Мама сидитъ около меня и плачетъ; Она сидѣла и плакала такъ всю ночь. Это немного облегчаетъ меня и смягчаетъ горечь разлуки. Сегодня я думала еще вотъ о чемъ: что бы вы сказали, если бы вы вдругъ встрѣтили меня на улицѣ, я была бы прекрасно одѣта и я не сказала бы вамъ ничего оскорбительнаго, а подарила бы розу. И я сейчасъ уже думаю, что я уже не могу сдѣлать того, что хочу; потому что я уже не выздоровлю ли самой смерти. Я такъ часто плачу, я лежу неподвижно и тихо и безутѣшно плачу; у меня не болитъ грудь, если я не рыдаю. Іоганнесъ, милый, дорогой другъ, моя единственная: любовь, приди ко мнѣ, когда стемнѣетъ, и побудь немного со мной.
Тогда я не буду больше плакать, я буду улыбаться отъ радости, что вы пришли. Гдѣ моя гордость и мое мужество! Я больше уже не дочь своего отца; но это происходитъ оттого, что силы меня покидаютъ. Я давно страдаю, Іоганнесъ, гораздо раньше этахъ послѣднихъ дней. Я страдаю уже, когда вы были за границей и послѣ того, когда я пріѣхала весной въ городъ, я тоже страдала. Я никогда раньше не знала, какъ безконечно длинна можетъ быть ночь. За это время я видѣла васъ два раза на улицѣ. Одинъ разъ вы шли, что-то напѣвая, и не замѣтили меня. Я надѣялась встрѣтиться съ вами у Сейеръ, но вы не пришли. Я бы не говорила съ вами и не подошла бы къ вамъ, но я была бы благодарна, если бы могла хоть издали видѣть васъ. Но вы не пришли. Тогда я иодумала, что, можетъ-быть, вы не пришли изъ-за меня. Въ одиннадцать часовъ я начала танцовать, потому, что не могла больше переносить ожиданія. Да, Іоганнесъ, я любила васъ, всю свою жизнь я любила только васъ. Викторія: пишеть эти слова, и Богъ читаетъ ихъ изъ-за моего плеча.
А теперь я должна проститься съ вами, темнѣетъ, и я почти ничего не вижу. Будьте счастливы, Іоганнесъ, благодарю васъ за каждый день. Когда я буду отлетать отъ земли, я буду благодарить васъ до послѣдней минуты и про себя шептать ваше имя.
Будьте же счастливы на всю жизнь и простите мнѣ за всѣ тѣ страданія, которыя я причинила вамъ, простите и за то, что я не бросилась передъ вами на колѣни и не молила о прощеніи. Будьте же счастливы, Іоганнесъ, и прощайте навсегда. Благодарю васъ за каждый день и за каждый часъ. Я не могу больше.
Ваша Викторія.
Я велѣла зажечь лампу, и кругомъ стало свѣтло. Я лежала въ полумракѣ и опять далеко отдалилась отъ земли. Слава богу, это не было такъ страшно, какъ прежде. Я слышала отдаленную музыку и меня не окружалъ больше мракъ. Я такъ благодарна. У меня не хватаетъ больше силъ писать. Прощай, любовь моя!
1898