— Судя по записям — его сын.
— Алиент?
— Да мы мало что знаем…
— Тэра Висен?!
Аврора развернулась и нос к носу столкнулась с инфером, на рукаве которого была эмблема «Звездный канал». В лицо ей уткнулся микрофон (он же диктофон, он же еще и камера… а то и еще что).
— Как вы можете прокомментировать смерть вашего деда? Где вы были в этот момент? Что вы дума… ой!
Терпение Авроры кончилось примерно на десятом слове. Точнее — она ненавидела всех инферов оптом, еще за мамины мучения. А потому она сделала шаг вперед, подсечку, захват…
Инфер улетел головой вперед в колючие кусты, которые кто-то добрый посадил вдоль изгороди поместья. Аврора резким движением переломила об колено микрофон и бросила охране.
— Убрать. И если еще хоть один из этих пронырливых шакалов попадет на территорию поместья — я и его и вас в космос без скафандра запущу. Ясно?
— Так точно, тэра Висен.
Аврора сверкнула глазами:
— Отлично.
И направилась к дому, где ее встретил злой как черт Интаро Висен.
— Где ты была?!
— В клинике.
— Я был там! Там тебя не было!
— Ты будешь это выяснять при всех? — Аврора мило улыбалась.
Интаро опомнился и огляделся.
Кучка великосветских бездельников, явившихся якобы выразить соболезнования, а на самом деле разнюхать пикантные подробности, жадно глазела на семейную сцену.
— Траурное платье в комнате. Переоденься и приходи. — Интаро усилием воли заставил себя замолчать. Ему только скандала не хватало на похоронах.
То есть хоронить Видрасё должны были завтра. Но сегодня все прощались с дорогим (состояние в несколько миллиардов галактов, а то и десятков миллиардов) покойником. И Аврора появилась как нельзя вовремя.
Не появись она на похоронах — вообще был бы кошмар.
Впрочем, для Авроры он начался в этот же день.
Черное платье, в котором она похожа на призрак. Живут только глаза. Громадные. Черные. Тоскливые.
— Да. Ужасное преступление…
— Громадная потеря…
— Отцеубийство…
Соболезнования, лицемерные охи-вздохи, прикосновения к руке, обещания поддержки…
Аврора едва сдерживалась. Только пару раз отвела душу на невесть как пролезших на сборище инферах.
Нет, не надо делать из нее чудовище. Она даже ничего не сломала. Первому уничтожила дорогую технику, а самого выкинула в окно. Ах, там розовый куст? Да, розы жалко.
Второго проволокла через всю комнату к санузлу и сунула головой в унитаз. И что? Может, он сам поскользнулся!
Интаро не сумел ее остановить оба раза. Да и не пытался. Ему инферы надоели еще больше. Но сам он не мог с ними разобраться — вредно для имиджа. А Аврора…
Ей в сенат не баллотироваться.
Хрупкая женщина. Громадная трагедия, нервы, нервы…
И вообще, вы что, не смогли от девушки отбиться? Да вы на нее поглядите!
В своем черном платье Аврора казалась печальным призраком, который почему-то напялил на себя занавеску. Она словно плыла над полом, производя впечатление полной эфемерности.
Белые волосы были заплетены в тяжелую косу, перетянутую лентой.
Ни одного неверного жеста. Ни одного неправильного слова.
Воплощенное горе и достоинство.
Трагедия.
Интаро еще раз подумал, что, если ее обломать, получится отличная жена.
И нежно погладил пакетик с порошком.
После похорон…
Остаться наедине с дедом Аврора смогла только поздно ночью. Когда выпроводили последнего сочувствующего. Подошла к гробу.
— Он не мучился?
Начальник охраны покачал головой.
— Нет. Ему просто сломали шею. Один миг — и все было кончено.
Аврора прикусила губу.
— Как это случилось?
— Вы знаете, что на вас покушался Алиент Видрасё?
— Догадалась.
— Карлайл хотел поговорить с ним без свидетелей. Кто же мог подумать…
— Да, отцеубийство практикуется не так часто.
— У нас есть запись…
— Потом дадите посмотреть. — Аврора могла бы и сама скачать, но она так вымоталась за этот день…
— Как прикажете, тэра.
— А пока — расскажите.
— Карлайл начал его упрекать, Алиент пришел в ярость, а когда Карлайл сказал, что откажется от него…
— Второй случай оказался последним?
— Второй? — переспросил мужчина и тут же осекся. Он вспомнил… — Простите.
— Не за что просить прощения. Вы не находите, что в этом есть страшная ирония? Первый раз он отказался от дочери — и Дина умерла. Второй раз отказался от сына — и умер сам.
Начальник охраны замешкался, не зная, как реагировать на слова, произнесенные жутким тоном живого компьютера.
— Тэра…
Аврора взмахнула рукой.
— Не важно. Оставьте меня наедине с… дедом…
— Как прикажете, тэра…
Аврора подождала, пока закроется тяжелая дверь. И обернулась к гробу.
Подошла. Откинула тяжелую стеклянную крышку.
Бальзамировщики постарались на славу. Карлайл выглядел почти живым. Будто спал. И все же…
Аврора вздохнула. Странное ощущение. Он говорил, двигался, она помнила его живым — а его уже нет. И не будет.
Что-то самое важное ушло… а она чувствует себя виноватой?
Аврора не знала.
— Старый интриган… Все-таки равновесие восстановилось, правда?
Она коснулась пергаментной щеки, осторожно провела по ней пальцем…
Холод и грим.
Пустота.
— Когда-то ты отказался от Дины. И тебя пощадили. Но не в этот раз. Не в этот. И все же… Если бы не я — ты был бы еще жив. Я стала спусковым крючком. Но виновна ли я в твоей смерти? Не знаю… — Аврора помолчала. — Я не чувствую себя виноватой. Все случилось так, как должно. Как определили звезды. И все же… Я не Видрасё. Я не Висен. Я Аврора Иридина Вайндграсс. Ты не стал мне дедом. Я не стала тебе внучкой… Но что я испытываю?
Ответ нашелся несколько секунд спустя.
Сожаление о несбывшемся.
Аврора наклонилась и коснулась поцелуем лба покойного.
— Я, Аврора Иридина Вайндграсс, от имени своей матери прощаю тебя. — Слова падали тихо, но Авроре казалось — они нужны. Необходимы. И будут единственно верными. — Я отпускаю твою душу странствовать по звездным дорогам до тех пор, пока последняя труба не призовет к ответу всех мертвых. Пусть твой путь будет ровен и легок. Звездный луч тебе под ноги, Карлайл Видрасё. — И уже совсем тихо, так, что не услышал даже Интаро, уже несколько секунд стоявший в дверях: — Прощай, дедушка.