Хлеб и сыр были вкусными, однако не помогли ей полностью забыть о голоде. Энна слизнула с пальцев крошки и, собравшись с силами, снова посмотрела на Сайлефа.
— Ты дурак, — сказала она.
Капитан кивнул:
— Только не говори, что тебе понадобилось два дня, чтобы это понять.
Энна чуть не улыбнулась. Сайлеф ненадолго задумался, потом закрыл глаза, словно желая отогнать какую-то мысль.
— Энна, из всего того, что ты мне говорила, я сделал вывод: Байерн уже отказался от тебя или готов это сделать и те парни явились ради глупой попытки убить тебя…
Энна попыталась возразить, но Сайлеф остановил ее взмахом руки и продолжил:
— Или спасти тебя. И теперь я понимаю, что ты все еще надеешься вернуться в Байерн. Я действительно был дураком. Теперь-то я представляю, как бы я себя чувствовал, если бы Тира предала меня, и мне очень жаль. — Сайлеф встал, прошелся по тесному пространству шатра. — Я просто в бешенстве. Как они могут быть настолько слепы? Если бы ты была моей, я бы не отпустил тебя вот так легко.
— Даже так? — с некоторым самодовольством пробормотала Энна.
Капитан уверенно ответил:
— Они глупцы. Они тебя не достойны. Тебя просто бросили и не сделали никаких попыток вернуть. Ха! Но пожалуй, меня это не удивляет, когда я вспоминаю вашу маленькую королеву, похожую на мышь.
Энна поморщилась. Когда Сайлеф уничижительно заговорил об Изи, ее охватил соблазн согласиться и позволить ему продолжать, чтобы облегчить собственное чувство вины. Но сердце этого не допустило.
— Не надо, — сказала она. — Просто не надо. Ты ее не знаешь.
Сайлеф коротко кивнул. Он встал рядом с Энной на колени и взял ее за руки.
— Тем не менее, если им ты не нужна, то нам нужна. Тиедан дал мне новый приказ. Мы с тобой сегодня кое-куда отправимся… с неким заданием. И если все пройдет хорошо, для тебя здесь все изменится.
— Ты что же, рассчитываешь, что я отрекусь от Байерна?
— А разве он уже не отрекся от тебя?
— Капитан! — позвал кто-то снаружи.
Сайлеф отпустил руки Энны и встал. Его лицо утратило доверительное выражение, в голосе зазвучала командирская твердость.
— Входи, Пол!
Солдат появился в шатре. За прошедшие недели Энна несколько раз видела его, но он ни разу на нее не посмотрел. И никто из воинов не смотрел, кроме Сайлефа.
— Лошади готовы, капитан.
Пол передал Сайлефу какую-то сумку и удалился, а Сайлеф бросил сумку к ногам Энны. В сумке лежало дамское платье для верховой езды, темно-коричневое, сшитое по тирианской моде, узкое в манжетах и в талии. Еще там были гамаши, шерстяная шапка и перчатки, жакет, новые башмаки и наполненная водой бутылка с длинным горлышком, вроде той, что Рейзо раздобыл для их шпионской вылазки.
— Переодевайся. Отправимся, как только будешь готова, — сказал Сайлеф и ушел.
Энна быстро переоделась, чувствуя не только холод, но и уязвимость в те краткие мгновения, когда сбрасывала с себя байернскую одежду: в ней вспыхнуло воспоминание о жадных солдатских пальцах, шаривших по ее телу, укрытому лишь тонким шерстяным одеялом. Старую юбку Энна надела под платье — пусть думают, что это для тепла.
Выйдя из шатра, она сама себе показалась незнакомкой: шапка была удивительно теплой, но чужой, а платье прилегало к телу совсем не в тех местах, где байернские юбка и рубаха. Энна словно перестала быть пленницей и превратилась в тирианку. Ее тут же царапнула мысль: «А он, наверное, того и хотел…»
Но все равно было приятно чувствовать себя одетой именно так. Когда Энна шла через лагерь в сопровождении Сайлефа и нескольких тирианских солдат, она как будто была одной из них, а не чужачкой, захваченной в плен. Энна понимала, что это всего лишь иллюзия, но, по крайней мере, она избавилась от чувства уязвимости. Наконец они добрались до лошадей. Их ждали десять солдат, уже в седлах. Впереди одного из них, на огромном жеребце, сидел в седле связанный Рейзо с кляпом во рту.
— Зачем? — спросила Энна.
— Для нашей защиты, — ответил Сайлеф. — Куда и когда бы мы ни отправились, мы будем брать с собой одного из твоих байернских друзей.
Он помог Энне сесть в седло, потом вскочил на коня позади Энны. И, наклонившись, прошептал:
— Я тебе доверяю, но тирианцы — нет.
Энна посмотрела на Рейзо. Солдат повернул своего коня так, что пленники не могли заглянуть в глаза друг друга, но Энна прекрасно видела синяки и свежий порез на щеке Рейзо. И подумала: «Я еще увижу, как сгорит Тиедан».
— Я могу скакать и на собственной лошади, — сказала она, с нежностью вспомнив о Мерри и понадеявшись, что та благополучно добралась до дома.
Дом… Был ли Остекин домом для ее кобылы? Родным домом?
Один из солдат рассмеялся в ответ на слова Энны:
— Ну да, чтобы мы позволили тебе ускакать в Байерн? И не надейся.
Сайлеф тоже засмеялся. Энна ощутила его смех мышцами спины.
— Не сейчас, моя госпожа. Но со временем ты заслужишь это право.
— И как я это сделаю?
Сайлеф обхватил ее за талию, покрепче прижал к себе и пришпорил коня, пустив его легким галопом.
Они скакали пару часов, и зимнее солнце, спускавшееся к горизонту, уже покраснело, а Энна чувствовала себя все более и более неуверенной. Оставаться в неведении было так же тяжело, как быть связанной. Она смотрела на серую землю, скользившую под копытами коня, и вдруг заметила блеск металла в сапоге Сайлефа. Нож.
— Останавливаемся! — приказал наконец Сайлеф.
Отряд остановил лошадей, и Энна нервно огляделась в слабом, призрачном свете, стараясь понять, куда это они приехали. На пригорке стоял фермерский дом. Энну охватила паника. Зачем ее привезли в такую даль? Может, собираются пытать ее, пока она не скажет им, как управлять огнем? Или хотят на ее глазах пытать Рейзо? Нет-нет, этого она им не позволит…
Энна почти не думала о том, что делает. Сайлеф спешился и помог ей спуститься на землю. Энна притворилась ужасно слабой, пошатнулась и выдернула нож из его сапога. Стремительным движением она прижала нож к его горлу, левой рукой изо всех сил вцепившись в его волосы, чтобы не дать увернуться от лезвия. Сайлеф окаменел, он даже не попытался поднять руки к ножу.
— Отпустите Рейзо, — приказала Энна.
Солдаты выхватили мечи, трое натянули тетивы луков. Энна чуть передвинулась, чтобы Сайлеф оказался между ней и лучниками.
— Развяжите его, дайте ему коня, или я убью Сайлефа и сожгу остальных!
— Энна, — произнес Сайлеф.
Она крепче прижала нож к его горлу и слегка пошевелила лезвие. Ей приходилось стоять на цыпочках, чтобы дотянуться до капитана, и руки у нее уже слегка дрожали. Она не понимала, почему он не пытается обезоружить ее, но, может быть, он боялся огня, а не ножа?