Когда он проснулся, полная луна была уже высоко. В ее призрачном свете обнаружил вокруг палатки крупные звериные следы. Наклонившись, определил: ирбис! Вот, значит, кто смотрел ему в спину! Вышел на охоту, и между прочим – на него… Только палатка для зверя все равно, что шапка-невидимка – ирбис посчитал, что добыча просто исчезла. Или спряталась в доме…
Азат принюхался, и хотя звериного запаха не услышал, но все же выключил предохранитель, а патрон у него всегда в стволе… Потом спустил обертки от сникерсов и корпуса отработанных грелок в какую-то расщелину, спрятал палатку в рюкзак и двинулся дальше.
К месту высадки из вертолета Азат возвращаться не стал, а, спустившись на неполный километр, отыскал тропу и уверенно пошел вдоль хребта на восток, в сторону Дагестана. Лунный свет заливал все вокруг. Снег, казалось, светился в темноте. Время от времени он оглядывался, но ирбиса не видел. Да и не чувствовал его взгляда. Наверное, зверюга устал и спит…
После двух часов ходьбы сделал привал. Снова сжевал пару сникерсов. Конечно, сладость уже не лезла в горло, но он не ел, а механически заправлял организм калориями, как будто бросал уголь в топку паровоза. Через пятнадцать минут встал – дольше отдыхать нельзя: организм расслабится, и идти будет труднее. А то и вовсе – одолеет накопившаяся усталость, и незаметно уснешь. Тут-то и подкрадется король гор…
Идти пришлось всю ночь, периодически делая короткие привалы. Когда забрезжил рассвет, Азат решил все же поспать пару часов. Разбил палатку, включил химгрелку и провалился в тяжелый сон. Вместо двух часов проспал он все три. Зато теперь чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Может, теперь он одним броском, без передышки сможет преодолеть границу, а отдохнет уже в Дагестане. Там ждут друзья, они позаботятся о нормальной еде, отдыхе и восстановлении сил. Хотя он может обойтись и без всего этого, главное, выполнить поставленную задачу… Осмотревшись, Азат снова обнаружил вокруг палатки крупные кошачьи следы. Это его озаботило: если ирбис не отстает, то рано или поздно прыгнет… На левом боку висел острый охотничий нож, Азат сдвинул его ближе к животу, чтобы было удобней выхватывать.
Погода испортилась, тяжелые облака окутали горы, начался дождь. Погрузившись во влажный туман, Азат накинул на голову и плечи тонкую ткань палатки, завязал вокруг шеи веревки, так что получилось некое подобие плаща. Он был даже рад: в такую погоду пограничники вряд ли будут проявлять особую бдительность, да и какая бдительность может быть, если в трех метрах ничего не рассмотришь…
Правда, идти тоже стало трудно, и скорость заметно снизилась. Но к двенадцати часам он вышел на дагестанскую территорию. Интуиция подсказала, что он пересек границу, сверился по GPS-навигатору – да, все верно. Аллах, хвала ему, благосклонен!
Туман понемногу рассеивался. Импровизированная плащ-палатка не пропускала влагу и холод к телу, но и не выпускала тепло наружу. Азат покрылся испариной и решил сделать привал, но не успел. Повернув за очередной валун, он лицом к лицу столкнулся с пограничниками.
Их было трое – усиленный наряд. Рядовые, из местных, лет по двадцать, белобрысый курносый сержант – чуть постарше. Они тоже растерялись: встреча была неожиданной, да и выглядел неизвестный очень странно: в какой-то дурацкой серебристой хламиде, мешком висящей на фигуре. Как космический пришелец из американских фильмов. Так не ходят ни члены НВФ [5] , ни обычные нарушители границы.
– Стой! – приказал сержант.
До него метров пять, он повернулся боком, автомат на груди направлен в сторону проверяемого, руки лежат на рукоятке и магазине – в положении для стрельбы. Но нести службу с досланным в ствол патроном запрещено, а значит, он не готов мгновенно открыть огонь. Хотя на практике этот запрет часто нарушают…
– Кто такой? Откуда идешь? Предъявить документы!
Рядовые стоят слева и справа от старшего наряда и метра на четыре подальше. Они расслабленно изучают странного мужика, не проявляя ни инициативы, ни опасений: полностью полагаются на своего командира. У них автоматы наверняка на предохранителе и без патронов в стволе.
– Я орнитолог, – хрипло говорит Азат. – У меня есть разрешение…
Он сам бы не смог объяснить, почему так сказал. Наверное, потому, что над ними парили большие орлы и «орнитолог» стало первым словом, пришедшим в голову. Как ни странно, но своим объяснением он попал в точку: ученые чудаки могут быть одеты как угодно, и они часто заходили в приграничную полосу – вулканологи, геологи, биологи, экологи… Почти всегда у них были разрешения, а если вдруг забредали в запретную зону случайно, без документов, то, как правило, отделывались штрафом, да и то не всегда – чаще, пожурив, отпускали. Как бы то ни было, опасности эта публика не представляла.
– Покажь разрешение, – как и положено, сказал сержант. Он действовал по Уставу и инструкциям, но ситуация была обыденной, и возникшее было напряжение исчезло.
Но оно тут же вернулось, настолько неожиданно и страшно, что погранцы даже не успели ничего осознать. Потому что Азат распахнул свою накидку и вместо документов выставил вперед короткий автомат с раструбом пламегасителя на срезе ствола, в котором сразу замелькал быстрый короткий огонек.
Ду-дух, ду-дух, ду-дух!
Короткая злая очередь угодила в сержанта, он упал на колени, рядовые шарахнулись в стороны, беспомощно хватаясь за оружие. Они явно запаздывали.
Ду-дух, ду-дух, ду-ду-ду…
Маленькие остроконечные пульки калибра 5,45 миллиметра наискосок перечеркнули бушлат рядового – от правого бедра к левому плечу, из спины полетели клочья ваты, автомат вырвался из рук и загремел по камням.
Ду-ду-дух! Ду-дух!
Второго рядового развернуло вокруг оси влево и отбросило в сторону, он упал навзничь прямо поперек пешеходной тропы – очередь кучно попала в область сердца.
В очередной раз Дауд наглядно продемонстрировал свою высокую боевую выучку, за шесть секунд расправившись с тремя противниками. Впрочем, он привык к этому – так было всегда. Но то, что произошло далее, случилось с ним впервые.
Бах-бах-бах! – басовито пролаял АКМ сержанта – калибр 7,62 звучит посерьезней. Азата словно молотом ударило по левому локтю, рука отнялась, как будто ее отрубили острой хевсурской саблей.
«Был все-таки у него патрон в патроннике», – мелькнула быстрая мысль. Левая рука повисла, как парализованная. Сержант, потеряв остатки сил, опрокинулся на спину, не сводя глаз с «ученого», который на самом деле оказался опасным преступником. О возможности такого перевоплощения их всегда предупреждали офицеры на занятиях по боевой подготовке, но вероятность этого представлялась настолько малой, что ее не принимали в расчет. А оказалось, зря…
Азат одной рукой, словно большой пистолет, поднял АКС-74У и несколько раз выстрелил. Мимо! Пули с визгом срикошетировали от камней и ушли в разъяснившееся небо. Он подошел вплотную и, сжав зубы, стал целиться. В последний миг пограничник закрыл глаза, на щеку выкатилась слеза. Неприспособленный к такому хвату, автомат прыгал в руке, но с третьего выстрела Азат все-таки попал сержанту в лоб…