лежали ключи от его квартиры. Услышав свой приговор, патологоанатом долго плакал и умолял пощадить его. Видя, что жалостью таких, как мы, не прошибешь, он стал предлагать нам деньги. По его словам, у него в квартире, в тайнике, лежали полтора миллиона. Я ехала за ними.
Ключи легко повернулись в замке. В одном, потом — в другом. Я толкнула дверь.
Вот это, насколько я понимаю, гостиная. Значит, здесь — спальня. Верно, вот кровать. Я отбросила покрывало, простыню, приподняла толстый тяжелый матрац. Молния на его боку пошла легко, без усилий. Руку я запустила в раскрывшуюся щель, под низ. Ого! Бумажки. Я вынимала их одну за другой. Здесь были только крупные купюры — по пять тысяч и по одной. Я долго вылавливала их и наконец извлекла все это добро на свет божий. Пересчитала. Да, сошлось. Полтора лимончика! Хороший улов!
Перед уходом я окинула взглядом комнаты. Нехило живет гражданин Зосимов! Уютненькая квартирка. Меблишка новая, пара натуральных ковров… Кому же все это теперь достанется?
* * *
Я свернула к городской свалке. Место, конечно, не самое респектабельное, но, как говорится, куда деваться! Здесь с недавнего времени обитали мои старые знакомые — бомжи Вася и Люся. Это были экзотические личности. В прошлом — хорошие веселые ребята, пропившие по доброте душевной все, что только можно было пропить. Теперь они вели подвижный образ жизни: кочевали по свалкам и помойкам, а также по кладбищам и другим «хлебным» местам. Мне уже неоднократно приходилось иметь с ними дело, и они всегда выручали меня, были надежны и преданны. Конечно, преданность их была не совсем бескорыстной, но та сумма, которую они обычно от меня получали, устраивала обе стороны.
Итак, я остановилась на городской свалке. Надо сказать, что место это было не совсем безопасное. Здесь обитал целый коллектив бомжей, причем их сплоченности можно было просто позавидовать, а вот чужаков они не жаловали.
Я вышла из машины и стояла рядом с ней, не решаясь отойти. Здесь такое легкомыслие небезопасно: вернешься — а у тебя ни колес, ни зеркал, ни «дворников»…
– Эй, мадам! Кого высматриваем? Что за «партизаны» в нашем лесу?
Ко мне приближался старик в рваной замызганной одежонке.
– Извините, — сказала я, — Вася с Люсей сегодня здесь? Вы мне их не позовете?
– Отчего же не позвать, коли такая дама просит, — усмехнулся старик.
Он ждал, и я догадалась, чего. Достала из кармана пятьдесят рублей одной бумажкой и протянула ему. Старик взял деньги, усмехнулся еще раз и ушел.
Стоять возле свалки было не совсем приятно. От ароматов помойки меня просто выворачивало, но я терпела, как могла. Вскоре на горизонте показались мои друзья. Они бодренько бежали ко мне. Еще бы! Мое появление означало для них хороший заработок, который мог обеспечить им приятное существование на пару месяцев.
– Мы здеся! Мы готовы! Чего надо-то?
– Ребята, у меня к вам очень серьезное дело. Справитесь?
– Обижаете! — Вася шмыгнул не совсем чистым носом.
– Скажите, что у вас слышно насчет стабильной работы? Но только чтобы в хорошем, надежном месте, откуда не сбежишь.
Вася с Люсей переглянулись. Они сразу смекнули, о чем речь.
– Дак работенка-то есть… В одной деревеньке, отсюдова, правда, не близко, крепкий хозяин организовал ферму. Ну, там, кролики, свиньи… Токмо работать там никто не хочет, поскольку хозяин жаден донéльзя, платить не платит… — поведал мне Вася.
– За жрачку люди работают, — подсказала его подруга.
– Кабы люди! Там пара рабов вкалывает. Хозяин поймал алкашей каких-то, никуда их не выпускает, охраняет — с собаками, на ночь запирает… Просто нечеловеческие, можно сказать, условия! Они и за свиньями ходят, и кроликам сено заготавливают…
– Много там хрюшек?
– Ой, много! Сотни две одних поросят, да сотни три кроликов!
– Хозяин, говорите, дядька серьезный?
– Просто жуть! Мы сами чуть к нему не угодили, хорошо, вовремя скумекали и дали деру. Хотя кормит неплохо, чтоб силы были у людей махину эдакую по хозяйству ворочать.
– Это мне подойдет. Так, ребята. Надо одного хмыря на ту ферму препроводить!
– Проще простого! — в один голос отрезали ребята. — Где он?
– Он сейчас на одной дачке загорает. Но ночью я привезу его к вам. А вы как его туда переправите?
– На попутках. Да это уже наша проблема. Ты, главное, это…
– Денежки не забудь, — подсказала Люся.
– Деньги — тоже не проблема. Главное, доставить товар по назначению! Я потом проверю.
Мы договорились, что часа в два ночи я подъеду с «товаром» на это же место. Люся с Васей пообещали ждать меня здесь.
На даче все было по-прежнему. Связанный Зосимов сидел на стуле. Правда, его перевели в другую комнату. Алина с Юлианой караулили его по очереди — полчаса одна, потом столько же другая. Дело в том, что сидеть рядом с патологоанатомом действительно было не очень приятным занятием. Он то жаловался, то уговаривал отпустить его, то начинал угрожать, а если ему затыкали рот кляпом, плакал, как женщина.
– Раньше надо было плакать, когда ты труп ребенка из морга утащил! — заключила Юлиана и стала накрывать мне на стол.
Я села попить кофейку и рассказать девочкам, что я нашла в квартире нашего пленника и куда договорилась его спровадить сегодня ночью.
– Там ему самое место! Трудотерапия еще никому не мешала, — согласилась Алина.
– Ой, девчонки, а может, отпустим его? Он свое, по-моему, уже получил, — вдруг предложила Юлиана.
– Что, жалко его стало? Они-то твоего Ванечку, небось, не жалели!
Алина в сердцах сыпанула пять ложек сахара в свою чашку.
– Нет, отпускать его нельзя, это однозначно. Он на нас жаловаться побежит… сами знаете, куда. — Я налила в свою чашку кипяток.
– Полина, а с деньгами что мы сделаем? — Юлиана смотрела на меня даже с каким-то испугом.
– Переведем их детскому дому.
– Все?!
– У нас же еще деньги Хомякова остались, забыли? На них нам еще предстоит и с главврачом роддома разобраться…
Мы долго сидели и беседовали, потом я предложила поспать хоть несколько часов, так как ночью нам предстояла серьезная работа.
В начале второго Юлиана разбудила нас.
– Девочки, пора!