– Смотря во что играть, – сделал вид, что не понимает вопроса, Руслан. – Я играю в Чапаева, в шахматы… в подкидного дурака. Но больше люблю игры на свежем воздухе.
– Да, это мы знаем.
Тяжёлый гипнотический взгляд советника давил как многотонная плита, выдерживать его было трудно.
– Да, мы знаем, инспектор, и вы действительно хороший игрок. Что ж, поиграем… в игры на свежем воздухе?
Руслан встал, поклонился.
– Всегда к вашим услугам. Разрешите идти?
– Да, да, конечно, – закивал Лю Чжи Мао.
Руслан вышел на прямых ногах. Последнее, что донеслось до него из кабинета, прежде чем закрылась дверь, был обмен фразами оставшихся в кабинете мужчин.
– Мы могли… – сказал Лю Чжи Мао.
– Он пришёл не один, – возразил Бодха.
И дверь тихо закрылась.
Секретарь зампредседателя встал.
Леблан, стоявший у прозрачной стены руки за спину, повернулся к инспектору.
– Всё в порядке?
– Так точно, господин начальник отдела, – бодро ответил Руслан.
– Чего они хотели? – спросил Леблан, когда они садились в кабину метро.
– Чтобы я перешёл к ним работать, – усмехнулся молодой человек.
– Хорошее предложение. Я бы согласился.
– Я отказался.
– Ваше право. И всё, больше вас ни о чём не спрашивали?
– Спрашивали о каком-то вирусе на Дженворпе.
– И что вы ответили?
– Никаких эпидемий на Суперструннике во время его строительства зафиксировано не было.
Леблан пытливо вгляделся в профиль сотрудника, покачал головой.
– Знаете, месье Горюнов, вы более ценный работник, чем я думал. В Комбез приглашают работать далеко не каждого. Может, зря отказались? Подумаете ещё?
– Что сделано, то свято, – мрачно ответил Руслан.
* * *
Задание проверить состояние и работоспособность Суперструнника заставило его поломать голову. Пришлось даже побеседовать с Грымовым, попросить в помощь консультанта по основам конструкции гигантской машины для исследования основы Мироздания.
– Хорошо, консультанта мы тебе дадим, – сказал помощник Воеводина, – а в остальном полагайся на себя.
Тогда Руслан занялся операцией прикрытия, в которую входили способ доставки двух человек на Суперструнник и официальное подтверждение полномочий для осуществления этого мероприятия.
Сначала нужно было получить допуск.
Руслан изучил все варианты, вплоть до экзотических – обратиться за помощью в получении допуска к руководству Института нестандартных физических проблем, который занимался Суперструнником, но в конце концов самым простым решением оказалось поговорить на эту тему с Лебланом.
– Дженворп? – удивился начальник отдела. – Что вас там заинтересовало?
– По моим сведениям, после нештатного запуска Суперструнник представляет собой угрозу для космоплавания в этом районе Солнечной системы. Надо бы проинспектировать. – Руслан подумал и добавил: – На предмет определения коэффициента непредсказуемости.
Леблан пошевелил носом, пребывая в сомнении.
– Вообще-то мы не планировали проверять Дженворп, им занимается техническая комиссия Федеральной Академии наук. Нареканий пока не поступало, идут плановые работы по восстановлению разрушенного оборудования.
– Я думал… – упавшим голосом проговорил Руслан.
– Однако почему бы Агентству не обратить внимание на этот сложный объект? – философски спросил Леблан. – Как говорится, человек предполагает, а Всевышний располагает. Дженворп действительно может стать опасным инструментом в руках маньяков, а охраняется он из рук вон плохо.
В душе зашевелилась надежда.
– Значит, я могу заняться Дженворпом?
– Можете.
– Мне будет нужна официально оформленная санкция.
– Получите через полчаса.
Окрылённый удачными переговорами с начальством, Руслан вернулся в отдел и принялся интенсивно размышлять над способом доставки к Суперструннику. С одной стороны, имея допуск и документ, подтверждающий полномочия, разрешающий досматривать объект, он мог использовать линию метро и разгуливать по Суперструннику открыто, но только там, где существовали жилые модули, центр управления и зоны обслуживания. Остальные двадцать тысяч километров фермы Суперструнника всё равно оставались вне доступа, так как для их осмотра требовался вакуумплотный летательный аппарат. В этом случае надо было бы просить руководство научно-технической группы, приводящей Суперструнник в рабочее состояние, воспользоваться их транспортом. А выслушивать отговорки или вопросы, зачем ему это нужно, Руслан не хотел. Не хотел он также и обращаться к Грымову, получив от него напутствие использовать свои собственные мозги.
Решение пришло, когда в кармашке уника шевельнулся подарок Веласкеса – психиаль. Мысли свернули в другую сторону, он подумал о Яре.
Долго размышлять не стал, вариант показался оптимальным.
Звонок Веласкесу не произвёл на помощника Ярославы впечатление удара грома. Обратку он не включил, но голос витса спутать с другим было невозможно.
– Слушаю, инспектор.
– Серж, мне нужна связь с женой.
– Она участвует в рейде по мониторингу окраин Солнечной системы совместно с определённым контингентом Комбеза.
Настроение упало.
– Давно, надолго?
– Дня два будет вне зоны доступа.
– Это плохо.
– Может, я чем-то помогу?
– Вряд ли… хотя… мне поручили проинспектировать Суперструнник, и я хотел бы иметь независимый от всех транспорт.
– Как скоро? Надолго?
– Как можно раньше, а надолго ли – хватит и нескольких часов.
– Перезвоню через несколько минут.
Руслан потёр руки, сделал несколько кругов по кабинету, прихлёбывая горячий селенчай, и дождался звонка Веласкеса:
– Вам выделен драккар под бортовым номером «007» марсианской Погранслужбы. Ждёт вас в порту Арескуда. Пилот – Жоао Модалу, нигериец.
– Премного благодарен, Серж, я у вас в долгу.
– Всего хорошего. – Помощник Яры не был расположен к долгому обсуждению проблемы.
Руслан позвонил Грымову.
– Иван, вы обещали мне найти консультанта.
– Он ждёт звонка, номер мобилы… – Грымов продиктовал двенадцать цифр и три буквы.
Руслан хотел спросить, кто консультант, где работает и как его зовут, но опоздал, Грымов тоже дорожил своим временем и выключил менар. Гадая, кого ему дали в консультанты (год назад это был физик Шапиро), Руслан набрал полученный номер.