Услышав выстрелы, Креол проснулся мгновенно. Он едва не своротил палатку — с такой скоростью его оттуда выбросило. Еще быстрее на место схватки подоспел Моргнеуморос, а сразу после — лод Гвэйдеон.
Однако единственное, что эти трое увидели, — следы борьбы и две пустые канистры.
Закончив браниться и немного успокоившись, Креол приступил к поискам. Первым делом он осмотрел окрестности сквозь Сияющее Око — оно позволяет зреть как угодно далеко и видеть даже сквозь стены.
Но, увы, Сияющее Око не способно разыскивать вещи, как магическое зеркало в коцебу. Ему нельзя приказать — покажи то-то и то-то. Можно просто смотреть, как в обычную линзу, и надеяться, что узришь искомое.
Креол искомого не узрел — ибо не знал, куда конкретно глядеть. В каком направлении и как далеко. А если бы знал — для чего бы ему понадобилось Сияющее Око? Он просто пошел бы туда сам и убил тех, кто осмелился посягнуть на собственность Верховного Мага Шумера.
Впрочем, это Креол собирался сделать в любом случае. Подобного он еще никому не прощал.
— Не вижу никаких следов, — сообщил лод Гвэйдеон, осматривая землю.
— В скони их искать бесполезно, — пожал плечами Моргнеуморос. — Эта дрянь постоянно перетекает с места на место. Как колония амеб.
— Меня все это не интересует, — мрачно произнес Креол. — Вы двое, можете что-нибудь сделать?
— Я уверен, Пречистая Дева укажет…
— Надо подумать, кто ее мог утащить…
— Молчать, — резко оборвал обоих маг. — Я все сделаю сам. Быстро принесите мне воду и древесную кору. Желательно дубовую. И разожгите костер.
С корой возникли определенные затруднения. Ее попросту не было. Деревьев поблизости не росло, а те поленья, что все еще лежали в грузовом отсеке танка, не имели коры изначально.
Узнав об этом, Креол возвел очи горе, с десяток секунд безмолвно ругался, а потом приказал просто отколоть несколько плоских щепок.
Через несколько минут возле разгорающегося костра стояла магическая чаша, полная воды, а вокруг был выложен круг из девяти щепок, вырезанных в форме наконечников стрел. Креол покромсал их ножом с удивительной скоростью и на каждой вырезал руну.
Вынув из воздуха посох, Креол встал напротив костра и тихо произнес:
Капли воды из ручья
Лью я на землю дышащую,
Руны вызывают
Пламень жизни,
Демон приходит,
Из другого мира приходит,
Всю правду чародею
По приказу его скажи.
Прими мой привет.
Явись, Кайдашкан, явись.
Дочитав заклинание, маг брызнул в костер водой и кинул туда же все щепки с рунами. Из пламени вырвалось яркое сияние, из середины которого начал подниматься огромный призрак, состоящий как будто из загустевшего тумана.
Через секунду костер громко затрещал, и щепки вылетели оттуда целыми и невредимыми — но руны теперь уже пылали красным, будто их смазали кровью.
— Пха-а-а-а-а-а!.. — брезгливо фыркнул демон, приближая к Креолу полупрозрачную голову. — И это, по-твоему, жертвоприношение? Ты поскупился даже на дубовую кору, смертный! Что это была за дрянь?!
— Молчать! — рявкнул маг, занося посох для удара. — Знай свое место, смрадная тварь Хвитачи, либо познай вечные муки! Кхих-харра-энкхарр!!!
Демон зло зашипел, отшатываясь назад, — его туманное тело заколебалось, по нему пошли фиолетовые сполохи. Горящие огнем глаза обратились к адамантовому наконечнику, и в них появился страх.
— Ты знаешь правила, — угрюмо произнес демон. — Три вопроса. Я отвечу на три вопроса, а затем уйду, и более ты меня не вызовешь, покуда зима трижды не сменится весной.
— Я знаю правила. Но и ты знай, что вздумавший обмануть меня легко не отделается.
— Согласно закону Трех Багровых Печей я не могу лгать призвавшему меня, — хмыкнул демон. — Задавай свои вопросы, смертный.
— Моя ученица жива? — подался вперед Креол.
— Да. Следующий вопрос.
— Где она?
— На Плонете. Следующий вопрос.
— Ублюдок!!! — взревел Креол. — Я, видимо, плохо тебе объяснил!..
— А я не солгал, — ехидно оскалился демон. — Твоя вина, что ты не посчитал нужным выразиться точнее. Теперь ты будешь кричать на меня или задашь следующий вопрос?
Креол плотно сжал челюсти, едва сдерживая кипящую ярость. Пожалуй, он мог бы поглотить проклятую тварь посохом, но в этом случае третьего ответа ему уже не дождаться. Будучи поглощен или запечатан, этот демон не способен исполнять свою единственную работу — отвечать на вопросы.
— В каком городе, или ином поселении, или иной местности находится сейчас моя ученица? — наконец процедил маг.
— В Которонге, — ни на секунду не задумался демон. — А теперь я ухожу.
Он вздел туманные руки и закружился в костре, подобно веретену. Креол успел моргнуть лишь дважды — а пламя уже стало чистым, не имея никаких признаков демона.
— Что это сейчас было? — медленно спросил Моргнеуморос.
— Кайдашкан, один из младших канцлеров Хвитачи, — вяло пробурчал Креол. — Редкостный ублюдок. Терпеть меня не может и всегда старается дать бесполезный ответ. Обычно я использую Человека-Скорпиона, но он недавно сдох, а новый еще не народился.
— Знавал я одного человека-скорпиона… — задумчиво произнес Моргнеуморос. — Йан Орглордорос, прапорщик. Жутко уродливый мутант был…
— Был? — переспросил лод Гвэйдеон. — А что с ним стало, позвольте спросить?
— Я его грохнул, — пожал плечами Моргнеуморос.
— Могу ли я узнать, что послужило тому причиной?
— Да просто гнида он был по жизни. После того как наша бригада разбрелась, Орглордорос самым первым мародерствовать начал. Искал выживших, грабил еду, кто сопротивлялся — голыми клешнями резал. У него после Судного Часа клешни выросли, как у рака. В конце концов я его выследил и грохнул.
Слушавший их Креол прошипел что-то нечленораздельное и резко выбросил руки в стороны, указывая на палатку и танк.
— Это убрать, а это запустить! — рявкнул он. — Быстро! Мы едем в Которонг!
Танк-гексапод вошел в Которонг примерно через полчаса. Приближаясь к жилой местности, Моргнеуморос сбавил скорость и теперь пристально глядел на мониторы.
Этот город оказался населен поплотнее Чатташа. Добрых пятнадцать, а то и все двадцать тысяч жителей. По меркам нынешнего Плонета — настоящий мегаполис. И люди выглядят получше — посытее, поактивнее, одеты в не такую уж и рванину.
Но в остальном все то же самое. Полуразрушенные небоскребы, покрытые сконью тротуары, и лишь кое-где заметны попытки что-то починить, что-то отстроить. Слишком мало, слишком редко, чтобы это как-то сказывалось на общей картине.