– Дарольд, Дарольд! – услышал я тихий голос Айка.
Я открыл глаза и понял, что это был сон. Айк лежал рядом и шептал мне на ухо:
– Ты видел?
Я кивнул.
– Ты видел Рика и всю эту толпу?
Я снова кивнул.
– Вот это да! Просто поразительно! Ты видел, какие у него были доспехи? А меч? И вообще, твоего брата мы еще в наших снах не встречали… Интересно, а он этот сон тоже видел?
– Надо будет спросить, – задумчиво сказал я, – когда вернемся…
– Куда? В Виллон? – заволновался Айк. – Нет, не желаю возвращаться домой. Во всяком случае, не сейчас. Через год или два посмотрим.
Мысль о встрече с родителями все еще страшила друга, вернее, его страшило то возможное наказание, что ожидало всех нас за побег из города.
– Не беспокойся, никто пока домой не собирается, – заверил я.
Мы еще немного пошептались, а потом Айк стал зевать и притих. Мне спать не хотелось, и я подсел к огню. Слушая тихое потрескивание хвороста, я смотрел на догорающее пламя и думал. Но, увы, мне недолго пришлось наслаждаться блаженной тишиной. Откуда-то из темноты раздалось громкое шуршание и треск веток. Я вскочил. Айк тоже был на ногах, с коротким мечом в одной руке и кинжалом в другой. Прижав палец к губам, он перебросил мне меч и, стараясь не шуметь, разбудил Арка и Роба.
Утренний туман уже начал расстилаться по земле, плывя над травой. Необъяснимый страх сковал меня, и когда я не то что увидел, а скорее, почувствовал слабое движение на другой стороне поляны, то вздрогнул от неожиданности. Смутная тень появилась из-за деревьев и направилась к нам, постепенно превращаясь в молодого человека, ведущего в поводу гнедую лошадь.
– Приветствую вас, – спокойно сказал незнакомец, – меня зовут Минар Эмиль. Я ищу четырех молодых путешественников из Биллона, которые вышли из Сирона два дня назад.
– Что тебе от них нужно? – спросил я, не опуская меча.
– Я оруженосец сира Рона, сеньора этих земель. Мой господин послал меня помочь юноше по имени Дарольд Ллойд в поисках пропавшего каравана.
– Откуда нам знать, что ты говоришь правду? – выкрикнул Айк. – Может, ты грабитель какой? Или разбойник?
Человек, назвавшийся Минаром, слегка улыбнулся и кивнул, как будто получил ответ на свой вопрос.
– Ваше недоверие объяснимо. Однако позвольте заметить, что будь я грабителем, я не стал бы вот так стоять и беседовать, а напал бы на вас внезапно… пока вы спали. Но я не грабитель и не разбойник, а в подтверждение моих слов у меня есть послание от самого сира.
Минар вынул из-под куртки свиток. Я протянул руку, но гость медлил:
– Послание предназначено для Дарольда Ллойда, – произнес он.
– Я и есть Дарольд, – ответил я, забыв об осторожности.
– Я так и думал, – улыбнулся Минар и передал мне свиток. – Надеюсь, ты умеешь читать.
– Умею, – ответил я и схватил послание.
Письмо и в самом деле походило на настоящее. В верхней части желтоватой бумаги красовался оттиснутый серебром фамильный герб, под ним располагались ряды аккуратных строк, выведенных синими чернилами. А внизу – подпись сира и отпечаток его перстня со знакомым изображением прыгающего волка.
«Дарольд Ллойд, – писал сир Рои. – Меня не покидает чувство досады. Мне кажется, я не все еще сделал для того, чтобы разузнать истинную причину исчезновения каравана твоего отца. Я – сир этих земель, и мой долг – охранять всех своих подданных от любых напастей. К сожалению, ты знаешь о судьбе отца столько же, если не больше, чем я. Это меня тревожит. Я не могу оставить данное дело, зная, что мог бы сделать больше, поэтому в помощь тебе я решил отослать своего оруженосца. Его зовут Минар Эмиль, он хороший следопыт и отважный солдат. Прими его как мою посильную помощь. А когда закончишь с поисками, успешно ли, нет, Минар сопроводит тебя в замок, где я буду ожидать от тебя полный и детальный отчет.
Сир Рон Сиронский, сеньор Пуронской области Буа, рыцарь королевства Нордении. Слуга герцога Буаского и верный подданный короля Филиппа Первого».
– Прости за столь недружелюбную встречу, – объявил я, передавая письмо Робу, – теперь, уверившись, что ты говоришь правду, я с благодарностью принимаю предложение сира Рона и приветствую тебя в нашем лагере.
С этими словами я широко повел рукой, приглашая нового спутника к костру. Минар привязал лошадь к ветке ближайшего дерева и подсел к огню. Мы устроились рядом, с неприкрытым интересом рассматривая нового участника нашего похода.
Минар был старше всех нас, на вид лет девятнадцати или двадцати, а может, и больше. Его молодое лицо носило следы суровой жизни и некоторой опытности, несвойственной большинству буаских юношей. Выглядел при этом он как самый обычный путник. Его невысокая, плотная фигура была облачена в простую темную одежду почти без украшений. На черную льняную рубашку был надет темно-зеленый жилет, отличавшийся от того, который носил Роб, только рядами больших металлических пуговиц по бокам. Длинные коричневые штаны были аккуратно заправлены в высокие сапоги, а на толстом поясе висел обычный набор путешественника: охотничий нож, маленький кошелек и меч. Костюм дополняли длинный темный плащ с большим капюшоном и маленькая шляпа с черным пером на боку.
Если бы не письмо сира, я бы никогда не догадался, что Минар состоял на службе у рыцаря. Однако он даже был оруженосцем, что только подогревало интерес к его персоне, ведь среди норденских юношей звание оруженосца было особенно почетным, многие о нем мечтали, и многие к нему стремились. Каждый год сотни мальчишек со всего королевства покидали родительский кров и отправлялись в замки в надежде поступить на службу к какому-нибудь сиру. Однако для большинства звание оруженосца, уважение и достаток оставались такими же недосягаемыми, как звезды на ночном небе. Недосягаемыми были для них и лошади, которых выдавали опытным оруженосцам. Лошади стоили немалых денег и требовали значительных расходов на содержание. Сеньоры и купцы имели десятки лошадей, но большая часть населения Нордении, да и всей Этории такой роскоши позволить себе не могла и путешествовала пешком, независимо от времени и расстояний.
Беседа с Минаром была занимательна. Молодой оруженосец оказался веселым парнем, имеющим в запасе немало интересных историй. Мы слушали его, как зачарованные. Когда Минар заканчивал одну историю, мы засыпали его вопросами, и он начинал другую. Так продолжалось до самого восхода. Спать было уже поздно, так что, закончив слушать очередной рассказ о подвигах норденских рыцарей, мы собрали наши немногочисленные пожитки и продолжили путь.
Плотная стена кустов и деревьев вынуждала нас идти гуськом. Минару пришлось спешиться и позволить своему коню трусить за собой. Скоро прохладное утро сменилось жарким днем. От зноя не спасала даже лесная тень. Облегчение наступило, лишь когда мы подошли к ручью, пересекавшему тропинку и терявшемуся в кустах. При виде журчащей воды меня охватила страшная жажда, и я, не сбросив заплечного мешка, окунул голову в поток, с наслаждением почувствовав прохладу.