— Клэр, Клэр. Моя девочка.

— Мама! Мама! Мама!

…Клэр резко откинула одеяло на Своей широкой кровати. Грудь словно сдавили обручем, дышалось тяжело. Во рту пересохло, а горло саднило от надрывных криков во сне. Ночная рубашка взмокла и прилипла к влажному телу.

Она подтянула колени к груди, уткнувшись в них лбом, и не поднимала головы, пока не рассеялся ночной кошмар.

Клэр встала с постели, спустилась в гостиную и подошла к комнате матери. Мэри Кэтрин мирно спала. Вздохнув с облегчением, Клэр глотнула воды из-под крана в ванной и вернулась в свою спальню. Переодевшись в свежую ночную рубашку, расправила смятую постель. Она знала, что заснет теперь не скоро.

В последнее время ее часто мучили дурные сны, возвращая вновь и вновь к самым тяжелым воспоминаниям несчастливого детства. Клэр знала, откуда пришли эти кошмары. Для нее это не было загадкой.

Она думала, что эти душевные муки остались в прошлом и никогда уже не вернутся. Но их воскресил пришелец. Его появление было угрозой всем, кого так любила Клэр. Он нес с собой погибель.

И если она не вмешается, не изменит ход событий, этот человек разрушит будущее, которое она себе начертала.

Глава 1

Его преподобие Джексон Уайлд был убит тремя выстрелами — в голову, сердце и половые органы. Последнее обстоятельство натолкнуло Кассиди на мысль, что здесь можно искать разгадку убийства.

— Проклятье! — произнесла доктор Элвира Дюпюи, медицинский эксперт.

Мягко сказано, подумал Кассиди. По его предположениям, стреляли из револьвера тридцать восьмого калибра, причем с близкого расстояния. Убийца словно хотел разнести в пух и прах свою жертву. Матрас насквозь пропитался кровью, но тело, изрешеченное пулями, не было обезображено. Все равно — зрелище не из приятных, хотя Кассиди повидал и более отвратительные.

Особую пикантность в случившееся вносила личность убитого. Утром, пробираясь на машине сквозь уличные пробки, Кассиди услышал по радио ошеломляющую новость о совершенном преступлении. Он немедленно развернулся, нарушив правила движения, и помчался к месту происшествия, хотя и не имел на то официального указания. Полицейские, оцепившие отель «Фэрмон», узнали его и, естественно, предположили, что Кассиди представляет нью-орлеанскую окружную прокуратуру. Ни у кого не вызвало удивления и его появление в гостиничном номере «Сан-Луи» на седьмом этаже, где сейчас толпились следователи.

Кассиди подошел к медицинскому эксперту.

— Что скажешь, Элви?

Доктор Элвира Дюпюи была полной, крепкой женщиной с волосами пепельного цвета. Ее личная жизнь всегда была объектом сплетен, но никто из сплетников не мог похвастаться собственным опытом сексуальных отношений с Элви. Нравилась она лишь немногим, зато вызывала презрение у большинства. Впрочем, оспаривать ее профессиональные качества не брался никто.

На судебном процессе Кассиди хотел бы иметь именно такого свидетеля обвинения. На четкие и чистосердечные показания Элви можно было рассчитывать. Когда она клялась на Библии, в ее искренности можно было не сомневаться. Элви всегда производила впечатление на присяжных.

В ответ на заданный Кассиди вопрос Элви глубокомысленно поправила очки на своем квадратном лице и произнесла:

— Сначала я предположила, что причиной смерти явилось ранение в голову. Пуля разрушила почти все серое вещество мозга. Рана в груди, пожалуй, далековата от сердца, так что я не могу считать ее смертельной, хотя с уверенностью сказать нельзя, пока не произведут вскрытие. Выстрел в яички вряд ли стал причиной смерти, во всяком случае, не мгновенной. — Элви взглянула на Кассиди с озорной ухмылкой. — Но, бесспорно, оборвал его сексуальную жизнь.

Кассиди поморщился.

— Интересно, какой выстрел был первым?

— Не могу сказать.

— Мне кажется, в голову.

— Почему?

— Ранение в грудь, если оно не было смертельным, парализовало бы его-Его легкие тогда бы заполнились водой. Ну и что?

— Если бы мне целились в промежность, я бы чисто рефлекторно попытался прикрыть это место. Элви кивнула головой:

— У Уайлда руки были раскинуты в стороны. Никаких признаков борьбы или сопротивления. Мне кажется, он был очень хорошо знаком с тем, кто напал на него. Возможно даже, что он спал и не видел убийцы — Жертвы редко видят своих убийц, — пробормотал Кассиди. — В котором часу, по-вашему, это произошло?

Элви взяла правую руку убитого и согнула ее в запястье, проверяя степень окоченения.

— В полночь. Может быть, чуть раньше. — Отпустив руку, она спросила:

— Могу я забрать его прямо сейчас?

Кассиди кивнул, в последний раз окинув взглядом изуродованное тело.

— Заходите потом ко мне.

— Я прослежу, чтобы вам передали копию протокола вскрытия, как только он будет готов. Не звоните и не давите на меня, пока я не закончу, иначе все только затянется.

Доктор Дюпюи была в полной уверенности, что именно Кассиди будет заниматься расследованием. И хотя официального назначения еще не было, она знала, что это лишь вопрос времени. Дело достанется ему.

Кассиди отошел в сторону, чтобы не мешать работе судебных экспертов, и начал осмотр номера. Все предметы на ночном столике в спальне были уже покрыты порошком для снятия отпечатков пальцев. Многие предметы были аккуратно уложены в отдельные пластиковые пакеты и замаркированы. Грабеж как мотив убийства абсолютно исключался. Среди прочих предметов на ночном столике лежали наручные часы «Ролекс».

Полицейский фотограф делал снимки. Другой полицейский, в хирургических перчатках, стоя на четвереньках, исследовал ковер.

Кассиди прошел в гостиную. Окна по обеим стенам закрывали темные шторы, так что в комнате царил полумрак, хотя интерьер был выполнен в светлых, пастельных тонах. В уголке дивана свернулась калачиком молодая женщина. Головой она уткнулась в колени, закрыв лицо руками, и тихонько всхлипывала. Рядом сидел молодой человек. Он тщетно пытался успокоить женщину и выглядел взволнованным, даже испуганным.

Им обоим задавал вопросы следователь отдела убийств нью-орлеанской окружной полиции. Говард Гленн работал в отделе уже более двадцати лет, хотя был отъявленным плутом, и коллеги его не особенно жаловали. Внешность его не располагала к общению и дружбе. Был он неряшлив, весь какой-то всклокоченный, курил одну за другой сигареты «Кэмел» без фильтра и вообще смотрелся как персонаж гангстерских фильмов сороковых годов. Но тем не менее среди профессионалов его уважали за упрямство и настойчивость, с которыми он проводил расследования.

— Привет, Кассиди, — завидев подошедшего коллегу, произнес Гленн. — Ты быстро добрался. Тебя прислал Краудер?

Энтони Краудер был окружным прокурором, шефом Кассиди. Кассиди проигнорировал вопрос Гленна и кивнул в сторону парочки, сидевшей на диване.