«А ведь если бы премьером стал Галифакс, он бы точно откликнулся на мирные предложения Гитлера».
Бельгиец, будто прочитав его мысли, пробормотал:
– Кретины в парламенте хотели Галифакса, – он скривился и покрутил пальцем у виска, – но в самый ответственный момент у него разболелся живот.
– Оказывается, воля Божья может проявляться в таких мелочах, как расстройство желудка у лорда Галифакса. – Ося покачал головой. – Удивительно, именно десятого мая, когда Гитлер напал сразу на четыре государства и все было абсолютно плохо, премьером стал Черчилль. Уж он перемирия точно не подпишет.
– А потом это чудо в Дюнкерке. – Тибо извлек из кармана маленькую упаковку сдобного печенья, открыл. – Угощайтесь, Джованни.
– Нет, Рене, спасибо.
Ося глядел на озеро с лебедем и видел огромный песчаный пляж, заполненный измотанными солдатами и разбитыми орудиями. Много больных и раненых. Жара, отчаяние. Отступавшие войска союзников были прижаты к побережью Ла-Манша. Танкам Гудериана ничего не стоило добить их, но Гитлер вдруг приказал остановить наступление. Это дало возможность эвакуировать экспедиционный корпус в Британию. Операция называлась «Динамо» и проходила под личным руководством Черчилля. В спасении армии добровольно участвовали все жители южного и юго-восточного побережья Британии, имевшие личные плавучие средства. К Дюнкерку двинулось множество мелких и крупных судов, рыбацкие лодки, пассажирские и спортивные катера, яхты. Даже буксиры с Темзы приплыли.
Британская истребительная авиация прикрывала большие корабли, успешно отбивала атаки люфтваффе. Мягкий прибрежный песок глотал бомбы и уменьшал силу взрывов. Лодки, яхты и катера сновали от берега к кораблям и обратно, забирали и выгружали людей. Потопить бомбами с воздуха такое множество мелких суденышек было невозможно. Кто-то из журналистов удачно назвал их «москитной армадой».
Даже море помогало. Все девять дней, пока продолжалась эвакуация, стоял штиль.
С двадцать седьмого мая по четвертое июня удалось переправить в Британию триста пятьдесят тысяч человек, из них французов оказалось только двадцать шесть тысяч. Французское командование так и не удосужилось отдать приказ об эвакуации своих солдат.
– Рене, вы называете чудом ошибку Гитлера или удачно проведенную операцию «Динамо»? – спросил Ося.
– И то, и другое, – промычал Тибо с набитым ртом, прожевал печенье и продолжил: – Ну, согласитесь, невозможно объяснить, почему он вдруг остановил такое успешное наступление?
– Тут нет чуда. – Ося пожал плечами. – Он действовал точно по расовой теории, англосаксы – родственная раса. Остановил наступление, чтобы не отрезать путь к дальнейшим переговорам. Сколько раз после падения Франции он предлагал Британии почетный мир? Официально дважды, а через Ватикан и Швецию уже раз десять.
– Ему в голову не приходит, что англосаксам наплевать на расовую теорию. – Тибо ухмыльнулся. – Британия никогда не согласится стать нацистским государством и будет до последнего защищать свою свободу.
– Гитлер объясняет отказ от мира исключительно кознями международного еврея Черчилля, – Ося вздохнул, – а ведь отчасти он прав. Парламент хотел Галифакса. Помните, с каким восторгом в тридцать восьмом встречали Чемберлена, когда он прилетел из Мюнхена? Вот так же и Галифакс мог слетать в Берлин, не по расовой теории, а из-за глупости и трусости. И размахивал бы листком договора, заявлял, что привез мир, сохранил британские города от бомбардировок и спас миллионы жизней. Очень скоро Британия превратилась бы в островную провинцию рейха, а нам с вами пришлось бы стать сотрудниками абвера.
Тибо задумчиво покрутил в пальцах последнее печенье, вздохнул, отправил его в рот, прожевал и произнес чужим, лающим голосом:
– Партайгеноссе Тибо и партайгеноссе Касолли. Звучит неплохо. – Он скомкал в кулаке бумажную упаковку. – Знаете, Джованни, мне страшно смотреть на карту Европы. Гитлеру принадлежит практически весь континент, Па-де-Кале выглядит таким узким, Британия – такой маленькой и одинокой.
Крошки печенья посыпались Тибо на колени. Ося взял у него смятую упаковку, встал и выкинул в урну вместе со своим погасшим окурком. Вернулся, сел рядом, помолчал, наблюдая, как бельгиец отряхивает платком брюки, и задумчиво произнес:
– Чтобы высадить на остров хотя бы пять дивизий, потребуется не меньше двухсот больших кораблей. Спрятать такую армаду невозможно, а разбомбить и потопить ничего не стоит. Чтобы выбросить воздушный десант, необходимо превосходство в воздухе. Уже очевидно, что немцы его не добьются. А как они сумеют переправить на остров достаточное количество танков для блицкрига? Да никак! Значит, им остается бомбить Британию и тешить себя надеждой, что англосаксы в конце концов устанут и запросят мира у братьев по расе.
– Судя по всему, главной целью Гитлера остается Россия. – Тибо наморщил лоб. – Он старается доказать Британии свое превосходство, а Россию намерен просто уничтожить.
– Рене, как думаете, Сталин это понимает?
– Спросите что-нибудь полегче. – Тибо вздохнул. – Сталин снабжает Германию стратегическим сырьем так щедро, будто сделал ставку на победу Гитлера над Британией. Неужели сложно просчитать на шаг вперед и догадаться, что после Британии придет очередь России?
– Ну, вероятно, он хочет выиграть время, укрепить собственную армию.
– Джованни, вы шутите? Десять лет разрушал, а теперь за год-два укрепит?
– Нет, Рене, не шучу. Просто пытаюсь поиграть в адвоката дьявола, понять его позицию, проследить логику.
– Дело полезное. – Тибо усмехнулся. – Ладно, давайте попробуем. Скажите, а что вообще ему дал союз с Гитлером?
– Отсрочку нападения плюс новые территории.
– Ерунда, пропагандистский штамп. – Тибо поморщился. – Разве в сентябре тридцать девятого была реальная угроза нападения Германии на СССР? Ни вооружения, ни ресурсов для такой войны Гитлер тогда не имел. Даже при его безумии он бы не полез в Россию в сентябре, накануне зимы. А что касается новых территорий, он просто получил «пятую колонну» на границе с Германией.
– Латвия, Литва, Эстония присоединились добровольно.
– Мг-м. – Тибо хмыкнул. – И сразу очень пожалели об этом. Начались депортации в Сибирь, конфискации земли и жилья, разбой и грабеж. Они встретят Гитлера как освободителя. Прибалты считают себя нордической расой, жителей Западной Украины роднит с Гитлером традиционный антисемитизм. Нет, Джованни, понять логику Сталина в тридцать девятом так же невозможно, как и в тридцать седьмом.
– Рене, а что, если Сталин задумал сам напасть?
– На кого?
– На Гитлера или на всех сразу.
– Как напал на Финляндию? – Тибо сморщился от смеха. – На всех сразу! Тайный план мировой революции!
Он хохотал так громко, что лебедь испуганно захлопал крыльями.
– А почему нет? – Ося пожал плечами. – Огромная территория, неисчерпаемые ресурсы, гигантское население, все в его власти. Война в Европе ослабит обе стороны. Он рассчитывает именно на это и втайне готовит свой блицкриг.