— Как тебя зовут? — шепотом, чтобы не испугать сказочную гостью, спросила Мила.
— Габриэль, сокращенно Габи, — несмело произнесло невероятное существо.
— Какое красивое имя! А меня зовут Мила, — протянув ладонь и смущенно улыбаясь, сказала девочка.
— Я знаю, — пролепетал тоненький голосок. Это был тот самый голосок, который пел странную песенку. Вдруг за ее крошечной спинкой показались полупрозрачные крылышки, и в воздух воспарила девушка-ангелик. Та самая, которая танцевала перед зеркалом.
— Ух ты! Глазам своим не верю. — Мила принялась щипать себя за руку, чтобы убедиться, что это был не сон. — Габи, может, ты сядешь ко мне на ладонь? Я тебя не обижу. Пожалуйста, — попросила девочка. Но крошечный, размером с ладонь, ангелик порхал под потолком, трогая пальчиками гардину и верх шкафа.
— Я знаю, что нужно сделать! Габи, давай я тебе принесу сладости. — Вдохновленная тем, что нашла решение, Мила пошла было на кухню. Но вкрадчивый голосок вопросил:
— Что такое сладости?
— Сладости — это когда вкусно, — уверенно сказала Мила.
— Вкусно, как цветочная пыльца? — спустившись чуть ниже, Габи продолжала разглядывать Милу.
— Да, наверное. Погоди, я сейчас принесу, и ты сама попробуешь. — До сих пор не веря в происходящее, Мила унеслась на кухню и достала из холодильника халву и шоколадный торт. Еще раз ущипнув себя за руку, девочка, волнуясь, вернулась в свою комнату.
Габи уже спустилась на журнальный столик и разглядывала стоящие на нем предметы туалета.
— Габи, ты здесь? — Мила не сразу смогла разглядеть ее в темноте.
— Да, я здесь.
— Давай я включу свет, а то мне ничего не видно.
— Нет, не нужно, сейчас ты все увидишь. — И комната озарилась волшебным сиянием голубого цвета. Теперь Мила видела четкий образ гостьи. Она напоминала изящную куколку с длинными распущенными волосами. В платье фиалкового цвета, которое так понравилось Миле.
— Габи, угощайся. — Мила аккуратно положила миску с халвой рядом с крошечным созданием. Габи осторожно подлетела и попыталась отщипнуть кусочек, но халва была твердая и липкая. Тогда Габи взяла в свои кукольные ручки крошки лакомства. Съев одну, она потянулась за другой, а потом и за третьей.
— Вижу, тебе тоже нравится халва. — Мила улыбнулась.
— Это вкуснее, чем цветочная пыльца, — заметила Габи.
— Ешь сколько хочешь, у меня ее много. Я всегда знала, что ангелики существуют. Габи, я часто представляла, как у меня будет друг-ангелик, — мечтательно произнесла Мила.
— Вместо домашнего животного… — ненадолго оторвавшись от халвы, заметила Габи.
— Откуда ты об этом знаешь? — изумлению девочки не было предела.
— Ангелики умеют читать мысли людей, — широко раскрыв свои зеленые, как молодая листва, глаза, Габи смотрела на Милу. За окном накрапывал моросящий дождь. Увидев его капли, бегущие вниз по стеклу мелким ручейком, Габи заметила:
— Небесные слезы…
— Да нет, Габи, это же просто дождь, самый обычный. Моросит и моросит, все никак не устанет. Я не люблю дождь, когда он идет, мне становится грустно.
— Мила, это люди думают, что капли с неба — это обычный дождь, а на самом деле это — слезы.
— Слезы?
— Да, это плачет природа. Мы, ангелики, понимаем ее лучше, чем вы.
— Ты умеешь разговаривать с цветами? — спросила девочка.
— Да, с цветами, с животными, но особенно я люблю слушать музыку ветра.
Мила не верила своим ушам. Как так может быть? Чтобы вот так запросто, именно в ее жизни, здесь, в ее комнате, появилось это сказочное существо, которое она всегда так мечтала увидеть, о которых она перечитала кучу книжек. Мало того, что его появление стало для нее настоящим шоком, так еще эта волшебная девушка-ангелик рассказывала ей такие вещи, о которых она могла раньше только догадываться.
— Да, Мила, ты права, это действительно невероятное чудо. Но ведь ты сама вызвала меня.
— Я? Тебя? Но как?
— Сначала ты нашла шкатулку, а это врата в Ангелийский мир. Затем, когда ты причесывалась перед сном, твой волос упал на шкатулку, и двери распахнулись.
— Подожди, я ничего не понимаю. Почему мой волос смог открыть ворота и оживить тебя?
— Потому что волос человека — это отражение его мыслей, а значит, и его сердца. Когда мысли добрые, то волос, упав на шкатулку, превращается в золотой прутик, которым открываются врата в наш мир. Ты — добрая девочка.
— А если бы упал волос с головы злого человека? — предчувствуя недоброе, решила уточнить Мила.
— Тогда волос бы превратился в смолу, и открылся бы другой мир…
— Какой? — Мила, казалось, уже начала понимать, о чем речь.
— Возьми в руки шкатулку и приподними полочку, на которой я танцевала.
Девочка приоткрыла полочку, сняв крошечный крючок, и увидела… двойное дно. На запыленной грязной тряпке лежала искореженная резиновая фигурка темно-коричневого цвета. Мила осторожно взяла ее в руки. Какой-то человечек с длинным горбатым носом, оттопыренными ушами, костлявыми руками и ногами, кривым ртом и злыми черными глазками, казалось, смотрел прямо на Милу.
— Фу! — вскрикнула девочка и с отвращением бросила фигуру на пол. — Габи, что это? — с ужасом спросила Мила.
— Это демоник — низшее существо, обладающее злым характером. Они приходят к тем, в чьих мыслях зависть, ненависть, коварство и подлость.
— Ты хочешь сказать, что этот демоник тоже может ожить, как и ты?
— Он живой, только ты его не можешь увидеть или разбудить, потому что ты добрая и отзывчивая.
— Надо убрать его подальше, чтобы он никогда не проснулся. — И Мила, снова закутав демоника в тряпку, сунула его на второе дно, заперев шкатулку на крючок.
— Мила, все произойдет в свое время. Никому не дано обмануть судьбу. — Габи присела к ней на плечо.
— Габи, я так рада тебе! А можно я покажу тебя Вите?
— Да, он такой же добрый, как и ты. Я буду ждать вас здесь.
Мила помчалась на балкон и, найдя небольшой камешек, кинула его прямо в окно комнаты Вити.
Мальчик выбежал, напуганный и взъерошенный спросонья.
— Милка, ты чего?! Что-нибудь случилось? — озадаченно воскликнул Витя.
— Да, случилось! Витя, пожалуйста, перелезь на мой балкон. Я не буду тебе ничего говорить, все сам увидишь. И захвати с собой Фею, ей это точно понравится.
— Погоди, только оденусь.
Через несколько минут мальчик уже стоял в комнате Милы с любимым зверьком на плече. И Мила с каким-то странным выражением лица и горящими от счастья глазами начала торжественную речь: