Официантка поставила перед ним бокал, заботливо обернутый салфеткой. Поблагодарив, он нежно взял прохладный хрусталь в руку, повернув так, что сквозь рубиновую толщу вина тусклой звездочкой блеснуло солнце. Он втянул в себя терпкий запах, поднес вино к губам. Надо же, как тогда… перед его взором возникла картинка: темный грот у Масличной горы, ученик Филипп, старательно наливающий густое, как патока, темно-красное вино из сирийского глиняного кувшина, «раздевающий» взгляд Иуды, устремленный на ухоженные, белоснежные руки хохотушки Марии Магдалины… Интересно, почему потом красное вино люди начали считать ЕГО кровью? Так рассудить – вампирская логика. Да если бы в его жилах текло то самое сладковатое, темно-красное вино, он явно до совершеннолетия не дожил бы, это уж точно: соседи на праздниках обязательно все жилы высосали бы.
– Однако! У него, знаете ли, в конторе такое творится, а он тут валяется себе на пляже, да еще тайком красное винцо смакует! – неожиданно услышал он слова, тихо сказанные в его адрес на великолепном арамейском.
Голос ошарашенно воззрился на непонятно откуда появившуюся рядом с его лежаком странную личность – в зеленых бермудских шортах, расшитой пальмами гавайской рубашке, с рыжей копной волос и веснушками по всему лицу, которое, помимо стильной бородки, украшал приличных размеров нос картошкой. Голос готов был поклясться, что еще секунду назад этого типа не было. Пока он медленно приходил в себя, Шеф, насвистывая, расстелил на лежаке полосатое полотенце, рычажком поднял изголовье на нужный ему уровень и тормознул шедшую мимо официантку в откровенном бикини.
– Детка, – его английский звучал идеально, как у выпускника Оксфорда, – принеси мне побыстрее черного рому безо льда, только разомни внутри пару листиков мяты. Если обернешься за минуту, получишь лично меня на чай.
– Идет, – ответила официантка и одарила Шефа таким откровенным взглядом, что Голос в смятении отвернулся, воззрившись на beach-бар.
Шеф с удовольствием растянулся на полотенце. Он успел сбросить рубашку и шорты, теперь его дряблое тело с брюшком укрывали лишь семейные трусы в горошек. После кратких раздумий перед поездкой Шеф решил, что если уж бороться в отпуске с гламуром, так по полной программе.
– Ты чего-то мне как будто и не рад, – заметил он, закуривая сигару.
Голос уже успел прийти в себя от неожиданного соседства.
– Рад ли я тебе? Вообще-то, тебя никто сюда не приглашал, – холодно заметил он, сделав акцент на слове «тебя». – Наше последнее свидание в Гефсиманском саду закончилось не очень хорошо. Пляж большой. Поищи лежак себе подальше. Теоретически я даже беседовать с тобой не должен, а только приказывать.
– Надо же, как ты неприветлив, – заметил Шеф, откинув с лица рыжую прядь. – Я приехал, чтобы рассказать о проблемах в Небесной Канцелярии, – и как меня встречают? Ничего, после того как я тебе выложу последние новости, ты точно с лежака упадешь. А пока в качестве любезности мог бы и оплатить мою выпивку. Не хочешь? Ну конечно, так я и знал.
Голос не двинулся с места, когда Шеф склонился к его уху. Слушая, он также оставался спокоен.
Блондин в deluxe-номере с окнами, выходящими на пляж, выругался сквозь зубы и опустил бинокль. Только сегодня ночью на reception [34] он заплатил на сотню баксов больше, специально снял второй номер, чтобы иметь возможность наблюдать за Голосом на пляже, не выходя из комнаты, и вот пожалуйста. Непонятно откуда (будто из воздуха) нарисовался какой-то придурочный турист, сел рядом с Голосом, загораживая его, и о чем-то треплется. Это само по себе подозрительно, а о любом отклонении нужно докладывать Габриэлю. Откуда он вообще взялся? Правда, Габриэль только что наконец-то ответил по смс: скоро пришлет своего человека на замену. Встреча через полчаса в холле гостиницы. Может быть, это он и есть? В любом случае стоит спуститься вниз, пока есть время проверить. Вон неподалеку один лежак, кажется, свободен. Так, нужно взять полотенце и…
Покинув комнату, уже стоя спиной к гостиничному коридору, блондин перебросил полотенце на левую руку и торопливо вложил плоский металлический ключ в замочную скважину, закрывая дверь перед уходом. Быстрое движение сзади – и в позвоночник ему уперлось чье-то колено, а локоть захватил шею под горлом. Чужая рука тисками сжала его кисть, больно выворачивая ее, – ключ лязгнул в замке, открывая комнату – ослабив хватку, его грубо втолкнули обратно в номер. Сильный тычок в спину – и блондин бабочкой улетел в сторону кровати. Обернувшись, он сразу все понял: в комнате находились двое высоченных громил в характерно топорщившихся на спине голубых пиджаках. Один из них как раз закрывал дверь, вешая на медную ручку табличку с надписью «Не беспокоить!». Второй здоровенной лапищей взял из вазы с фруктами яблоко.
– Я выброшусь в окно, – жалобно предупредил блондин.
Неровные шрамы на его лопатках из розовых превратились в багровые.
– Сделай милость, – без интереса хрустнул яблоком громила. – А то у нас лицензии на убийство нет – велено тебя скрутить и доставить в представительство ангелов-хранителей на этом острове. Прыгнешь? После скажем: да, бедолага в окно сиганул, мы сделать ничего не успели, как он шасть – и а-а? Крыльев нету, спикировал топором – бу-бух, и всмятку. Может, нам тебе помочь, если сам стесняешься?
– Не надо, – передумал блондин, запихивая за занавеску телефон.
Первый громила вторично сжал его кисть, заставив лицо блондина исказиться гримасой боли, и вырвал мобильник из онемевших пальцев.
– Нечего тут Бонда разыгрывать, – заметил он. – Оденься, идем с нами. И по дороге без фокусов, иначе если не из окна – из чего другого точно упадешь.
– У меня очень влиятельные покровители, – вкрадчиво предупредил блондин. – Как бы вы, ребята, не ошиблись. Когда поедете на Чукотку хранителями работать, то сожалеть будет уже поздно. Может быть, договоримся?
– У нас, старичок, покровитель еще влиятельней, – рассмеялся громила. – Вон тот самый, что на пляже под зонтиком лежит, и тебе с ним не тягаться.
Все трое покинули номер. Табличка «Не беспокоить!» закачалась на ручке двери, словно печальный маятник. Идя по коридору, блондин не обернулся…
Дослушав Шефа, Голос продолжил маленькими глотками смаковать вино, впав, впрочем, в некоторую легкую задумчивость. Шеф наслаждался произведенным эффектом и ромом. Выудив из бокала листик свежей мяты, он с удовольствием раскусил его пополам, почувствовав острый холодок.
– Я даже не знаю, как мне поступить, – философски сказал Голос, машинально вертя в руке бокал. – Вроде бы получается, что виновные уже и так без меня наказаны. Девушку Лаэли, правда, придется сослать на Землю – какими бы мотивами она ни руководствовалась, в Раю ей не место: убийц мы не держим. А так, знаешь, в случившемся есть и большой плюс – я избавился от отрицательного персонажа и кучи завистливых интриганов заодно.
Шеф не мог скрыть своего разочарования.