– Тю, ты! Зуб во рту, а это – в преддверии влагалища, ну в крайнем случае в самом начале входа делается. Вот смотри – треугольнички на уголках закрепляются специальной танталовой скрепкой, даже шить ничего не надо!
Для большей демонстративности Студент закрутил газету в трубу и показал, как искусственная целка, пардон – химен, пластически восстановленная девственная плева – перекрывает добрых две третьих просвета.
– Вот! Такое зарастет за неделю, ну надёжней за две. Как кто туда полезет, ну, в смысле того… Ну половой акт совершать, так почувствует это дело лучше настоящей плевы. И кровищи ливанёт – всё как полагается!
Тут на Валерку налетел почти весь девичник. Все наперебой принялись критиковать достижения современной оперативной гинекологии и рассказывать собственные истории на эту тему. Ленка с восемнадцатой советовала использовать капустный лист и красное вино, да стонать, как на премьере в Большом Театре. Оля-табельщица с четвёртого этажа потрясла всех рассказом, как еще в училище, сразу после комсомольского собрания, её трахнул комсорг. При этом она прямо в классе незаметно умудрилась расковырять себе комсомольским значком палец и измазать всё, что надо, только бы тот поверил, что он у неё первый. Комсорг поверил, но не надолго – её заложил тот мерзавец, который был до комсорга. Любка-крановщица сказала, что ничего ковырять не надо, надо просто наврать про менструацию. То есть когда нет – сказать есть, а когда есть – сказать «сегодня можно». И орать много не надо, а всего лишь раз крикнуть «ой-ёй-ёй». А Зойка из бухгалтерии сказала, что всё это вообще глупость. Можно спокойно получать удовольствие всю ночь, а когда жених заснет, взять и налить из пузырька куриной крови в кровать. У них на деревне всегда на дворе простынь вешали после первой ночи. Чтобы люди видели, что всё как надо прошло. Что девушка нормальная. Так вот, чем больше пятно, тем нормальнее. И ни одна целка ещё такого пятна не дала, как зарубанная кура! Это её мама по секрету научила.
Конец семинару положила сама Фатима:
– Это всё подходит для русских. Для таджиков не пойдёт. У нас старшая тётя жениха и старшая тётя невесты это дело до свадьбы коллективно осматривают. И вместе пальцами трогают! И если там нету того, чего надо – они сразу увидят, позовут мою мать и… Слушай, доктор, а там железки сильно видно? Они же их заметят, что я скажу? Мода что-ли такая, или зачем их доктор прописал?. А если не заметят, то потом, ну когда это дело делают, они же могут в это… в жениховое хозяйство воткнуться.
Студент аж подпрыгнул от восторга и загоготал:
Ну ты даёшь, инженер-экономист, – какие там железки! Их же через пять дней снимают! Максимум через семь. И если твои тётушки не позовут на консилиум судмедэксперта и гинеколога со стажем, то чёрта лысого чего там они заподозрят. Заключительное слово взяла всё та же Ленка из восемнадцатой. Даже не слово, а как положено после семинара – задала вопрос в плане свободной дискуссии:
– Фатяша, может, на такое и согласится, а сколько это стоит? Мне лично и даром не надо – не хватало еще эту пытку два раза терпеть. Даже три – когда ломали, что Бог дал, когда зашивать вашей проволокой будут и когда повторно ломать. Бр-рррр! Но я знаю многих, кому надо. А кто делать будет? В женских консультациях такое точно не делают. И в абортариях не делают! И в роддомах не делают! В вашей Академии, что ли, делают? И сколько после этого больничный?
Студент задумался: не знаю, при мне в Академии не делали… Это я так, в литературе вычитал. Хотя повторю – сделать такое просто! А вот сколько это стоит? Наверное, четвертной. Может, меньше. Или бутылку коняку… Фатя, но это не мне – это хохлу одному, завотделением в обсервационном роддоме на Газа. Если он согласится, то тогда… тогда он мне смотровую даст. Дело маленькое, это ж не внематочную резать и даже не аборт какой. Тут большая операционная не нужна. А вот про больничный забудьте – через полчаса после операции вызывай такси и болей отгулами или прогулами исключительно за свои. Любите вы, бабоньки, Советское государство в собственные интимные проблемы впутывать – то первого мужа через партком назад требуете, то больничный за второе девичество.
Такой скорости развития событий не ожидал никто. Фатяша вела себя как матёрый особист-дознаватель и за пять минут выведала у Студента всё – откуда он знает завотделением и как долго знаком? Степень вероятности, что тот предоставит надлежащие «рабочие условия», и, наконец, когда его ближайшее дежурство? Почему-то она не задавала ни одного вопроса о самой операции. Тут или феномен утопающего, что хватается за соломинку, пусть даже «соломинка» эта – рослый шестикурсник ВМА. Или подпольный авторитет Студента в ЦПХ был настолько высок, что в успехе технической части мероприятия никто не сомневался. Оказалось, завотделением заступает на дежурство сегодня в шесть, винно-водочный работает до семи – то есть можно успеть с целкопластикой до полуночи! Оставалось одно «но» – в роддоме на Газа не было скинстэйплера, инструмента, похожего на гибрид пистолета и пассатижей, который загибает специальные танталовые скрепки, позволяя удерживать нужную форму, не пережимая ткани сверх допустимого. Скрепок там тоже не было, не было и пилонов – специальных влагалищных вкладышей, позволяющих держать открытым просвет преддверья влагалища до первичного рубцевания. Вопрос с пилоном Валера решил с ходу – он предложил использовать обычный презерватив, в который напихать маленьких стерильных ватных шариков. После целкопластики их легко можно вытащить из просвета влагалища пинцетом, а потом извлечь пустой презерватив, не нарушая целости воссозданной девственной плевы. Сразу из разных концов комнаты раздались девичьи возгласы с сиюминутным предложением «проверенных электроникой» презервативов в любом количестве. А вот насчёт танталовых скрепок и скинстэйплера… Тут путь один – идти клянчить в академическую Клинику Гинекологии. Может, дадут до утра. Студент быстро выдумал довольно гнилой повод – хочет подать коротенькие тезисы на конференцию ВНОС по теме «Годовая потребность в тантале для гинекологических отделений по госпиталям Советской Армии». Звучит туповато, но ради такого скинстэйплер и упаковку стерильных скрепок на ночь дать могут, тем паче, что на «гине» Валерка уже какой год, как свой – староста научного кружка, и прочие «блатные» дела слушательского уровня.
Сразу после оглашения последних деталей Фатяша воскликнула: «А почему мы всё ещё здесь?!» Затем она, как давняя подруга, схватила Студента за руку и потащила его выполнять задуманное, дни-то наперечёт! А я остался пить чай с коньяком. Когда бутылка опустела, девицы притащили водочки, и я как-то забыл о надвигающихся экзаменах. В общем, засиделись. Время за полночь, пора бы и честь знать. Тут слышим в коридоре: «Да забудь ты свои трусы! Сейчас главное – покой и хоть пару дней постельного режима!» Выглядываем всей толпой из дверей – по кородору идут в обнимку Студент с Фатяшей. Точнее, идёт только Студент, а Фатю он аккуратно за талию несёт. Фатька в воздухе раскорячила ноги, как наездница на коне. Бабоньки из комнаты выпорхнули, Фатеньку на рученьках понесли, всякие слова соболезнования да сочувствия говоря. Студент же в нашу комнату зашел, глянул на пустые бутылки и сказал:
Лом, я смотрю, вы тут водку пьёте! А осталось?