Если не будет плохих врачей, хорошим не удастся учиться на их ошибках, постепенно поднимаясь над своими незадачливыми собратьям, как по ступеням лестницы.
Хороший художник растет в среде посредственных, поднимаясь на их плечах. Если художник живет в деревне, где, кроме него, нет больше художников, ему сложнее расти, не видя, что делают другие.
Посредственный художник может изобрести прием, воспользовавшись которым, более талантливые его собратья обретут бессмертие.
А в вашем мире жизни достойны, как я понимаю, тоже лишь те, о ком помнят. Значит, там, где и существуете вы, находятся Рембрандт и Ван Гог, живы Пушкин и Лермонтов, Склодовская-Кюри и Менделеев. Живут, если, конечно, давно не перевоплотились, ибо просто существовать для творческого человека мало, а власти мира мертвых не потерпят на своей территории жизни. И вы, любезная Ираида Александровна, до сих пор живы там, потому что о вас помнит ваш муж Василий.
Мы связаны – Мир Живых и Мир Мертвых, потому что перетекаем друг в друга. Постоянно перетекаем, и это прекрасно!
Всех достигнув благ земных,
Я возжелал пробраться в закрома иных…
А.Смир
С того самого момента, как в Анином животе пересек реку мертвых только что зачатый ребенок, сначала в потустороннем Питере, затем в его обширных пригородах, называемых также Ленобластью, и других ближайших городах, таких как Псков, Новгород, Павловск, Пушкин, Десятый километр, Брянск, начались необратимые изменения, которых давно уже ждали и о которых предупреждали правительство ученые мира.
То тут, то там можно было заметить странные картины. Спокойно идущие по своим привычным делам люди вдруг останавливались с удивленными, пораженными лицами. Некоторые падали в обмороки, кто-то бил себя ладонью по лбу, восклицая классическое: «Эврика!» или шепча: «Да, как же я раньше-то не замечал?..», кто-то плакал, впадая в перманентные истерики, кто-то вдруг принимался яростно ощупывать себя, пытаясь убедиться, что не спит. И вдоволь напроверявшись, набрасывались на прохожих…
Впрочем, первое впечатление было похоже на пробуждение, во время которого человек вдруг осознавал, кто он и где находится. Вспоминал момент своей смерти и, главное, принимал, что она – эта смерть – произошла. Была, ушла в прошлое, не страшно. До мысли о бессмертии души доходили не все, уверившие в свое бессмертие делали состояние на русской рулетке или демонстрировали чудеса «живучести», сигая в воду с мостов, прыгая с высотных домов, устраивая демонстративное самосожжение или добровольно переселяясь в клетку с тиграми в зоопарке.
Последнее было уж больно хлопотным, так как раздражало животных.
При этом те, кто не заработал своих незаконных бабосов на демонстрации чудес живучести, снискали себе славу гуру, и толпы бестолково бродящих за ними последователей, записывающих за «учителями» каждое слово, алчущие все новых и новых зрелищ, периодически перегораживали большие магистрали, атаковывали муниципальные здания, всеми правдами и неправдами пытались пролезть на местное телевидение.
Повсеместно в пожарные части и МЧС приходили тревожные звонки о творящихся в городе безобразиях, так что в какой-то момент Питер попытались закрыть. Спешно ввели комендантский час, но толку от него не было никакого.
Опасный живот с постоянно растущим в нем плодом упорно транслировал крамольную информацию, а адская милиция все не могла задержать виновницу.
Впрочем, долгое время они понятия не имели, кого именно следует задерживать, предполагая, что Ахерон пересек невероятно сильный продвинутый маг, который собственно и устроил означенную котовасию. Но перехват и последующий просмотр телепрограмм Мира Живых не дал ровным счетом ничего. Ванга давно уже была на стороне Мира Мертвых, кроме того, она обреталась в потусторонней Болгарии, в загробном селе Петрич, как ни в чем не бывало продолжая предсказывать будущее, а никто из известных ныне живущих экстрасенсов пока что не собирался пересечь огненные воды.
Что тут будешь делать? С одной стороны, нельзя было упускать уже того факта, что не все хорошие экстрасенсы являются звездами телеэкрана, а, следовательно, крайне сложно проследить, когда такой человек откинется. И это было серьезным упущением.
Хотели уже отрядить специальный отряд боевиков, которые раздобыли бы языка из Мира Живых, прихлопав одного из видных ученых или экстрасенсов, с тем, чтобы уже на этой стороне они бы включились в диспут по поводу происходящих в последнее время в загробном Питере аномалий.
Отчаянный марш-бросок уже собирались утвердить, как вдруг совершенно неожиданно всплыли странные переговоры в Интернете, связанные с невозможной в Мире Мертвых беременностью. Какая-то врач упорно рассылала запросы по всем известным институтам страны и за рубеж, справляясь о новейших методиках по развитию и сохранению плода и пачками заказывая бесполезные в мертвом Питере книги.
Вопрос о проникновении чужеродной энергии через пересекшую границу беременную женщину был сразу же признан объяснением всему.
Оставалось только понять, идет ли речь об обмершей женщине, в чреве которой развивался живой плод – обмершие нелегалы издревле составляли проблему для таможенных властей Тусвета – или это одна из так называемых туристок «Нави», имеющая незаконный контакт с живым человеком?
Вскоре удалось вычислить неугомонную врачиху, а через нее вышли на фирму «Доктор Август».
В клинику, где, по данным спецслужб, находилась подозреваемая, был отправлен отряд спецназа, но беременной на месте не оказалось. Случайно выдавшая ее врач была уверена в своей смерти. Милиция не смогла добиться ничего не только от нее, но и от младшего медицинского персонала и охранника, который некоторое время обстреливал прибывший на задержание отряд ОМОН, прикрывая отступление беременной.
Охранник, равно как и находящиеся в клинике медсестры и санитарки, в отличие от милиционеров, были уверены в своей неуязвимости, поэтому их сопротивление не удалось подавить даже после того, как у бывшего контрактника закончились патроны.
Когда входная дверь была снесена с петель и милиционеры в бронированных жилетах и шлемах ворвались в мятежную клинику, их встретили вооруженные скальпелями и ножками от стульев медички. Слабые и ни разу не участвовавшие в драках девицы кидались на опытных подготовленных бойцов, точно разъяренные фурии. Нимало не беспокоясь о себе и брызжа слюной, они были опаснее вырвавшихся на волю зверей, так как, в отличие от последних, знали, что их невозможно убить.
Пронзенная несколькими пулями, вся в крови, директриса клиники Людмила кромсала тело подвернувшегося ей под руку бойца и тут же переходила к другому, грамотно метя в горло, запястье или норовя проткнуть паховую артерию.
Впрочем, очень скоро и сами бойцы поняли, что происходит что-то странное. И если поначалу они падали, получая смертельный удар, то после, немного полежав в ожидании костлявой и устав от собственного бездействия, приходили к выводу, что не только не потеряли свою силу, а, казалось бы, сделались еще сильнее. Страшные раны заживали сами собой. А на место ожидания неминуемой смерти заступало дивное веселье, граничащее с сексуальным экстазом.