Всю недолгую дорогу до операционной он без остановки бормотал, сглатывая слюну, словно готовился вкусно поесть. Для Корлиона это было дурным знаком. Мясник, похоже, имел обширные планы. Солдаты взвалили неспособного оказать сопротивление пленника на подвижный стол и помогли вивисектору зафиксировать руки, ноги и голову кожаными ремнями. После этого хирург отпустил бойцов за ненадобностью, дальше он вполне управится без ассистентов. Цертонцы, посмеиваясь, вышли из помещения, мясник проводил их кривым взглядом и закрыл двери операционных лабораторий, используя маленький пульт дистанционного управления, покоящийся в бездонном кармане халата. Пока Корлион отходил от шока, полученного вместе с разрядом электричества, он рылся на столе, звеня скальпелями и зажимами, затем настроил висящий над столом агрегат угрожающего вида с циркулярной пилой и какими-то щупами. Вся аппаратура и орудия вскрытия были вычищены до блеска и стерильны, однако в очах анторельца, застланных туманом ржаво-кровавого цвета, они казались забрызганными кровью и осколками костей. По телу Триона прошел холод, только теперь до него дошла истинная опасность, только теперь он уместил в голове мысль, что это конец и конец жуткий. В ушах зазвенели крики и мольбы о пощаде, словно он слышал души всех погубленных на этом столе жертв.
Цертонец включил лампу на том же агрегате, поправил марлевую маску, навис над Корлионом. В руках у него были хромированные ножницы, которыми он аккуратно срезал накинутую поверх анторельской кольчуги рубаху. Корлион не чувствовал холодного касания инструмента, но все равно съежился. А вивисектор удивленно посмотрел на слой мелких, неразделимых колечек, больше похожих на нити свитера. Потрогав их, он потер подбородок и хмыкнул. Пила на агрегате противно заскулила, хирург медленно направил ее на кольчугу. Дикий вопль заполнил голову Корлиона, он не понимал, он ли это кричит от нестерпимой боли или кто-то вне него, а он смотрит со стороны. Сознание помутилось, но быстро вернулось в норму. Посмотрев усталыми глазами на пилу, зависшую в десятке сантиметров перед грудью, он заметил замершего в противоестественной позе хирурга. Вдруг его члены захрустели, начали двигаться против его воли, извиваясь змеями. Двигал ими не Корлион, он даже не уловил момента, как выполз из прочных кожаных пут и упал на скользкий, крытый тонкой кафельной плиткой пол.
– Больше не заставляй меня так делать! – гневно просипел Леррох. – Это чревато опасностью для нас обоих.
– Что произошло? – взялся за гудящую и кружащуюся голову Корлион.
– Я спас твою шкуру, смертный, и лучше тебе не знать, каким образом.
– А что с этим? – он кивнул на вивисектора.
– Отрубился, – фыркнул демон. – Придет в чувство через пятнадцать минут и будет твердо уверен, что выпотрошил тебя и успел избавиться от тела и прибрать в помещении. Это выиграет для тебя немного времени и предоставит шанс начать всё заново.
– А если припрется император и спросит, куда я подевался?
– Оставь объяснения нашему доброму доктору, это уже его забота, и на твоем месте я не сильно бы беспокоился о его судьбе.
– И то верно, – кивнул Корлион.
Ему даже захотелось заехать вивисектору кулаком в глаз напоследок, к счастью, он вовремя одумался. Синяк на лице цертонца выдал бы его, а сейчас важно было полностью замести следы. Украдкой он проскользнул за дверь в коридор, предварительно отперев механический замок при помощи пульта. Найти его в кармане вивисектора труда не составило, как действовать дальше, подсказал Леррох. Корлион в очередной раз пожалел, что придется расстаться с таким удобным внутренним помощником. Он, конечно, сломал ему жизнь, но ведь можно начать новую. Демон как-то странно усмехнулся над этой мыслью, чего Трион не заметил. Важно было скорее скрыться и спрятаться, дворец способствовал этому. Множество темных углов, комнат, извилистых коридоров и воздуховодов. А самое главное – почти никакой охраны! Подавляющее большинство солдат отправилось на завоевания, а дворцу ничто не угрожало. Чего уж греха таить, если бы не чудесное вмешательство Лерроха, Корлиона Триона уже не было бы в живых. А судя по трусости и беззащитности жителей планеты, Империи и вовсе не требовалась осторожность. Один факт появления Тарг-Аззена поверг их в страх, парализующий, лишающий воли, обращающий в покорных рабов.
Для начала он схоронился в какой-то коморке и прилег на свернутые роликами широкие тряпки. Перед тем как действовать дальше (хотя он пока и не догадывался, в чем собственно его действия должны заключаться), ему нужно было перевести дух. Слишком много странного, необычного и тревожного случилось с ним за последние сутки. Спать не хотелось, мозг просто переключился внутрь, демонстрируя картинки на фоне ясного ума. Видения по-прежнему носили пугающий характер. За неимением выбора пришлось смотреть их.
* * *
Когда щели подъемной двери потемнели, Корлион зашевелился. Примкнув ухом к холодному металлу, он долго слушал и вышел только тогда, когда полностью уверился в безопасности вылазки. Дверь шикнула за спиной, анторелец осмотрелся, затаив дыхание. Риск добавлял интереса его операции, подкативший к груди адреналин раззадорил сердце Корлиона. Он пошел по устланному ковром коридору, рассматривая расписные стены, золотые фигурные светильники под потолком, величественные обнаженные скульптуры мускулистых цертонских мужчин и грациозных женщин, застывших в горделивых позах. В окна, завешенные пурпурными шторами, пробивались полоски лунного света, разделив коридор на отрезки между одним окном и следующим. За запертыми дверями слышались тихие голоса, но Корлиона это не тревожило, черное облачение скрывало его, шаги были беззвучны. Остановился он возле балкона. Как завороженный прошел через стеклянную дверь. Холодный ветер хлестнул в лицо, внизу расстилался пейзаж холмов и распаханных полей, стихший Неул-тан светился прожекторами захватчиков и окошками домов далеко левее. Дворец двигался. Мягко парил над землей, убрав шасси, рядом следовали ударные штурмовики и перехватчики могучей Империи. Корлион вспомнил, как благодаря ему на Антореле были изобретены похожие машины войны, обеспечившие Лидеру победу над последними свободолюбцами.
Насладившись мирной ночью, достаточно мирной, чтобы не обращать внимания на грохот артиллерии на севере, Трион вернулся в помещение. В коридор как раз свернули два солдата, незваному гостю пришлось оперативно прошмыгнуть в узкую выемку между стеной и постаментом статуи цертонского воина, поднявшего над головой копье с венком, висящим на наконечнике. Вспомнилось о заткнутой за пояс Маске – он заблаговременно вынул ее из кармана плаща и засунул за пояс, перед тем как расстаться с одеждой. Маска легла на лицо, как влитая, Корлион прикрепил ее к капюшону кольчуги зажимами на краях, глаза мигнули и погасли. Однако теперь Корлион видел в темноте лучше, чем филин. Стража дворца беззаботно прогуливалась вдоль пустого коридора, не предвидя малейших неприятностей, бойцы переговаривались, смеялись. Из обрывков болтовни Трион узнал, что захватчики обсуждают возможные варианты развлечения с пленными женщинами из захваченных городов, что его не удивило. Чего еще было ждать от таких, как они? Много пафоса и мало разума.