Сток. А кто она?
Барроу (морщит лоб). А я думаю, что за реклама про салоны бизнес-ледей! (Делает ударение на вторую "е".)
Премьер. Действительно, кто вы?
Все резко поворачиваются к нему и одновременно к Маргарет.
Маргарет (выпрямляясь, смотрит на Барроу и, смерив его взглядом, спокойно и твердо обращается к Премьеру). Я такой же премьер-министр, как и вы. Только в Лондоне очень сыро. Как и вы, я принимала решения за миллионы людей. От меня, как и от вас, зависели их судьбы. Но однажды я забыла слова одного человека, который мог подарить нам мир.
Премьер. Какие слова?
Маргарет. "Когда пыль веков опустится на города, о нас будут вспоминать не за победы и поражения на поле битвы или в политике, а за то, что2 мы сделали для духовного развития человечества". (Пауза.) Каждого человека.
Премьер. Чьи же это слова?
Маргарет. Вы что, не смотрели телепередачи "В объективе Америка" Валентина Зорина? Я думала, это входит в ваши профессиональные обязанности.
Квитаний. Да, Кеннеди — это Кеннеди. (Обращается к Премьеру.) Не переживайте. Это было всего лишь минутное озарение. Он не следовал своим словам. Он делал совершенно другое и был убит собственным народом. Застрелен, прости господи, прямо в затылок.
Маргарет. Да, как и все мы.
Барроу. Что вы имеете в виду? Мы не следуем своим словам или будем убиты?
Маргарет. Кто-то не следует, а кто-то, например вы, будет убит. Но туда вам и дорога — жаль, поздно.
Барроу. Вот стерва. Может, ты для того и родила своего ублюдка, чтобы он сначала втерся в доверие ко мне, а потом меня убил?
Славка резко подается к нему, но его снова удерживает Сток.
Маргарет (спокойно). Разве для этого нужно рожать детей? А убийцами вы делаете их сами. (Подходит вплотную к Премьеру и, глядя ему в глаза, добавляет.) Вам позволяют сегодня это делать!
Барроу (ехидно). А почему же вы попали в ад? Я ведь видел вас там! Уверен, только из-за своего сынка. Из-за того, что вырастили из него убийцу!
Премьер (обращается к Барроу). Ну, не каждый из тех, кто убивал, попадает туда. С другой стороны, как мы узнали, не надо никого убивать, чтобы оказаться в аду. (Со злостью добавляет.) А с вами даже этот не может сравниться! (Указывает на Наци.)
Наци (восклицает). Неужели!
Барроу (подходит к Премьеру и, глядя тому в глаза, указывает на Квитания). А вот этого свои легионеры забили камнями!
Квитаний. Ну уж нет, повторяю, я против обобщений! Я всегда делал то, что хотел или считал необходимым. (Барроу смотрит на Квитания, указывает на него рукой и, кивая в сторону Премьера, дает понять, что тот делает то же самое.) Да и вообще — в чем был убежден. Думаю (оглядывает присутствующих), как раз так все мы и поступали, потому и здесь. А духовным, для человечества… (Задумывается.) Нет, не занимался. На это есть особая рать. Что касается моих легионеров, они просто выполняли приказ Сената, то есть власти!
Сток. А кто должен попасть в ад? Власть, которая отдает приказ убивать, или те, кто исполнял приказ?
Квитаний. Ну, судя по тому, кто находится здесь…
Убийца (перебивает его). Наверное, зависит от того, с каким чувством ты отдаешь приказы и как убиваешь! Вот я изобрел самоличный способ накидывания петли, чтоб не выпутался!
Славка. Заткнись!
Сток. Ну почему же? В его словах есть доля истины. Вопрос, который я задавал себе четырнадцать месяцев, был как раз об этом. Если вы способны лишить жизни людей, избавив их от страшных мучений, разве это не помощь? (Пауза.) Я посчитал это своей обязанностью перед ними.
Барроу (раздраженно). Так говорите прямо! Попали в ад или нет?
Сток. Я пока еще только схожу с ума. Четырнадцать месяцев. Но ад (вздыхает) мне уже снился.
Барроу. Ну вот, уже ближе! А то: "кто отдает, кто исполнял, с каким чувством". Убийца — он и есть убийца. Вот я пальцем никого не тронул (выразительно щелкает пальцами), а ведь попал! Видать, прав ты (кивает Наци) и там (кивает на ворота) тоже порядка нет. Впрочем, у меня, в отличие от вас, еще есть возможность изменить время. Так что я полон оптимизма!
Неожиданно раздается оглушительный грохот. Франсуа хватает, затем роняет вязанку и приседает за телегой. За воротами слышатся частушки, звучит гармошка и балалайки. Реакция компании соответствует происходящему. Кто-то за воротами бьет по ним страшными ударами, будто бревном. Ворота ходят ходуном.
Голоса: "Откройте! Откройте же! Мы не оставим вас в покое. Эй вы, там!" Все стоят онемев.
Леонардо (встает и, подняв руки, громко кричит). Замолчите! Замолчите!
Наступает тишина.
Леонардо. Разве вы не знаете (обращается в сторону ворот), что двери ада закрыты только изнутри и открыть их человек может только сам?
Свет медленно гаснет. Тишина. Яркий луч высвечивает Маргарет. Она стоит со Стоком, слегка наклонив голову к его плечу, и украдкой смотрит за спину. Их поза и положение рук — как в начальном па танго. Затем они начинают танцевать. Звучит припев к песне "Вино любви" в исполнении певицы Смольяниновой:
Пускай проходят века,
Но власть любви далека.
Она сердца нам пьянит,
Она как море бурлит.
Любви волшебной вино
На радость людям дано.
Огнем пылает в крови
Вино любви.
Повторяется вторая часть припева. Звучит музыка. Сток медленно, стоя лицом к Маргарет, убирает руку с ее талии и отходит в глубь сцены.
Музыка смолкает, Барроу, гримасничая, взмахивая в такт руками, поет:
Мы рубим, рубим, рубим, а вишня все цветет,
Когда ее загубим, вино любви умрет.
Перед последним словом делает секундную паузу и произносит его отчетливо, указывая пальцем на Маргарет.
Маргарет. А вы хотели бы этого?
Барроу (с издевкой). Страстно желаю!
Премьер (обращаясь к Квитанию). Что это было?
Квитаний. Ее мечта. Именно так она хотела бы прожить свою жизнь, начнись она сначала. К сожалению, ей это только снилось.
Барроу. Почему же "к сожалению"? Совершенно самостоятельная женщина добилась всего, чего хотела в жизни. Венец эмансипации! В то время масса дурочек увлекалась равноправием полов. Они нам здорово помогали, так что мое "мерси"! (Отвешивает поклон Маргарет.)