Зима 1999 года была необычно теплой. И весна наступила рано, еще в феврале. С приходом календарной весны, в марте, было уже солнечно и сухо. Зеленели свежей листвой сады, цвела сирень.
И гнили помойки. В условиях бездействия коммунальных служб стихийные свалки возникали везде. Трупы животных, остатки пищи, строительный и бытовой мусор – все отходы громоздились горами на пустырях и в тупиках улиц, бродили, источали вонь, испускали газы, как больной кишечник поверженного наземь дракона.
В Грозном жители выходили бороться с помойками на субботники, вспомнив опыт советской жизни. У нас в Шали в очередной раз запретили выбрасывать на улицу мусор. А куда его выбрасывать? Люди жгут мусор в своих огородах. Оттого село постоянно покрыто сизым дымом, как поле Бородинской битвы.
Друг мой, прошло уже почти десять лет, нет Ичкерии, нет шариата, полный конституционный порядок, а в Шали как не было куда вывозить мусор, так и нет до сих пор. И жгут в огородах, и сизый дым стелется в любое время года, каждый день. Делают из отходов огонь и дым, выбрасывают мусор в воздух, в ветер, в облака. В небо. Не оскверняют ли небо? Так ведь еще и не каждый мусор горит. А что делать со стеклом, железом и камнем?
5 марта в аэропорту Северный города Грозного неизвестные похитили представителя МВД РФ генерал-майора Геннадия Шпигуна. Неизвестные похитили и увезли в неизвестном направлении. В том самом, да.
Во время войны 1994–1996 годов генерал Шпигун был руководителем ГУОШ – Главного управления оперативных штабов. Это слово стало для тысяч чеченцев другим именем ворот в ад, аббревиатурой неизвестного направления. В ГУОШ пытали, из ГУОШ отправляли в концентрационные… простите, в фильтрационные лагеря. Иногда в ГУОШ просто расстреливали.
Назначение полномочным представителем МВД в Грозном именно Шпигуна было не очень умным решением российских властей. Или нарочитым плевком в лицо независимой Ичкерии. Говорят, за несколько недель до похищения Масхадов просил российское руководство отозвать Шпигуна, заменить его на другого представителя. Но не был удостоен ответа.
Генерала выкинули из самолета прямо на взлетной полосе. Забросили в уазик и скрылись. Теперь ему предстояло самому совершить экскурсию в то, запретное измерение – неизвестное направление.
Министр внутренних дел России Степашин поклялся, что найдет и освободит своего подопечного. Он пригрозил Чечне точечными ударами по базам боевиков и высадкой десанта спецподразделений, фактически – новой войной. Маленький генерал тоже стал картой в чужой игре, как когда-то мальчики, исчезнувшие в его ГУОШ. Российская операция в Чечне началась позже, но до самого марта 2000 года она сохраняла этот сюжет – спасение рядового Райана. Только не рядового, а генерала. И спасать его никто не собирался, на самом деле.
На самом деле он был уже три месяца как мертв, когда через год его труп обнаружат в захоронении близ Итум-Кале. Он умер от сердечной недостаточности. У него остановилось сердце. Он увидел там, в неизвестном направлении, то, чего не должен видеть живой человек. Или был убит похитителями. Или сбежал от похитителей, но замерз в горах.
За три месяца труп сильно разложился, и правду установить было трудно. Да она и не нужна никому, как всегда.
А республика качалась на масхадовских качелях: туда – сюда, к шариату – от шариата, к Басаеву – и обратно. Почувствовав, что с этим шариатским правлением он подпилил сук своей собственной легитимности, Масхадов вернулся к жесткой критике оппозиции. 10 марта президент заявил, что амир альтернативной Шуры, Шамиль Басаев, действует во вред чеченскому государству и поставил вопрос о высылке из Чечни самого Хаттаба.
Да, Хаттаб. Снежный человек. Я видел его один раз, мельком, в центре Шали. Высокий, красивый, чернобородый. Девушки, глядя на него, ахали. Хаттаб на девушек не глядел, был верен своей жене. Или всем четырем? Это был сильный мужчина. На правой руке у него не хватало пальцев – оторвало при взрыве гранаты где-то под Кабулом или Джелалабадом.
Странно, правда? В 1987 году Хаттаб воевал в Афганистане против советских войск, в рядах которых были и чеченцы, даже те самые, что сейчас оказались с ним по одну сторону фронта – против России. В одном из интервью Хаттаб говорил: «Газават показал свою силу, и сила не в оружии». В чем сила, брат? – спрашивал герой Сергея Бодрова. И сам отвечал: в правде. Так и Хаттаб, но у каждого здесь была своя правда.
Хотя это неправда, что у каждого своя.
Правда – всегда одна.
«Здесь не Афганистан, здесь у России нет веры, нет идеи, нет цели для войны». Он знал, что в Афганистане у СССР вера была, и идея, и цель. «А у нас есть цель, и если Россия хочет войну, то теперь война будет вечной».
Война, может, и будет вечной. Люди всегда воюют. Но сам Хаттаб не вечен, ему уже тогда оставалось совсем немного.
Его называли «Черным арабом». Говорили, что он родился в Саудовской Аравии. Другие говорили, что он этнический чеченец, из Иордании – там живет много чеченцев, выехавших еще до революции.
Он узнал о войне в Чечне из репортажа CNN. Увидел картинку по телевизору. И отправился на джихад. Тоже жертва информационных технологий и реалити-шоу.
В Чеченской Республике Ичкерия ему присвоят звание майора. Не очень круто, учитывая, сколько у нас было полковников и генералов. Наградят медалью «Доблестный воин». И двумя орденами «Къоман Сий». Масхадов хотел его выслать. Но позже будет вынужден сотрудничать с ним – через Хаттаба международные исламские центры финансировали сопротивление.
Через год, в марте 2000 года, Хаттаб выведет остатки чеченских вооруженных сил из окружения в Аргунском ущелье, полностью уничтожив у высоты 776 близ УлусКерта 6-ю роту десантников псковской дивизии ВДВ.
Федералы грозились, что поймают Хаттаба во что бы то ни стало. Хаттаб смеялся: пусть сначала поймают снежного человека!
Его не поймали. Но убили – тоже в марте. Еще через два года. Март, март, март. Март – морт – смерть… В марте 2002 года Амир ибн аль-Хаттаб, Самир бин Салех ас-Сувейлим, «Черный араб» и «Снежный человек», амир высшего военного Маджлисуль Шура Ичкерии, получил письмо, весточку от старушки-матери. Что он думал прочитать в этом письме?
«Здравствуй, сынок! Да ниспошлет тебе Аллах долгих дней жизни! Как поживают мои невестки? Скоро ли я увижу своих внуков и тебя, ненаглядный мой? Приезжай домой, а то дядя Абдурахман совсем плох стал, хотел увидеть тебя перед тем, как его глаза навсегда закроются…»
Говорят, бумага была пропитана ядом, и Хаттаб скоро умер от отравления. Как имам Али ар-Рида, как халиф Умар II, как Балдуин III Иерусалимский, как папа римский Климент VII и Эрик XIV, король Швеции; как император Лев IV Хазар, умерший от короны предшественника, пропитанной трупным ядом; как император Роман II Младший, отравленный собственной женой; как Владислав, король Неаполя; как Антипатр Идумеянин, как Степан Бандера, как Александр Литвиненко – через четыре года.