Минхо резко втянул воздух через зубы. Того и гляди бросится на Крысуна, но нет, сдержался. Закрыл рот.
Плевать на то, искренне или нет говорит Крысун. Это очередной трюк. Наверняка. Кругом сплошная ложь, и тем не менее бесполезно сейчас бороться с Крысуном — что на словах, что врукопашную. Сейчас важнее терпение.
— Присохнем на время, — спокойно произнес Томас. — Послушаем, что он еще скажет.
Не успел Крысун и рта раскрыть, как Фрайпан заговорил:
— С какой стати нам верить тебе? Типа вы… это, как его… деактивируете Стерку? Вы так обошлись с нами, с нашими друзьями, а теперь хотите эту Стерку деактивировать? Подозрительно. Благодарю покорно, я лучше тупым останусь и не буду вспоминать ничего.
— ПОРОК — это хорошо, — неожиданно и едва слышно пробормотала Тереза.
— Чего? — не понял Фрайпан.
Все обернулись к Терезе.
— ПОРОК — это хорошо, — уже громче повторила она и обратилась к остальным: — Выйдя из комы, я могла написать у себя на руке что угодно, а выбрала эти три слова. Я постоянно вспоминаю их, не зря же они пришли мне на ум. Поэтому сейчас все заткнулись и слушаем. Понять происходящее можно, только если вновь обретем память.
— Согласен! — проорал Эрис, хотя его и так прекрасно было слышно.
Аудитория моментально погрузилась в хаос. Мнения разделились: глэйдеры встали на сторону Фрайпана, Группа «В» — на сторону Терезы, и все они спорили, стараясь перекричать друг друга.
— Молча-ать! — Крысун хватил кулаком по кафедре. Дождавшись, когда воцарится тишина, он продолжил: — Послушайте, никто не винит вас за недоверие. Вы работали на пределе сил, у вас на глазах гибли близкие люди, и вы познали страх в чистейшем виде. Но я обещаю: когда разговоры и дела закончатся, никто из вас и не взглянет назад…
— Что, если мы не хотим? — спросил Фрайпан. — Не хотим возвращать память?
Томас с облегчением обернулся и посмотрел на друга. Фрайпан выразил его собственные мысли и чувства.
Крысун тяжело вздохнул.
— Вы правда не хотите вспоминать свое прошлое или просто не доверяете нам?
— С какой стати нам тебе верить?!
— Да будь у нас желание навредить вам, мы бы давно его осуществили. Это ты понимаешь? — Крысун на мгновение опустил взгляд. — Не хочешь вспоминать — не надо. Уйди и не мешай другим.
Блеф? Или выбор предоставили на самом деле? По тону голоса не поймешь, однако предложение удивительно.
Аудитория вновь погрузилась в молчание. Крысун, не дожидаясь вопросов, сошел со сцены и направился к двери в дальнем конце зала. Перед самым выходом обернулся и произнес:
— Вы и правда до конца жизни хотите остаться без памяти? О родителях? Семьях? Друзьях? Неужто вы не желаете обрести хотя бы крохи света из прошлого? Ладно, нам же меньше мороки. Второго шанса вам не представится.
Томас еще раз обдумал свое решение. Да, он хочет вспомнить семью — так часто он мечтал об этом. Только… ПОРОК, его хитрости со счетов так просто не сбросишь. В новую ловушку Томас себя заманить не позволит. Он станет биться, умрет, но не впустит инженеров ПОРОКа в свой мозг. Еще неизвестно, какие такие воспоминания они ему возвратят.
Есть и еще кое-что: стоило Крысуну упомянуть Стерку, как в голове у Томаса мелькнула вспышка. ПОРОКу нельзя верить, нельзя так запросто принимать у них «воспоминания». Томас это знал, однако боялся иного. Если они говорят правду — действительно правду, — он не хотел встречаться лицом к лицу со своим прошлым. Ему не понять того человека, каким, по словам Крысуна, он был раньше. Прежний Томас ему просто не нравился.
Вот наконец Крысун покинул комнату, и Томас наклонился к Минхо и Ньюту, чтобы никто больше не услышал их разговора:
— Нам нельзя соглашаться. Ни за что.
Минхо стиснул плечо Томаса.
— Аминь. Если довериться этим шанкам я могу, то вспоминать ничего не желаю. Вон что память сделала с Беном и Алби.
Ньют кивнул:
— Надо решаться. А когда решимся, я, черт возьми, настучу кое-кому по головам. Отведу душу.
Томас хотел поддержать друга, но горячиться пока не выход.
— Не так скоро, — сказал он. — Нельзя облажаться. Поторопимся — упустим шанс.
Томас так давно не чувствовал близость друзей, что и забыл, какая они вместе сила. Пришел конец пыткам, теперь-то уж точно. Так или иначе они перестанут выполнять указания ПОРОКа.
Вместе они встали и пошли к двери. Томас взялся за ручку и замер — за спиной он все еще слышал голоса. Остальные ребята продолжали обсуждать предложение Крысуна, и большая часть хотела вернуть себе память.
Дожидавшийся снаружи Крысун проводил ребят по длинному коридору без окон. Остановился у тяжелой и, казалось, герметично запечатанной стальной двери.
Одетый в белоснежное провожатый приставил пластиковую карту к квадратной консоли. Раздалось несколько щелчков, и массивный металлический прямоугольник отъехал в сторону, да с таким скрежетом, что Томас сразу вспомнил о Вратах Лабиринта.
Дальше группу ждала небольшая приемная, и за ней — вторая дверь. Крысун открыл ее той же карточкой, предварительно заперев первую. Ребята оказались в просторной и ничем не примечательной комнате: те же плиточные полы, бежевые стены. Крутом шкафчики и стойки; у дальней стены — ряд коек, над изголовьем которых висят непонятные и даже пугающие с виду устройства в виде масок из блестящего металла с пластиковыми трубками. Ну нет, Томас на себя такое надеть не позволит.
Крысун жестом указал на койки:
— Вот здесь мы и выключим Стерки у вас в мозгах. Не переживайте, деактиваторы хоть и выглядят устрашающе, процедура не так болезненна.
— Не так болезненна? — переспросил Фрайпан. — Не нравится мне это. Значит, боль мы все же почувствуем?
— Совсем чуть-чуть. В конце-то концов, на операционном столе лежать — не на солнышке греться. — Крысун прошел к большому аппарату слева от коек, оснащенному экранами, кнопками и светящимися лампами. — Мы удалим крохотное устройство из той части вашего мозга, которая отвечает за долговременную память. Не волнуйтесь, все не так плохо, честное слово.
Он нажал несколько кнопок, и комнату наполнило гудение.
— Секундочку, — сказала Тереза. — Получается, вы удалите из мозга некий прибор, который также позволяет вам управлять нашим поведением?
Сразу вспомнилось, как Тереза целовала Томаса в развалюхе посреди пустыни, как Алби извивался на кровати в Хомстеде, Галли убил Чака… Их поступками управлял ПОРОК. На мгновение Томас усомнился в правильности принятого решения. Может, пустить этих людей в свою голову? Отдаться им в руки? Но сомнение тут же исчезло, верить ПОРОКу нельзя. Томас не уступит.
— И как насчет… — продолжила было Тереза, но умолкла и взглянула на Томаса.