Перед самым Ивангородом мистер Дерик велел остановить автомобиль.
Впереди с небольшого холма хорошо просматривалась река Нарва, несущая мутные воды в Финский залив, по правому берегу возвышалась могучая крепость, сложенная крупным серым гранитом, по левую – город Нарва. Через реку на трех могучих опорах стоял каменный мост. Накрапывал небольшой дождик, оставляя на стеклах автомобиля крупные капли. Набухая, они скатывались вниз, будто слезы по щекам. По обе стороны от дороги чахла порыжевшая трава. Осени еще не было, но ее холодное дыхание ощущалось по прибитой дождем потемневшей воде. По серому небу проплывали облака, утюжившие стальной плитой невспаханное, поросшее сорняками поле и далекий смешанный лес, едва колыхавший густыми кронами. Дорога крепко раскисла, собирая в промоинах коричневую воду, а на буграх белыми гребнями проглядывал известняк, делая и без того неровную дорогу еще более трудной.
Частый дождь стучал по жестянке, принося в душу уныние. Возврата в прошлое не было, впереди ожидала неизвестность, и оттого существование казалось еще более безысходным. Именно через мост проходила граница между Германией, оккупировавшей Нарву, и Россией. Чаще всего этим мостом пользовались местные жители, имевшие немало родственников на противоположном берегу, а иногородние добирались транзитом на поезде по другому мосту и следовали далее. Перед входом на пешеходный мост стояла небольшая будка, где несли караул два красногвардейца с красными повязками на правом рукаве. Подняв воротники длинных шинелей без знаков различия, солдаты лениво мерили небольшую каменистую площадку перед мостом, которую загораживал длинный шлагбаум, тяжело нависнувший над дорогой. Карл Фаберже выжидательно посмотрел на мистера Дерика, выглядевшего серьезным. Сунув руку в карман, тот протянул ему паспорт:
– Вот ваши документы, английский паспорт. Теперь вы подданный Великобритании. Все формальности с нашей стороны улажены.
Карл Густавович бережно взял паспорт.
– Не ожидал… А если будет тщательная проверка?
– Вы нас недооцениваете. Вам не страшна даже самая тщательная проверка, ваши документы подписаны высшим должностным лицом государства. Это его личное право, кому предоставлять гражданство, а кому нет. В каком-то смысле мы с вами оба пострадавшие, – улыбнулся Дерик.
– Что вы имеете в виду?
– Ваши предки, кажется, были родом из Франции?
– Да, это так, – растерянно произнес Карл Густавович. – Мои предки были гугенотами. Во времена Людовика XV они бежали в Россию. У них отобрали гражданские права. Все браки и крещения были тогда признаны незаконными. А что оставалось делать моему прадеду, у которого было десять детей? Он покинул Францию…
– А я – ирландец, католик, нахожусь на службе у английского короля, – мягко улыбнулся Дерик и, показав взглядом на саквояж, спросил: – Полагаю, что в саквояже вы везете не только смену белья? – Заметив, что Фаберже нахмурился, добавил: – Только не нужно мне ничего говорить, вы ведь должны на что-то жить. В нынешнее время в Европе ценится только золото. Так что возьмите еще один документ, так, на всякий случай, – протянул он небольшой плотный конверт.
– А это что такое?
– В этом конверте охранная грамота вашего багажа. Отныне вы дипкурьер и пользуетесь дипломатическим иммунитетом, а ваши высокие полномочия подтверждаются курьерским листком. – Помолчав, он продолжил: – Не знаю, как это делается в России… К сожалению, за последнее время здесь очень много изменилось, и далеко не в лучшую сторону. Но власти стран, через которые следует курьер, обязаны оказывать ему всяческое содействие. Таковы нормы международного права.
– Содействие, говорите… Боюсь, что в России оно может не сработать, – обреченно махнул рукой Карл Фаберже. – В кутузку бы не посадили, и на том спасибо!
Мистер Дерик сдержанно улыбнулся. У русских своеобразное чувство юмора, а то, что Карл Фаберже русский, несмотря на значительные примеси немецкой и шведской кровей, он нисколько не сомневался. Ему нравился этот старик. Нужно быть по-настоящему мужественным человеком, чтобы столь едко шутить, когда вокруг рушится привычный мир.
– Куда вы потом направляетесь, господин Фаберже?
– Сначала в Нарву. Там живут родственники моей жены. На некоторое время остановлюсь у них, а потом в Ригу. Под Ригой у меня небольшое имение… а там будет видно. Мне бы только подальше от этих коммунистов, с их призывами ко всеобщему счастью, с их многочисленными революциями и переворотами.
– Я бы посоветовал вам уехать еще дальше. В скором времени и эти позиции займут большевики.
– Но ведь в Эстонии стоит Добровольческий корпус.
– Все так, но, боюсь, ему не удержаться. Эстония не будет держать под боком вооруженных людей.
– Я подумаю, – задумчиво проговорил Фаберже. – Мы с вами так долго вместе, что я к вам успел привыкнуть. Хотя, признаюсь откровенно, всегда недолюбливал британцев.
Секретарь неожиданно громко рассмеялся:
– Спасибо за откровенность. Вам не нужно оставаться в Риге. Вам непременно следует отправляться в Лондон. У вас типично английский юмор. – Повернувшись к шоферу, он произнес: – Джон, езжайте к таможне, проволочек быть не должно, уже все оформлено. А дальше возвращайтесь в Петроград, здесь у меня имеются кое-какие небольшие дела.
– Да, сэр.
– Уж не шпионить ли будете? – буркнул Карл Густавович.
– От вас ничего не утаишь… Мы с вами перейдем мост, а дальше наши пути разойдутся, возможно, навсегда.
Машина подъехала к небольшому одноэтажному каменному дому, стоящему у самого шлагбаума. Дождь почти прекратился, оставив о себе дурную память – глубокие грязные лужи на дороге.
Вперед вышел красноармеец и махнул рукой:
– Паспорта, пожалуйста.
– Возьмите, – протянул Карл Густавович паспорт.
– Господин Фаберже? – внимательно посмотрел на старика красноармеец.
– Он самый.
– Давайте пройдем в здание.
– А это зачем? – насторожился Карл Густавович.
– Обыкновенная процедура, нужно поставить в паспорт печати об отъезде.
– Это надолго? – беспокойно спросил Фаберже, предчувствуя недоброе.
– Всего-то на пару минут, обычно дипломатов не мучают ожиданием.
– Если только так, – кивнул Карл Густавович, беря с собой саквояж.
Мистер Дерик вышел из машины и, показав паспорт красноармейцу, стоящему у входа, произнес:
– Я британский дипломат, а этот человек, – показал он на подошедшего Фаберже, – дипкурьер нашей миссии. Вас что-то смущает?
– Пройдемте, пожалуйста, в помещение, господин Фаберже, – настойчиво приглашал красноармеец. – А вы, господин Дерик, можете отправляться по своим делам. Мы вас не задерживаем.
– Что значит, «отправляться»? А как же господин Фаберже?