– В Миракулюсе безопасно везде и в любое время! – гордо сказал портье.
– Вот и славно. Скоро к нам должны заглянуть еще гости. Может быть, две монашки, может быть, женщина с мальчиком…
Интересно, какие мысли о стиле наших развлечений рождались сейчас под блестящей лысиной портье?
– Так вот. – Хелен положила перед портье ключ. – Когда гости придут, вы их на минутку, только на минутку задержите… а сами незаметно пошлите слугу. Пусть откроет дверь, пройдет в ванную да и скажет господину стражнику, что пришли гости. Хорошо?
– Конечно. – Портье явно не углядел в просьбе ничего странного. – Я прямо сейчас вручу ключ слуге, и, когда ваши друзья появятся, он быстренько поднимется в номер…
Я кивнул и положил на конторку монету. Слишком крупную, не разобрался на ощупь, но теперь придется держать фасон.
– Благодарю. – Портье закивал. – Андреас!
Оставив портье втолковывать заспанному парню распоряжение, мы вышли из гостиницы. Я тихо сказал:
– Ну, Хелен… Подстраховалась?
– Конечно. Господин офицер встретит Маркуса и Луизу во вполне подобающем расположении духа.
Мы торопливо шагали по дорожке, довольно прилично освещенной фонарями. Предутренний ветерок нагонял легкий озноб. Миракулюс готовился проснуться, но, когда по острову пронесется слух, что беглый принц Маркус схвачен доблестным стражником, нас тут уже не будет.
– Полагаю, это достаточная компенсация за удар электричеством… – фыркнула вдруг Хелен. – Крепкий он мужчина. Люблю таких.
– Уже ревную, – мрачно сказал я.
– Не надо. Я еще больше люблю таких ловких, как ты. Ловких и беспринципных.
– Хелен, я не люблю, когда меня водят за нос. Когда загоняют в угол. Когда начинают использовать. Вот и все. Будь Маркус откровенен – я бы его не подставил.
– Да, я помню историю про загнанного волка.
Не знаю уж с чего, но эта фраза вмиг испортила мне настроение. Дальше мы шли молча, выходя к берегу. Наконец деревья расступились, и мы оказались на пляже, в конце которого виднелся забор летного поля. На востоке небо уже розовело, песок был испещрен птичьими следами – вороны и чайки потрудились на славу, очищая пляж. Дул теплый ветер, и все вокруг было так тихо, мирно, красиво, словно обиженный моей антипатией Миракулюс решил предстать в другом обличье, спокойном и провинциальном.
Вот только присутствовал еще один элемент пейзажа, который уж никак нельзя было назвать пасторальным. Ранее отсутствовавший элемент.
Огромный – исполинский! – линкор, с блистающими золотом бортами. «Сын Грома». Корабль лучшей преторианской части Державы, Серых Жилетов.
Стоял он в полумиле от берега, паруса были спущены, но машина работала, тянулись из труб струйки дыма. С обоих бортов спускали на воду баркасы, уже не меньше десятка их плыли к берегу. Быстро плыли, видно, умели высокородные веслами махать, как простые моряки.
Хелен издала невнятный писк, хватаясь за мою руку. А я просто онемел, глядя, как приближается к острову наша погибель.
– Бежим. – Я встряхнул Хелен. – Быстрее, сядем в планёр…
– Не успеть… – выдохнула летунья. – Что ты, смотри, они первым делом к взлетной полосе идут… понимают.
Словно в подтверждение ее слов на борту линкора вспыхнули тусклые огни. Будто многоглавый дракон разинул пасти и чихнул – потянулись к берегу пологие дымы, и не просто к берегу – именно к взлетной полосе…
– Ложись! – крикнула Хелен. Через миг мы уже лежали лицом в теплый влажный песок, а дымные полосы уткнулись в берег, и ударили взрывы.
Казалось, весь остров затрясся в судороге, пробуждаясь и пытаясь вырвать с морского дна каменные корни, рвануться и побежать куда угодно, хоть в Африку, хоть к османским берегам, лишь бы подальше, подальше от золотого чудища, качающегося на волнах… Баркасы прыгали и плясали в воде, но продолжали упрямо плыть к пылающему берегу.
– Что это? Зачем? – крикнул я, поднимаясь. Песок вдоль берега горел, покрытый жирной масляной жижей, забор, ограждавший взлетную полосу, рухнул, и видно было перепаханное взрывами, искореженное поле, на котором пылал планёр. Чуть дальше, у маленького ангара, стоял еще один, точно такой же, но пока целый, – видно, на нём и прилетел Арнольд. Повсюду метались какие-то обезумевшие фигуры, на мачте вытягивали флаги, пытаясь сигналить линкору. А над всем этим, словно час Страшного Суда пришел, носились, падали, огненными клубками разметывали песок горящие птицы. Полет их был недолог, те, кого зацепило огненными зарядами, усеяли берег, прочие разлетелись. Наверное, они кричали. Не знаю, в ушах звенело, и я услышал бы разве что новый залп линкора. Но линкор больше не стрелял.
Хелен что-то говорила, я потряс головой, приник к ней и с трудом разобрал последние слова:
– …подстраховываются. Высадка десанта по плану «Дворец», для захвата чужих столиц. Уничтожают весь транспорт…
– Бежим! Ну бежим же! – Я потащил ее к деревьям, к парку, подальше от воды и линкора. Вряд ли в самую хорошую трубу нас могли узнать с корабля, но я теперь ожидал от преторианцев любых чудес.
– Ничего… никуда… не уйти… – со всхлипами говорила Хелен. – Все… пощады не будет…
– К парому!
– Бесполезно… видишь, на бортах нет катеров? Линкор их спустил и отправил рассечь переправу, уверена!
Мне было легче, чем Хелен. Я не знал всех этих тонкостей, планов по захвату чужих городов, слыхом не слыхивал о катерах. Я просто хотел выжить.
– Что еще можно сделать? Летунья!
Мы бежали по аллеям, уже заполнявшимся перепуганными людьми. У гостей Миракулюса начисто отбило все инстинкты самосохранения – вместо того чтобы прятаться в подвалах или под кроватями, они высыпали из зданий. Нанеси сейчас линкор удар по острову – вмиг сгорело бы несколько тысяч человек.
Но линкор пока закончил со стрельбой. Деваться нам было некуда, и теперь в работу вступали преторианцы – безжалостные, неумолимые, неподкупные Серые Жилеты.
Не сговариваясь, мы сейчас двигались к гостинице. Видно, хватило суток в «Золотом ритоне», чтобы начать думать о нем как о доме, как о спасении.
– Хелен, надо укрыться… – Я попытался на бегу заглянуть в лицо летуньи. Может, вышла она из паники?
Кажется, вышла.
– В гостиницу!
Мы с трудом пробились сквозь прущую наружу толпу – полуодетые постояльцы желали сами убедиться в причине взрывов. Некоторые улыбались – видимо, не могли представить, что на острове случилось что-то страшное, и ждали очередного чуда.
Как ни удивительно, но прислуга пока сохраняла спокойствие. Мы сразу увидели портье, что-то втолковывающего двум монашкам, молодой и старой, и слугу, торопливо поднимающегося по лестнице.
– Луиза! – завопила Хелен. – Сюда!