– Бросок на…
– Минуту, командир, – озабоченным тоном проговорил Клиффорд, останавливая Маккену. – Я не могу связаться с зондом, он не отвечает.
Стало тихо.
– Да, я его тоже не слышу, – с удивлением сказал Иванов.
– Проверьте все диапазоны.
– Странно, он же отвечал минут десять назад.
– Клиф, всю оптику на нос! Как далеко он отошёл от нас?
– До фермы около ста мегаметров, зонд должен быть уже возле неё.
– Ищите!
Потянулись секунды ожидания и поисков, складываясь в минуты.
– Его нигде не видно, – доложил инк.
– Как в воду канул, – проворчал Иванов.
– Подождите… хочу кое-что показать, даю видеозапись восьмиминутной давности.
Перед глазами членов экипажа соткалась картина космоса передней полусферы обзора, какой она была восемь минут назад.
Маккена увидел «полярное сияние», перечёркнутое тростинкой фермы, редкие паутинки света под верхним и над нижним обрезом полусферы обзора. У тоненькой горизонтальной чёрточки – с этого расстояния ферма действительно казалась хрупкой тростинкой, несмотря на её реальный диаметр – более двадцати тысяч километров! – вспыхнула и погасла голубая искорка.
– Блин! – озадаченно отреагировал бортинженер. – Неужели модуль столкнулся с фермой?!
– Боевая тревога! – лязгнул железным голосом Маккена. – Приготовиться к атаке! Артур – вперёд по вектору записи!
«Ра» включил шпуг, набирая скорость.
Былинка фермы приблизилась, превращаясь в чудовищный колючий «чертополох» размером больше Земли.
– Ищите зонд!
– Его нигде нет.
– Значит… – Маккена не договорил.
Огненный сполох вынесся из-за ближайшего колючего отростка фермы, вонзился прямо в глаза членов экипажа. Во всяком случае, так это передала система обзора, одновременно уменьшая яркость вспышки. Отшатнулась только не привыкшая к такой реальной передаче изображения Роза Линдсей. Остальные отреагировали спокойно.
Корабль вздрогнул, получив прямое попадание плазменного сгустка.
«Гром!» – мысленно скомандовал Маккена и повторил команду вслух.
Это был императив, диктующий параметры продолжения режима «боевая тревога», и его отработка началась в тот момент, когда Маккена ещё только произносил фонему «ро».
В течение тысячных долей секунды Клиффорд включил защитную полевую завесу, режим «инкогнито», привёл в готовность все боевые комплексы корабля и сделал прыжок в сторону на пару километров, что спасло «Ра» от второго плазменного удара: неведомый противник потерял его из виду.
А затем, спустя секунду, все члены экипажа включились в режим «один на один», усиливая интеллектуальную мощь компьютера, приобретая практически ту же скорость реакции, и «Ра» превратился в единую боевую систему, способную дать отпор десятку боевых космолётов такого же класса.
Исчезновение земного корабля заставило противника раскрыться.
Из-за мохнатых ветвей ближайшего куста «швеллеров и балок» высунулся горб аппарата, вид которого живо напомнил космолётчикам встречу с «черепахо-крокодилом» у Оси Зла. Это был почти такой же формы агрессивный защитник фермы, связывающей звёзды, что говорило о едином создателе ферм, и действовал он точно так же, не допуская ни малейшего компромисса, не желая вступать ни в какой контакт с земным кораблём.
Артур сделал ещё один маневр: «Ра» прыгнул вверх и вправо, обходя выплывшую «черепаху».
По размерам она втрое превосходила спейсер и двигалась рывками, пульсациями, исчезая в одном месте и возникая в другом.
«Вижу второй объект!» – доложили одновременно Клиффорд и Вероника Солнышко.
«Динго!»
«Ра» прыгнул ещё правее, оставляя вместо себя капсулу динго-брандера, «выдувшего» за несколько мгновений голографический силуэт земного корабля. Одновременно включились передатчики брандера, пославшие на всех диапазонах связи короткое сообщение на трёх языках: «Я представитель Земной Федерации, предлагаю начать переговоры».
Однако «черепахи» не захотели прислушаться к призыву, либо не поняли его, либо имели приказ не допускать пришельцев к охраняемому ими объекту.
Сверкнули два полотнища лилового пламени, разнося в клочья изображение спейсера и его носитель – капсулу с видеоаппаратурой.
«Бум!» – выговорил Маккена.
И «Ра» ответил…
Поскольку Воеводин мог бы вообще отстранить его от участия в следственных мероприятиях, но не сделал этого, а только пожурил провинившегося сотрудника, Руслан почувствовал прилив сил. Надо было каким-то образом оправдать доверие шефа контрразведки, а для этого годился любой умный ход, ведущий к положительному результату.
Шестого августа, утром, после рабочего совещания у Леблана, Руслан позвонил Серджо Веласкесу.
Помощник Ярославы не удивился звонку.
– Слушаю вас, инспектор.
– Мне нужна встреча с директором ФСБ.
– России или Федерации?
– Федерации. А также с президентом Союза Объединённых Наций.
И снова Веласкес не показал своего удивления.
– Для личной встречи нужны очень весомые аргументы. Они у вас есть?
– Нет, – честно признался Руслан. – Возможно, мне будет достаточно побыть рядом с ними, на приёме или на каком-нибудь торжественном мероприятии.
Веласкес помолчал.
– Сегодня в Ле-Мане откроется ежегодная двадцатичетырёхчасовая гонка на суперавто, господин Вондлярский будет там обязательно, так как он заядлый автолюбитель.
– Ле-Ман?
– Южная Франция, сто восемьдесят километров от Парижа.
Руслан почесал в затылке.
– Я не автолюбитель… неужели в наши времена кто-то любит ездить на колёсных машинах?
– Любителей порезвиться на адреналине полно. Что касается президента СОН, тут я пас, надо разузнать, какие и где у него назначены встречи.
Руслан вспомнил Малахова, разбившего свой флайт на Камчатке.
– Вы правы, сумасшедших у нас много. Вход на гонки свободный?
– Туда слетаются любители драйва со всей Земли, поэтому будет толкотня, но у вас ведь допуск инспектора ФАК золотого уровня? Вас пропустят в любую ВИП-зону. Директор ФСБ, насколько мне известно, болеет за «Ауди», поэтому ищите его в клубах этой фирмы.
– Спасибо.
– Не за что. – Веласкес отключил линию связи.
Руслан повеселел. Ему и в самом деле не нужна была личная встреча с директором, так как поведение пана Вондлярского можно было оценить и просто находясь рядом с ним.