— Скорее народная, — неохотно ответил Моргнеуморос. — У меня, понимаете, отец суеверный был очень в этом отношении. Сам никогда без этого из дому не уходил и меня тоже заставлял.
— И вы слушались?
— Слушался. До определенного момента.
— А потом?
— А потом как-то раз взбунтовался, когда домой на побывку приезжал. Сказал, что я уже взрослый дядька, во всякую дурь не верю — так не пойти ли папаньке в задницу со своими суевериями? Поругались мы с ним тогда. Из-за ерунды.
— И что?
— Ничего. Не стал я тогда ничего делать — так просто ушел, еще и дверью хлопнул. А на следующий день война началась. Ухнула вся планета в тартарары. И папаньку с маманькой я тогда последний раз видел…
— Думаете, все из-за этого?.. — тихо спросила Ванесса.
— Да нет, конечно. Просто совпадение. Но я с тех пор эту примету соблюдаю, как священный покой.
Обратный путь прошел без происшествий. Зато возле танка их уже дожидались. Те самые ребята, которых Моргнеуморос некоторое время назад отпугнул, теперь вернулись и с явным злорадством глядели на своего обидчика.
— Ох ты, ох ты, ох ты… — осклабился главарь. — Кто это у нас тут такой?
— Гостраторос, чего тебе надо? — холодно спросил Моргнеуморос.
— Ох ты, оно заговорило! — в притворном испуге отшатнулся главарь. — А я-то думал, ты у нас немой!
— Пропусти, — терпеливо попросил Моргнеуморос.
Гостраторос презрительно ухмыльнулся, не двигаясь с места.
— А ты, шериф, без танка-то совсем не такой грозный… — хмыкнул он. — В тот раз ты над нами поизмывался, а теперь вот наша оче… а-а-а-а-а-а!!!
Ванесса невольно вздрогнула. Все произошло с такой непостижимой скоростью, что никто не успел среагировать. Вот Моргнеуморос стоит спокойно, держа руки на парящей железяке, а вот он уже стоит в боевой стойке, и в руке у него небольшой поблескивающий лазер. Тонкий красный луч сверкнул и тут же погас — но теперь главарь бандитов орет от боли, держась за мочку левого уха.
Точнее, за то место, где она только что была.
Моргнеуморос срезал несчастному мочку с поистине ювелирной точностью. Короткое движение ладонью, ничтожная доля секунды — и кусок плоти отлетает, словно отхваченный бритвенным лезвием.
Гостраторос с ужасом посмотрел на шерифа. Он мгновенно понял, что тот легко мог отхватить и голову. Всего-то и надо было, что держать ладонь чуть ниже и дернуть ею под другим углом.
Остальные бандиты схватились за пушки. Моргнеуморос даже не шелохнулся. Только его правая кисть самую чуточку наклонилась. Теперь лазер глядел Гостраторосу прямо в пах.
И тому это совсем не понравилось.
— Не надо, шериф! — взвыл бандит, сжимая кровоточащее ухо. — Радрафф, ну что вот ты за человек такой?! Совсем шуток не понимаешь, да?! Пошли, мужики, пошли отсюда!
Моргнеуморос смотрел в спины этим шестерым, пока они не исчезли в конце улицы. Только после этого мутант медленно вернул оружие в кобуру.
— У вас хорошая реакция, сударь, — сделал комплимент лод Гвэйдеон.
— Против твоего броника она не помогла, — угрюмо ответил Моргнеуморос.
Привинтить танку запасную ногу оказалось не самым простым делом. Сначала Моргнеуморос заставил свою машину согнуть колени, тем самым опустив ее на брюхо. После этого запаска была медленно и осторожно подведена к свободному гнезду. Затем Моргнеуморос сомкнул внутренние кабели и ужасно долго прикручивал подвеску. Потом уже из кабины он корректировал посадку ноги, делая пробные движения, вращая ею из стороны в сторону.
— С амортизатором повезло, — сообщил он, высунувшись из люка. — Ресурс выработан всего на тридцать четыре процента. Эта детка еще лет двадцать проработает.
— Значит, теперь все в порядке? — спросила Ванесса. — Танк снова езди… ходит?
— Да, нормально.
— Тогда подвезите нас к джипу, пожалуйста.
— Джипу?..
— К нашей машине. Мы ее оставили за городом. Пешком далеко…
— А почему вы ее оставили? — не понял Моргнеуморос.
— Колесо спустило.
— Колесо?.. А где на вашей машине колесо?
Ванесса крепко задумалась. Вот вроде бы простая вещь, очевидная, привычная с самого детства — а объяснить не так-то просто. Как описать земной транспорт тому, чья цивилизация выбрала альтернативный путь?
— Внизу у нее колеса, — ответил вместо нее Креол. — Четыре штуки.
— То есть вместо ног? — искренне удивился Моргнеуморос. — И она на них хо… катится? Где вы откопали такую древность?
— А что, у вас такие все-таки были? — обрадовалась Ванесса.
— Конечно. Я в детстве даже видел одну в музее. В них, кажется, лошадей запрягали?..
— Мы вам ее покажем, если вы нас туда подбросите, — пообещала Ванесса. — Пожалуйста?..
— Залезайте, — пожал плечами Моргнеуморос.
Надо сказать, у Ванессы уже давно чесались руки забраться внутрь этого чуда техники. Она легко запрыгнула на броню, сунула голову в люк и чуть ли не кувыркнулась в кабину. Минуту спустя к ней присоединились и Креол с лодом Гвэйдеоном.
Моргнеуморос с явным удовольствием провел ознакомительную экскурсию. Он открыл машинный отсек, показал двигатель и скелетное шасси, организующее систему конечностей. Там же располагалось и сердце любого плонетского прибора — цилиндрической формы синтезатор энергии, источающий жуткий холод.
Мутант рассказал, что его танк-гексапод не слишком быстрый, но все же может сделать больше ста километров в час и передвигается по любой поверхности — хоть по отвесным склонам. В особо сложных ситуациях из металлических ступней выдвигаются цепкие клешни, намертво вцепляющиеся в почву. Пассажирский и грузовой отсеки находятся внутри собственно корпуса и свободно вращаются на держащей оси.
Иллюминаторов внутри не было. Их заменяли наблюдательные экраны, подключенные к микрокамерам на корпусе. Двенадцать больших плоских мониторов по всему периметру кабины. Правда, сейчас семь из них не работали — безжизненная матовая поверхность и никакого изображения.
— Они давно уже сломались, — прокомментировал Моргнеуморос. — Да и остальные все время барахлят. У нас тут с ремонтными мастерскими туго…
— А что же вы будете делать, когда все накроются? — Удивилась Ванесса. — Вслепую ездить?
— Сделаю то же, что и все, — насверлю дырок для обзора. Парочку уже сделал — видите, отодвигаете щиток, и открывается бойница.
— Неудобно так, наверное…
— Конечно, неудобно. А что делать-то? Работающей техники с каждым годом все меньше. Гражданского транспорта уже почти не осталось. Военный вот еще немножко есть — у него запас прочности повыше, дольше держится. И энергетики все труднее доставать…