– Слушай, начальник, – усмехнулся Вахтанг. – Я скажу только раз. Я ничего не знаю и ничего говорить не буду. И еще, – усмехнулся он. – Я не понимаю по-русски и требую переводчика.
– Сейчас, – кивнул куривший у окна оперативник. – Где у нас переводчик для непонятливых?
– Вот, – вытащил дубинку второй. – А это азбука, чтоб не отвлекался, – достал он наручники.
Вахтанг усмехнулся.
– Не знают они заказчика, – недовольно проговорил полковник милиции. – С ними вел переговоры Станислав Турьев, так что…
– Турьев умер, – вошел в кабинет капитан милиции. – Похоже на отравление.
Полковник выматерился.
– Мне надо уходить из Питера, – быстро говорил Леван. – Меня ищет милиция. Отец ни слова не скажет, я отвечаю за свои слова. А ты не забывай, что должна.
– Все получишь в свое время, – усмехнулась женщина. – Ты сейчас где?
– Это не телефонный разговор, – качнул головой Леван.
– Это последний телефонный разговор, – ехидно сказала женщина.
– Не понял? – вскочил Леван. – Да…
Пробив стекло, пуля вошла ему в затылок. Сидевший на диване парень выхватил пистолет, но пуля вошла ему точно в сердце. На кухне лежали в луже крови молодая женщина и парень с пистолетом в кобуре под мышкой!
Царь вошел в камеру и что-то зло процедил по-грузински. Трое молодых мужчин переглянулись.
– Ты откуда, генацвале? – спросил рослый.
– Из Тбилиси, – огрызнулся Царь. – И вообще, меньше вопросов, – предупредил он.
Сильный удар между ног, и согнувшемуся Вахтангу набросили на шею удавку. Один из троих бросился к двери, второй стягивал удавку на шее хрипевшего Царя. Третий еще раз ударил его между ног. Отступив на шаг, с размаху ударил обмякшего Царя кулаком в висок.
– Атас! – отскочил от двери третий.
– Мимо прошел, – услышал он удаляющиеся шаги.
– Вешаем и рвем удавку, – один встал на карачки, второй завязал удавку на решетке над дверью. Петлю набросили на шею Царя, и, приподняв, чтобы было внатяжку, резко отпустили. Удавка порвалась, и тело Царя упало на пол. Его ударили виском об унитаз. Все было кончено.
* * *
«Вот и летим, – думала Мария. – Правда, немного тревожно и даже страшно. Колыма – это большущие холмы с растениями и лесотундра. И полно бандитов».
– И все равно я сделала правильно, – прошептала Маша. – Надо, наконец, все увидеть самой. И в конце концов решить что-то в отношении Охотского Перевоза. Послушать маркшейдеров и золоторазведку, – кивнула она. – Скорее всего, я поставлю там прибор, а если специалисты согласятся, то и драгу.
– Зря, конечно, мы летим, – негромко говорил Федоров-Иванов. – Утешает одно – никто об этом не знает. Ты, Альберт, заслужил поощрение. Выбирай. Неделя выходных или…
– Или, – не дал договорить ему тот. – Без работы чувствую себя каким-то идиотом. Дома просто не знаю, что делать. Жениться, что ли? – усмехнулся он. – Там, глядишь, детки пойдут. Один раз я уже почти готов был сделать предложение, но тут покушение, ранили Костика. Подумал, а ведь меня убить могут, и что будет делать жена? Наверняка быстро найдет мне замену …
– Подожди три года, – посоветовал Иван Федорович. – И уходи. Тогда можешь жениться. Я женат уже пятнадцать лет и, знаешь, не жалею об этом. Сыну десять, – подмигнул он Альберту. – И я счастлив. Если любим и любишь, женись. Это не та курносая с русыми волосами? Зовут Надя.
– Точно, – удивленно посмотрел на него Альберт. – А вы проверяете…
– Просто видел вас два раза вместе, а потом совершенно случайно узнал в ней соседку по даче. Родители у нее серьезные, образованные, – усмехнулся он. – Папаша – майор в запасе, летчиком был, мировой мужик, мать учительница русского и литературы. – О тебе он знает, но не от меня, – предупредил Федоров. – Как подопьет, все спрашивает, а почему фамилия у тебя двойная? Сто раз пояснял, и все равно спрашивает. Знаешь, – улыбнулся Иванов, – честное слово, Надежда будет верной женой. А насчет того, что убьют, не думай об этом. Потерь за последние три года у нас не было, трое раненых, но легко, и все уже здоровы. С Марией Александровной проблем нет, она делает то, что скажем. А Ларионов – он нормальный легавый?
– Нормальный, – кивнул Альберт. – В Чечне познакомились.
– Да знаю, как ментов присылали. Полегло их немало. Ты пойми, оружия у нас там ноль, а лезть на рожон впятером – чистая авантюра. Я хотел…
– Слышал, – усмехнулся Альберт. – Я у нее пистолет видел. Браунинг, кажется.
– Настоящий, – кивнул Федоров. – Кстати, неплохо стреляет.
– Ларионов встречать будет, – сказал Альберт.
– А как там обстановка? – поинтересовался Иван Федорович.
– Летом там всегда сложнее, – ответил Альберт.
– Да что ты им сделаешь, – процедил майор милиции. – Каждому или пожизненное светит, или четвертак. Похоже, так и было.
– Чтобы Царь повесился, едва в камеру вошел? – усмехнулся генерал-лейтенант милиции. – Сейчас начнется. Преследование по национальному признаку. Когда будет готово заключение экспертов?
– Завтра утром, – ответил майор.
– И Левана пристрелили вместе с его охраной, – зло сказал генерал. – Кто-то стоит за всем этим, и видно, спланировал сразу. В любом случае убрали бы и Царя, и Левана. А где Березова? – вспомнил он.
– Она не докладывает нам, – напомнил полковник.
– Да я не при делах, начальник, – клятвенно проговорил Кеша. – И чего, как в кого-то стреляют, вы ко мне. Я срок оттянул восьмерик, и всё, поставил крест на этом. Тут базар пошел, что Царя кончили. Адвокат собирается поднять шум и написать в прокуратуру…
– Закрой рот, Кеша, – оборвал его один из мужчин в штатском. – Ты лучше помоги нам. Например, узнай…
– Стукачом не был и не буду, – заявил Кеша. – А насчет того, кто мог это сделать, так тут желающих полно, – усмехнулся он. – Не знаю, чем она им так насолила, но завалить её хотят многие. А насчет Царя в натуре или параша?
– В натуре, – кивнул опер. – Только он сам в петлю влез. Совесть замучила. Убрал всех, кто к делу отношение имел. Одного, кстати, ты знаешь, Перова. Его траванули, и он через полтора часа в ящик сыграл. Так что, смотри, Кеша, как бы и тебе чего не подсыпали. В общем, захочешь жить, придешь, – подмигнул оперативник.
– Я подумаю, – пробормотал Иннокентий. – Кто же мог такую кашу заварить и кровушкой ее полить? – задумался он. – Значит, траванули Перова. С кем он в последнее время работал? – попытался вспомнить Кеша. Посмотрел на севших в машину оперативников и тяжело вздохнул: – Если бы шмон устроили, нашли бы и «вольво», и наркоту. И все, Кеша, сидеть бы тебе пятерик, самое малое. Менты знали, что у меня ствол, но не тронули. Кто же так сработал? Всех, кто знал, угрохали. Надо будет выяснить, – решил он.