— Мистер Бейкер, мне надо поговорить с вами.
— Доброе утро, Итен. Минутку подождать можете? Идемте со мной.
Я вошел, и все было точно так, как рассказывал Джой, — настоящий церковный обряд. Когда стрелка часов коснулась цифры девять, весь персонал банка уже стоял навытяжку перед сейфом. В массивной стальной двери что-то щелкнуло и загудело. Потом Джой набрал на диске мистическую комбинацию цифр и повернул ручку. Святая святых с торжественной медлительностью раскрылась, и мистер Бейкер принял молчаливый салют денежных мешков. Я стоял за оградой, точно причастник, смиренно ожидающий приобщения святых тайн.
Мистер Бейкер повернулся ко мне:
— Ну-с, Итен, чем могу быть полезен?
Я ответил вполголоса:
— Я хотел бы поговорить с вами без свидетелей, а мне никак нельзя оставить лавку.
— А что, дело срочное?
— Боюсь, что да.
— Вам давно пора иметь в лавке помощника.
— Это я и сам знаю.
— Если мне удастся выбрать время, я к вам зайду. О Тейлоре ничего не узнали?
— Пока нет. Но я кое-где забросил удочки.
— Постараюсь зайти к вам.
— Спасибо, сэр. — Я не сомневался, что он придет.
И действительно, не прошло и часа, как он явился и терпеливо стал ждать, когда я отпущу покупателей.
— Ну, Итен, в чем дело?
— Мистер Бейкер, для врача, адвоката, священника существует профессиональная тайна. А как для банкира?
Он улыбнулся.
— Слыхали вы когда-нибудь, чтобы банкир обсуждал с посторонними дела своих клиентов?
— Нет.
— Ну, попробуйте спросить, увидите. А кроме всего прочего, я же ваш друг, Итен.
— Знаю. Я, правда, что-то не в себе. Но мне так давно уже не представлялся верный шанс.
— Шанс?
— Я вам выложу все начистоту, мистер Бейкер. У Марулло неприятности.
Он придвинулся ко мне ближе.
— Неприятности? Какие неприятности?
— Я сам точно не знаю, сэр. Но мне кажется, речь идет о нелегальном въезде.
— Откуда вы знаете?
— Он мне сам сказал — во всяком случае, дал понять. Ну, вы же знаете Марулло.
Я почти видел, как заработал его мозг, лихорадочно подхватывая обрывки фактов и связывая их вместе.
— Дальше, — сказал он. — Если так, то это высылка.
— Боюсь, что да. Он ко мне очень хорошо относился, мистер Бейкер. Я не хочу ничего делать во вред ему.
— Нужно и о себе подумать, Итен. Что он предлагает?
— Да, собственно, это даже не предложение. Это то, что мне удалось выудить из кучи бессвязных, сказанных в волнении фраз. Но, по-видимому, если б я мог дать пять тысяч наличными, лавка была бы моя.
— Так он что, думает исчезнуть, или вы точно не знаете?
— Точно я ничего не знаю.
— Значит, не рискуете, что вас обвинят в пособничестве. Вы говорите, конкретно он вам ничего не предлагал?
— Нет, сэр.
— А откуда же вы взяли цифру пять тысяч?
— Это нетрудно, сэр. Такова стоимость всего имущества.
— Но, может быть, он пошел бы и на меньшую сумму?
— Может быть.
Мистер Бейкер оглядел всю лавку быстрым, оценивающим взглядом.
— Если вы не ошиблись в своих догадках, ваше положение очень выгодно.
— Я как-то не умею делать такие дела.
— Вы же знаете, я не сторонник обходных маневров. Может быть, мне поговорить с ним?
— Его сейчас нет в городе.
— А когда он вернется?
— Не знаю, сэр. Но не забудьте, у меня ведь нет никакой уверенности. Просто мне показалось, что, если бы у меня были наличные деньги, он пошел бы на это. Он ко мне хорошо относится, вот почему.
— Знаю.
— Но мне бы не хотелось злоупотреблять этим.
— Он, конечно, может сторговаться с кем-нибудь другим. Ему и десять тысяч могут дать.
— Тогда, может быть, я напрасно надеюсь?
— А вы не спешите отступать. Вам нужно в первую очередь думать о себе.
— Во вторую очередь. Ведь это деньги Мэри.
— Предположим. Так чего же вы хотите?
— У меня была такая мысль: может быть, вы подготовите документ, только не проставите число и сумму. А деньги я, пожалуй, возьму в пятницу.
— Почему в пятницу?
— Тоже только догадка с моей стороны, но он что-то такое говорил насчет того, что на праздники все разъезжаются из города. Вот я и думаю — может, он тогда зайдет? Он у вас денег не держит?
— Теперь нет. Недавно он оголил свой счет. Сказал, что хочет купить какие-то акции. Я этому не придал значения, потому что это бывало и раньше, и всякий раз он потом вкладывал больше, чем вынул. — Он посмотрел прямо в глаза ярко размалеванной красотке на холодильнике, но оставил ее зовущую улыбку без ответа. — Вы отдаете себе отчет, что можете, крепко погореть на этом деле?
— Как это?
— Во-первых, у него может найтись еще десяток покупателей, а во-вторых, лавка может быть заложена-перезаложена. Никаких гарантий на этот счет нет.
— А если попробовать узнать в окружном управлении? Вы меня простите, мистер Бейкер, что я отнимаю у вас время. Но я знаю ваше доброе отношение к моей семье и бессовестно пользуюсь им. И потом в таких вещах мне ведь просто не с кем больше посоветоваться.
— Я постараюсь узнать насчет закладных через Тома Уотсона. Черт возьми, Итен, очень все это не ко времени. Я сам хочу завтра уехать отдохнуть до вторника. А если Марулло и в самом деле жулик, вы можете крепко влипнуть.
— Так, может, мне сразу отступиться и не путаться в это дело? Но если бы вы знали, мистер Бейкер, как мне надоело стоять за прилавком!
— Я вам не давал совет отступаться. Я только предупреждал вас о возможном риске.
— Мэри была бы так счастлива, если бы я стал владельцем лавки. Но вы, пожалуй, правы. Нельзя рисковать ее деньгами. Я думаю, самое правильное будет обратиться к федеральным властям.
— Тогда вы утеряете все выгоды своего положения.
— Почему?
— Если его приговорят к высылке, он получит право произвести ликвидацию через специального агента, и цена за лавку может быть назначена такая, которую вы не в состоянии уплатить. Ведь вы же не знаете наверняка, что он думает смыться. А раз не знаете, то о чем вы будете говорить федеральным властям? Вы даже не знаете, попал ли он в списки.
— Это верно.
— Вы, в сущности, ничего решительно о нем не знаете. Все, что вы мне говорили, всего лишь смутные подозрения. Ведь так?