У Марины дома была старая папка с бумагами – школьные записки от Сережки, листики с партиями морского боя, заметка про концерт Малера в Консерватории, ее стихи, посвященные Юрию Константиновичу, бумажки с телефонами для экстренной связи с матерью. Марина несколько раз собиралась все выбросить, но рука не поднималась. В этой же папке лежала вырезанная фотография из глянцевого журнала – какая-то голливудская «селебрити» в свадебном платье. Простом белом шелковом платье. Знаменитость бежала босиком по белому песку. Марина вырезала фотографию – она хотела такое же платье и так же бежать босиком по песку.
…Последний штрих – Никите в петлицу вставили желтую розу, Марине дали в руки круглый желто-белый букет.
В загсе Марине стало смешно. Она стояла и кусала губы, чтобы не рассмеяться в голос. Маринина мать посмотрела на нее и громко прошептала матери Никиты: «Это у нее на нервной почве».
В ресторане собрались малознакомые или совсем незнакомые люди. То есть между собой они были знакомы – здоровались, расцеловывались, спрашивали, как Людочка, Светочка, новорожденный малыш Ивановых, работа Петра Леонидовича. Марина слушала про Людочку, Светочку, агукающего малыша Ивановых и трудности Петра Леонидовича. Ей объясняли, кто все эти люди, какие они замечательные. Марина улыбалась, кивала.
Мать подарила дочери ключи от машины. Приданое. «Остальное – сами», – подмигнула она зятю. Марина знала, что мать уже звонила своему давнему знакомому и новоиспеченного зятя ждало повышение. Про работу Марины никто и не вспоминал. Единственный человек, которого была рада видеть Марина, – Николай Иванович. Она попросила мать пригласить его на свадьбу. Николай Иванович сидел между двумя тетками – приглашенными со стороны жениха – и молчал. Марина подошла к нему, урвав минуту, когда одна из теток ушла пудрить нос в туалет, и сказала:
– Спасибо, что пришли.
– Не за что, дочка, – ответил Николай Иванович. – Дай бог, чтобы все хорошо было у тебя. Я пойду. Ты береги себя и не давай в обиду. Ладно? И вот еще, это – тебе. Только матери не показывай. Не надо. Мало ли что. Всякое в жизни бывает. Я для сына готовил, но не получилось – я на твоей матери женился, с тех пор мы с ним не общались. Да ему и не надо – он уже взрослый, работает, своя семья. Ну ладно, пойду я.
Николай Иванович сунул Марине конверт и ушел. Мать Марины подняла глаза, проводила взглядом бывшего мужа, но так и не подошла. Ни «здрасте», ни «до свидания».
Марина прикрыла конверт шалью, взяла сумочку и пошла в туалет. Закрылась в кабинке. В конверте были документы и ключи. Марина просмотрела бумаги – дарственная на квартиру, оформленная на имя Марины. «Спасибо, папа», – сказала про себя Марина.
Свадьба не заканчивалась. Марина ошалела от духоты, платья, каблуков и людей. Хотелось домой. В свою комнату. Лечь и уснуть. Или хотя бы на съемную квартиру на «Автозаводской». Только бы одной побыть.
– Ну, давайте отпустим молодых, – провозгласил в микрофон какой-то мужик. Полез во внутренний карман пиджака, долго не попадая в прорезь. Достал бумажку и торжественно вручил Никите. Бронь на люкс для новобрачных в отеле – с шампанским, завтраком в постель.
Их усадили в машину и отправили под крики «горько».
Номер был роскошным. Цветы, фрукты… Марина упала на кровать. Никита упал рядом и полез под юбку Марины. Запутался в оборках.
– Может, ты сама разденешься? – спросил он.
Марина стала расстегивать платье. Никита открывал шампанское. Марине хотелось есть – хоть бутерброд с колбасой. Она оторвала виноградину, откусила яблоко. Взяла предложенный Никитой бокал с шампанским. Поперхнулась газиками и закашлялась. Никита полез целоваться. Лег на спину, положил ей руку на затылок, настойчиво предлагая сдвинуться ниже. Никита кончил быстро, поцеловал Марину в плечо и почти мгновенно уснул. Марина допила шампанское, доела яблоко. Спать расхотелось. Она побродила по номеру, приняла душ, переоделась в гостиничный халат. Легла на диванчике в гостиной, включила телевизор. Выключила, уснула. Утром ее разбудил Никита. Он целовал ее в вырез халата. Кончил так же быстро, как и накануне вечером. Поцеловал Марину в плечо и пошел в душ. В дверь постучались – привезли завтрак в номер. Кофе, омлет. Марина налила себе кофе. Из ванной вышел Никита.
– А где мы будем жить? – спросила Марина у мужа, хотя хотела спросить у самой себя: «Зачем я это сделала? Зачем вышла за него замуж?»
– У меня для тебя сюрприз. Мы с твоей мамой организовали, – начал рассказывать довольный Никита. – Мы сняли новую квартиру, твои вещи уже перевезли. Дом рядом с моим.
– Понятно, – сказала Марина. – А у меня никто не захотел спросить, где я хочу жить?
– А чего ты злишься? Я думал, тебе будет приятно, – обиделся Никита.
Марина решила не начинать утро с выяснения отношений. Не рассказывать же Никите про детские страхи – придет мать и скажет: «Собирайся, мы уезжаем». Собственно, сейчас все так и было. Она вдруг вспомнила про Николая Ивановича и дарственную на квартиру.
– А где моя сумочка? – заволновалась она.
– Там, в углу, валяется, – ответил Никита.
Марина подняла сумку, открыла, документы были на месте. Сразу стало легко и свободно. «Надо будет как-нибудь съездить, посмотреть», – подумала она.
Новая квартира, в которую они приехали к обеду, была хорошая. Двухкомнатная, после ремонта. Подаренная матерью на свадьбу машина стояла у подъезда.
– Ну что, мечты сбываются? – спросил Никита.
– Да, замечательно.
– Тебе будет чем заняться, запишись в автошколу, – сказал Никита.
Марина кивнула. В квартире на столе стояли тарелки, закрытые пластиковой пленкой. Лежала записка от мамы Никиты – кушайте, обживайтесь, позвоните.
– Я дал маме ключи от квартиры, на всякий случай. Видишь, как удачно, что она рядом. Иди разбирайся. А то там пройти нельзя.
Марина зашла в спальню. Коробки с ее вещами стояли в проходе. Марина села на кровать, не зная, с чего начать. Мать собирала ее вещи, свекровь может в любой момент прийти к ней в дом. С другой стороны, есть муж, деньги, квартира, машина. Что еще надо? Другие о таком только мечтают. И чего она судьбу гневит? Все же хорошо.
– А кто выбирал район? – спросила Марина.
– Я, – ответил Никита.
– Чтобы рядом с мамой?
– Да нет, просто мне тут нравится. Здесь парк рядом. Я здесь вырос. А ты где хотела бы жить?
Марина задумалась. У нее не было любимого района, города, места. Ее привозили, показывали, где магазин, аптека, предлагали обживаться. Ей казалось, что она все время не живет, а обживается.
Никита уходил утром на работу. Он, как и обещала Маринина мать, пошел на повышение и не собирался останавливаться на достигнутом. У него были амбиции, тщеславие, цинизм, характер, здравый смысл. Чего-чего, а этого не отнять. Уходил рано, приходил поздно. После работы сначала забегал к матери, а потом шел домой. В выходные висел на телефоне или сидел перед компьютером. Марина отходила в автошколу, сдала на права, занималась в фитнес-клубе, читала, ходила в кино. Никита редко возвращался к ужину. Марина и не готовила. Сама перекусывала в городе. Как-то Никита пришел раньше обычного. В холодильнике лежали сыр, яйца, стоял пакет кефира, сливки для кофе. Никита устроил скандал – неужели она за целый день ужин не может приготовить? Он пришел голодный как собака, а в доме жрать нечего. Марина быстро сделала омлет.