Через несколько минут налетел сильный ветер с севера, и он принес снег.
Порывы влажного ветра закрыли горизонт серыми полосами. Энна завязала концы шарфа под подбородком, чтобы было теплее. Солнце окончательно исчезло, а снег казался неиссякаемым. В любом направлении было видно не дальше чем на несколько шагов. Энна покачала головой, удивляясь окружившей ее белизне, и стукнула кулаком по седлу.
— Чтоб тебе, Энна! — пробормотала она, стуча зубами. — Чтоб тебе пусто было, глупая девчонка!
В такую погоду невозможно было найти хоть какие-то ориентиры. Энна повернула Мерри спиной к ветру, пытаясь обнаружить хоть какое-нибудь укрытие. Становилось все темнее.
Немного погодя Энна смахнула с ресниц снежинки и прищурилась, вглядываясь в бурю. Оранжевая точка. Огонь. С такого расстояния она не ощущала его тепла, уносимого снегом и ветром. Девушка осторожно направилась к огню, надеясь, что увидит кого-нибудь раньше, чем заметят ее саму. Если бы не ветер, она бы уже почувствовала тепло людей. Подобравшись ближе, она разглядела шатер и трех лошадей у подножия холма, под защитой нескольких низкорослых деревьев. Лагерь. Но чей? Еще ближе… Какая-то фигура, согнувшись под встречным ветром, обходила периметр лагеря. Страж. Энна подождала, пока тот уйдет подальше, на другую сторону небольшого лагеря, и подъехала еще ближе.
Шатер был белым. В Остекине не было ни единого белого шатра. Но может быть, с надеждой подумала Энна, может быть, разведчики Байерна пользуются такими? В эту минуту какой-то мужчина откинул входное полотнище шатра и вышел на освещенное костром пространство. Светлые волосы. Синий мундир.
— Тирианец, — прошептала Энна.
Не сводя глаз с солдата у костра, она медленно попятилась, понукая Мерри.
— Шпион! — выкрикнул кто-то совсем рядом с Энной.
Она дернула поводья, чтобы пустить лошадь в галоп, но стражник, захвативший ее врасплох, стоял возле головы кобылы, крепко держа уздечку, и громко кричал, призывая товарищей. Тот солдат, что стоял у костра, прыгнул вперед, а другие выскочили из шатра, сжимая в руках копья.
Энна снова дернула поводья. Кобыла заржала и поднялась на дыбы, но стражник не отпустил ее. И упорно толкал ближе к лагерю. Двое других уже готовы были стащить Энну на землю.
Ветер на мгновение затих. Он словно создал некий островок неподвижности внутри непрерывного шума. Энна наконец ощутила волны тепла, шедшие от костра, и легкие облачка тепла, исходившие от кобылы и от тирианских солдат, и это тепло коснулось ее лица и рук. Энна отчаянно ухватилась за него, втянула внутрь себя, почувствовала, как оно усиливается, и тут же швырнула в шатер. Вспыхнул желтый свет, и двое спешивших к Энне солдат запнулись на ходу и оглянулись в поисках других врагов. Пальцы, державшие уздечку Мерри, разжались. Энна ударила солдата ногой по голове, пришпорила Мерри и, пустив кобылу с места в галоп, умчалась из вражеского лагеря.
Снег кусал ей глаза и щеки. Энна не слышала ничего, кроме воя ветра. Время от времени она оглядывалась назад, опасаясь преследования, но вскоре из-за бури окончательно утратила представление о направлениях.
Девушка ехала медленно, прижавшись лицом к шее кобылы, ошеломленная тем, как бездумно она зажгла огонь и как близка была к тому, чтобы ее взяли в плен. Руки у нее онемели, все тело болело. Наконец ветер стих и небо слегка очистилось. Энна все так же медленно ехала вперед и не останавливалась до тех пор, пока далекие огни не указали ей, где находится Остекин. В ворота она вошла сразу после рассвета.
Какой-то конюх помог ей спешиться. Когда ее ноги коснулись земли, она вцепилась в плечо парня и едва не рухнула на пол.
— Долгая прогулка, — заметил конюх, с неодобрением поглядывая на покрытую потом шею лошади.
— Я заблудилась, — туманно ответила Энна и направилась к центру города.
Идти на собственных ногах оказалось очень приятно и ужасно больно.
Проходя мимо дома городского совета, Энна замедлила шаг. Там, внутри, стояла ее походная кровать, и мысль об отдыхе сразу навеяла на Энну дремоту. А еще там была Изи. Энна представила, как она рассказывает подруге о пергаменте, и о том, как мгновенно вспыхнул в ней огонь, когда ее разозлили враги, и о том, как она воспользовалась этим огнем, чтобы сбежать… Изи наверняка все поймет и, возможно, даже начнет прикидывать, как бороться с тем, что познала Энна. Впрочем, Лейферу Изи не смогла помочь, но зато она вспомнила о мастерах огня, живущих в Ясиде…
Двери здания широко распахнулись, пропуская какого-то гонца, и Энна успела заметить Изи: та сидела в глубине комнаты и о чем-то беседовала с Джериком. Нет, нечестно было бы нагружать Изи этой проблемой. По сравнению с войной и гибелью короля опасения Энны выглядели слишком незначительными.
И потому Энна повернула к окраине и стала пробираться между коричневыми шатрами и огороженными площадками для тренировок, пытаясь разыскать Финна. Лагерь был разделен на несколько зон: крупные города выставили по нескольку сотен воинов, и каждый такой большой отряд стоял отдельно, а вот небольшие деревенские группы и лесные сотни оказались практически вместе, как одна боевая единица. У них был общий лагерь, так что Энна шла, посматривая на расписные щиты, пока не увидела на щитах две сосны — одну зеленую, другую желтую. Желтая сосна была изображена в честь Изи, золотоволосой госпожи, чтобы убедить короля в том, что на лесных парней следует смотреть так же, как на горожан, что они в первую очередь воины. Но внезапно Энне пришло в голову, что желтая сосна выглядит как дерево, объятое огнем.
Финн сидел у входа в шатер, пристраивая к копью металлический наконечник. Энне вдруг стало страшно рассказывать ему о своей тайне, хотя она и чувствовала, что непременно должна поделиться с кем-нибудь. Финн всегда умел слушать, и в последние недели Энне его не хватало.
Двое лесных парней вели тренировочный бой на огороженном веревкой круге. Командир их сотни покрикивал: «Следи за левой стороной! Держи щит выше!»
— Привет, Финн.
Юноша поднял голову и, увидев Энну, натянуто улыбнулся:
— Привет, Энна. Я как раз собираюсь потренироваться.
Энна села рядом с ним:
— Мы так давно не разговаривали, вот я и подумала, что…
— Мм… — протянул Финн, как будто не слыша, и встал.
— О, — выдохнула Энна.
Финн, не оглянувшись, нырнул под веревку тренировочного круга.
— Я сменю кого-нибудь, — сказал он командиру.
Невысокий парнишка примерно одних лет с Финном, совершенно запыхавшийся, молча кивнул и покинул круг. Увидев Энну, он улыбнулся и сел рядом с ней.
— Как дела, Рейзо? — спросила она.
Несмотря на усталость и легкую внутреннюю дрожь, все еще не оставлявшую ее, Энна невольно усмехнулась при виде Рейзо. Его нечесаные волосы стояли на голове почти торчком, а выразительное лицо неспособно было скрыть сиюминутные настроения юноши, который чаще всего был либо удивлен, либо смущен.