Нужно было ехать за доктором, а у мужа не заводилась машина. Парень отправился за помощью, шел километр под дождем, а голландец начал налить в него из карабина. Ребенок не выжил. Этот мужик — просто гад! На кладбище за его гробом пойдут только кюре да столяр.
— А почему столяр?
— Да потому, что он хозяин катафалка и лошади.
Я передал Кейре наш разговор, и мы решили прогуляться по берегу и придумать план, как подобраться к Торнстену.
— Я пойду одна, — объявила Кейра.
— И речи быть не может!
— В женщину он стрелять не станет, я для него не опасна. Знаешь, на островах вечно придумывают истории о соседях-негодяях. Не думаю, что этот человек такое чудовище, как нам его описали. Я знаю многих, кто обстрелял бы чужака, заявившегося ночью с неожиданным визитом.
— Странные у тебя знакомства!
— Подвезешь меня к границам его владений, а дальше я пойду пешком.
— Ни за что!
— Он меня не тронет, точно тебе говорю. Обратного полета я боюсь куда больше, чем Торнстена.
Мы шли вдоль скал и диких бухточек и продолжали спорить. Кейра пришла в восторг от выдры, которая нисколько нас не испугалась и целый час бежала следом, держась на некотором отдалении. Дул холодный ветер, но дождя не было, так что прогулка вышла приятная. Потом мы встретили возвращавшегося с рыбалки мужчину и спросили у него дорогу.
— Куда вам надо? — буркнул он себе в бороду с чудовищным, еще хуже, чем у наших хозяев, акцентом.
— В Берраво.
— Это в часе ходьбы, в обратную сторону, — бросил он и пошел прочь.
Кейра побежала следом.
— Здесь красивые места, — сказала она.
— Кому что нравится, — ответил он.
— Зимы здесь, наверное, суровые, — продолжила Кейра.
— Не устали от банальностей? Мне пора готовить ужин.
— Господин Торнстен?
— Не знаю никого с таким именем, — буркнул он, ускоряя шаг.
— Что-то не верится, ведь на острове живет немного народу.
— Верьте во что хотите и отстаньте от меня. Вы спросили дорогу… Развернитесь и идите в обратную сторону.
— Я археолог. Мы приехали издалека, специально ради встречи с вами.
— Мне плевать, археолог вы или ботаник, я не знаю никакого Торнстена.
— Прошу вас, уделите мне несколько часов, я читала ваши работы о крупных миграциях эпохи палеолита, и мне совершенно необходимы кое-какие пояснения.
Мужчина остановился и смерил Кейру взглядом:
— Вы похожи на зануду, а я не люблю, когда меня достают.
— А вы похожи на гнусного сварливого старика.
— Не стану спорить, — улыбнулся собеседник Кейры, — лишний повод не сводить со мной знакомство. На каком еще языке вам объяснить, чтобы вы оставили меня в покое?
— Попробуйте на голландском! Не думаю, что в этом глухом углу у многих такой же акцепт, как у вас.
Он повернулся к Кейре спиной и пошел прочь, но она снова его догнала:
— Упрямьтесь сколько хотите. Если понадобится, я буду бежать следом хоть до вашего дома. Вы что, станете палить в меня из ружья?
— Это фермеры из Берраво вам наплели? Не верьте всем глупостям, которые услышите на острове, людям скучно, вот они и выдумывают.
— Единственное, что меня интересует, — ответила Кейра, — это ваше профессиональное мнение.
В первый раз за все время мужчина снизошел до меня.
— Она всегда такая прилипчивая или мне особо повезло? — спросил он, отвернувшись от Кейры.
Я бы не стал определять характер Кейры именно этим словом, но решил не спорить, улыбнулся и подтвердил, что упорства ей не занимать.
— Чем еще вы занимаетесь помимо того, что составляете ей компанию?
— Я астрофизик.
В его темно-синих глазах неожиданно мелькнуло любопытство.
— Люблю звезды, — мечтательным тоном произнес он. — Когда-то они вели меня…
Торнстен поддел камешек носком ботинка.
— Полагаю, вы тоже их любите, раз выбрали эту профессию? — спросил он.
— Так и есть.
— Идемте, я живу в конце дороги. Налью вам выпить, вы поговорите со мной о небесном своде, а потом оставите в покое, идет?
Мы скрепили уговор рукопожатием.
Потертый ковер на деревянном полу, старое кресло перед камином, два стеллажа, забитых пыльными книгами у стен, тяжелая кованая кровать в углу под старым лоскутным покрывалом и лампа на ночном столике составляли всю обстановку самой просторной комнаты этого скромного жилица. Хозяин усадил нас за кухонный стол, разлил по чашкам крепчайший черный кофе и закурил сигарету.
— Что конкретно вы ищете? — спросил он и задул спичку.
— Информацию о первых миграциях через Крайний Север в Америку.
— Миграционные потоки — спорная тема, заселение Американского континента™ процесс куда более сложный, чем может показаться на первый взгляд, но все это вы могли узнать из научных монографий.
— Насколько вероятно, — продолжала Кейра, — что какая-то группа покинула Средиземноморский бассейн, чтобы выйти к Берингову проливу и морю Бофорта через полюс?
— Неслабая прогулочка, — ухмыльнулся Торнстен. — По-вашему, они летели самолетом?
— Не ехидничайте, просто ответьте на вопрос.
— И когда же, по нашему мнению, имела место эта эпопея?
— За четыре-пять тысяч лет до нашей эры.
— Никогда ни о чем подобном не слышал. Почему именно тогда?
— Меня интересует конкретно этот период.
— Льды тогда были крепче, чем сегодня, а океан меньше; передвигаясь в благоприятное время года, люди могли осуществить такой переход. Довольно морочить мне голову. Вы сказали, что читали мои работы. Не знаю, как вам это удалось, я мало публиковался, а вы слишком молоды и не могли присутствовать на моих лекциях — кстати, их можно пересчитать по пальцам. Если вы действительно изучали мои работы, значит, задаете вопрос, ответ на который знаете сами, поскольку я защищал теории, за которые меня изгнали из Археологического общества. Теперь я задам два вопроса: что вам в действительности от меня нужно и какую цель вы преследуете?
Кейра залпом допила кофе:
— Ладно, будем играть в открытую. Я не читала ни одной вашей статьи и еще на прошлой неделе понятия не имела о вашем существовании. Один мой друг, профессор, посоветовал найти вас. Он сказал, что вы, возможно, сумеете пролить свет на спорный вопрос о крупных миграциях населения Земли. Я всегда предпочитала искать там, где другие отступались. Сегодня я ищу проход, по которому люди в четвертом или пятом тысячелетии могли пересечь Крайний Север.