Нужен вагинальный осмотр. Не удивляйтесь, мы ещё чуть-чуть гинекологи, правда, плохие — смотреть смотрим, но ничего не лечим. Так вот, видим надрывы и осаднения, и не только влагалища, но и ануса. Любящий муж регулярно насилует свою жену, вот как это называется. Да, тётя, похоже, жила ты в аду. Жила, а своего тирана не бросала. Садомазохистские пары, как ни странно, устойчивы. Таких чаще всего тюрьма или смерть разлучают.
Очередь за детьми. Мальчику — семь лет, девочке двенадцать. Первым смотрю мальчика. На запястьях рук небольшие потёртости и красные линии — похоже, ручки связывались. Нашёл старый перелом ребра и рубцы на ягодицах — пацану и розга знакома. Смотрим попочку. Тьфу, чёрт, верить неохота. Надрыв-трещина ануса. Рядом осаднение. Со смерти папочки часов пять уже прошло. Зову самую молодую и красивую медсестру. «Мальчик, а ты сегодня какал?» — «Нет». — «Хорошо. Тёте надо тебе попу ваткой на палочке помазать. Ты не будешь плакать? Ну не плачь, ты же большой мальчик... Ну вот и всё. Иди к тётеньке-милиционеру, она тебя отвезёт в комнату, где много игрушек. Сержант, берите мальчика и закройте дверь».
— Так, что там у пас? Так и думал — сперма.
Тогда делайте смыв с папочкиного члена, поищем средам засохших сперматозоидов. слущенные эпителиальные) клетки прямой кишки и ануса.
Девочка. Ну, клок волос выдран пара синяков. Опять же рубцы на ягодицах, признак порки. Тоже доставалось, хоть и меньше, чем братику. И на осмотре держалась молодцом, пока на кресло не повёл. Там истерика случилась. «Ну не плачь, дядя небольно посмотрит. Хочешь, тётю позову? Мне только посмотреть надо. Да нет, ты мне ничего не рассказывай. Ты дядю-следователя помнишь? Ты это всё ему расскажи. Мне не надо. Мне посмотреть надо. А потом я напишу рекомендацию для детского психиатра. Ты с ним поговоришь, он тебе поможет...»
— Так, сестра, пишите: каринкули маленькие старые, дефлорирована более двух лет назад, надрыв свода передней трети (старый), надрыв или надкус левой малой половой губы около месяца назад, свежее осаднение на правой большой половой губе, осаднения преддверия, кровоподтёк вокруг уретры двух-трёхдиев-ный. Клитор набух, на уздечке мелкие кровоизлияния. Похоже, ущипнули... Давайте зеркало. Да куда такое! Маленькое давайте и подержите в тёплой воде — дитя от каждого прикосновения вздрагивает. Обязательно надо в протоколе отметить, что ребёнок двенадцати лет по признакам полового и биологического развития соответствует десятилетнему. При изнасилованиях несовершеннолетних биологический возраст на суде важнее паспортного. Иная и в четырнадцать лет при таких делах умудряется удовольствие получить, а иная в шестнадцать ещё дитя, и выливается такой половой акт в тяжёлую телесную и психическую травму...
Ну вот и тёпленькое маленькое зеркальце. Такое не страшное, введём во влагалище совсем не больно.
Ну что там? Не умеет ещё девочка подмываться. Сперма старая. Дня полтора-два. Похоже, папа своих деток пользовал по очереди. Так, мазок.
— Ну-ка свет поправьте. Надрыв свода влагалища над шейкой матки. Согласуется с осаднением преддверия влагалища. Всё. Девочка, ты молодец. Только мы тебя сейчас в больницу направим. У тебя там ранка. Болит внизу? Как привыкла? И слушать не хочу. Надо тебе там малюсенький шовчик наложить. Это другой дядя делает. Ну ладно, хочешь, чтобы тётя — попросим тётю. Сестричка — дайте ей пол-ампулы седуксена, успокойте девочку. Нет, нет, не колите. Как мне потом эту дырку в вене объяснять? С ложечки, пополам с валерьянкой. Не хочу адвокатам повод давать — они из-за мелочи судьям голову заморочить могут. И отвода заключения медэкспертизы не хочу...
Хочу кучу смягчающих для её мамы. Точнее, хочу оправдательного приговора, но это из области сказок. Всё-таки убийство, пусть даже вынужденное... И свекровь всё видела. Хочешь не хочешь, а получается превышение допустимой самообороны.
Хозяин. Номер 1286 собственной персоной.
— Прозектор, ты чего мылишься раньше времени?
Прозектор — это помощник судмедэксперта, типа как ассистент у хирурга. Но ассистирует он по-другому. Самую тяжёлую работу вместо доктора делает. Хороший прозектор редок. Сам кожу разрежет, подсечёт грудную клетку по рёберным хрящам. Длинный секционный стилет сунет изнутри в горло, проведёт вокруг языка, по пути чиркнув вокруг диафрагмы и заднего прохода... Доктор, добро пожаловать! Весь органокомплескс от языка до ануса распластан перед вами на специальном столике рядом с «освежёванным» трупом. Ковыряйтесь на здоровье, изучайте в комфортных условиях. А как только доктор что надо по- чикает, прозектор все внутренности обратно в тело засунет. Уже как попало — ну, сердце на место мочевого пузыря — какая разница, все равно зашьём, не видно.
Так вот, сейчас я внешний осмотр сделаю и позову Серёжу. Серёжа у нас лучший прозектор. Минутку рядом побуду, чтоб соотношение нетронутых органов в полостях посмотреть, а потом пойду чай пить. Через десять минут вернусь на всё готовое. Буду требуху терзать по кусочку, уже долго и внимательно.
Осмотр кожных покровов. Один синяк на левой скуле. И ещё один на «кумполе» — на макушке головы. Со слов якобы всё видевшей свекрови жена била мужа чугунной сковородкой. От чего он и умер. Под бой правой руки очень подходит. Значит, в черепе как пить дать трещина. Ладно, это после чаепития. Что ещё интересного? О, дырочки! На венках. Венки орубцованы и склерозированы. Так мы ещё и наркотой баловались! Дырок относительно мало, а сосуды сожжены сильно. Похоже, не героиновый мальчик. Эфедрольно-«винтовые» венки. Похоже, нам возбуждающие препараты нравились. Понятно, откуда агрессия при абстиненции. Опиатный нарк обычно тихий. Что ещё на коже? Да ничего. Вот самый свежий след последнего укола. Кровь на амфетамины надо взять.
— Серёжа, потроши, я отойду на десять минут. Да, скальп на морду натяни, но череп не тронь. Там причина. Оставь пилу — сам вскрою.
Серёга несколько обиделся, вроде как не доверяю. Доверяю, но били-то по голове. Поэтому сам. Били бы ножом в сердце — вскрыл бы Серёга голову. Так, ну вот и разрезали — здоровый мочевой пузырь переполнен и сильно выступает из таза, обычное для наркоманов дело. Всё остальное выглядит нормально
— Серёжа, вытягивай требуху, а я пошёл наверх. Свистнешь, если что интересное.
Любовь Николаевна рулет с яблоками испекла, а наша санитарка, баба Рита, притащила здоровую банку своего клубничного варенья. Чаёк сегодня что надо. Обещался на десять минут, а сижу все двадцать. А писанины ещё сколько... Ладно, милые женщины, спасибо за угощение, пора работать.
Так, мозги оставим напоследок. Сердце — вроде слегка великовато для этого тела. Четыреста пятьдесят граммулек. Полнокровное. Сосудики ничего... Вероятно, стало в диастолу. Кровь жидкая, фибролиз прошёл нормально. Так, что мы кушали? Макароны с рыбой. Дурацкое сочетание. В кишках ничего интересного. Почки-селезёнка... Да всё в норме. Печень чуть увеличена от ширева, но в принципе не больная. Похоже, дело в черепушке. Значит, придётся его жене сидеть. Жалко тётку. Всю жизнь от мужа промучилась, а теперь детей потеряет, квартиру потеряет, да и жизнь свободную потеряет. Нормальному человеку на зоне разве жизнь?