– Но как она опознала труп, если Арсений погиб в Юрмаче, а она залегла на дно где-то в Тюмени или в Екатеринбурге.
– Не знаю. Мы ничего не знаем. Но само по себе ограбление банка не могло ее не заинтересовать. Такие налеты в нашей стране редкость. Здесь не Чикаго. И потом, с ее связями можно все узнать. Она же тоже имела допуск к частным сейфам. Сейчас все это не важно. Фаина здесь, и наша задача усложняется. Она взяла след и ведет киллера. Значит, кто-то предоставляет ей информацию. Работает в одиночку, но имеет поддержку.
– Пора покончить с убийцей. Пока он всех нас не перебил.
– Ты хорошо подумала? Мокруха – не наша специализация.
* * *
Все произошло именно так, как Байчер и предполагал. Машина начальника полиции остановилась на окраине города.
– Ну что, очухался, господин специалист?
Филипок впервые в своей практике оказался в безвыходной ситуации.
– Куда ты меня везешь? – хрипло спросил он.
– Уже не везу. Приехали. Домой пойдешь пешком. И больше не связывайся с местными. Тут живет народ сплоченный и очень жестокий. Могли бы убить и вывезти на свалку. А там за день твой труп обглодали бы крысы. Человеческих костей там больше, чем ворон. И когда заходишь в гости, не оставляй ключи снаружи. Их надо вынимать и запираться изнутри. Примитивная истина. А ты, я вижу, имел дело только с лохами. В наших местах таких нет. Тут двенадцатилетний пацан уже профессионал. Триста афер в день. Это только в центре. Въезжаешь в город богатым человеком, выезжаешь нищим. И при этом никто ни в кого не стреляет. Ты попал не в свой огород. Тут так не работают. Запомни это.
Майор вышел из машины, вытащил с заднего сиденья арестованного, сунул ему пистолет за пояс и вложил в руки ключи от наручников. Сам их снимать не стал. От такого психа всего ожидать можно. Тихвинский сел в свою машину и уехал, оставив Филипка одного на пустыре.
Фаина видела всю эту картину. Даже начальник полиции, который ее встречал, не смог убрать киллера. Сейчас она с легкостью могла его пристрелить. Он ей порядком поднадоел. Но и она не решилась на отчаянный поступок. Похоже, этого говнюка кто-то очень высоко ценит. Скорее всего, его смерть может сойти с рук только таинственному Байчеру. Они находятся в состоянии войны. И тут кто-то должен проиграть.
* * *
Приключения походили на настоящий блокбастер. Их привезли на рыбный завод. Шофер открыл дверцы фургона и начал перетаскивать пустые ящики на конвейерную ленту. Вот тут они и выскочили из машины и спрятались под подъездным разгрузочным помостом. Что Бог не делает, все к лучшему. Они замерзли, на ресницах вырос белый иней, но и рана на ухе заморозилась, и кровотечение остановилось. Выжидать нечего. Тут тишина и темнота не помогут. Цехи работали в три смены.
Девушка оставила Марика одного. Он очень ослаб. Слишком много потерял крови. Хуже всего, что она была голой и в таком виде ей нельзя показываться на глаза людям. К счастью, в консервном цехе работали только женщины. Где ползком, а где перебежками Клава все же пробралась в раздевалку. Она умела прятаться, открывать замки шпилькой, быстро ориентировалась и хорошо бегала.
Правда, тут никто не запирал свои шкафчики на ключи. Одна беда: девушка слишком изящная, а одежда вся пятидесятого размера как минимум. Она нашла сарафан на три размера больше и сандалии с ремешками. Они удержат их на ногах. Но во что одеть Марика? Пришлось взять комбинезон, пропахший рыбой, а главное, она нашла аптечку, где был бинт и зеленка, больше ничего полезного.
Клава вернулась назад с добычей. Марик пребывал в полусознательном состоянии. Рана оттаяла быстро, и кровотечение возобновилось. Она, как сумела, перевязала парня. Но он долго не продержится. Идти уже не сможет. Он с трудом надел комбинезон, который оказался слишком широким и коротким. Марик походил на клоуна, но без обуви. Девушка рассмеялась. Он не разозлился, а тоже улыбнулся.
– Ты иди. Я тут останусь до ночи, – тихо сказал он.
– Дурень. Ты до ночи не дотянешь. Вся повязка за минуту насквозь промокла. Главное – держись. Я ведь тебя не дотащу. Ты в два раза тяжелее меня. Ну ничего, прорвемся.
На разгрузке стояло много машин. Клава выбрала «Москвич-каблучок». Ключи торчали в зажигании. Шофер приехал за товаром и оформлял квитанции. Она подвела Марика к машине, затолкала на переднее сиденье, села за руль и сорвала машину с места, не захлопнув задние дверцы фургончика. У ворот стояла охрана и проверяла выезжающую машину. Девушка выжала педаль газа. Охранники успели отскочить, и машина вылетела из узкой щели, сорвав кузов, который преградил выезд из единственных ворот. Никто за ними не погнался.
Машина стала слишком легкой и подпрыгивала на каждой кочке. Девчонка вцепилась в руль и стремительно неслась вперед. Так они добрались до берега небольшой речки, где стояла одинокая избушка. Здесь их уже не найдут. Машину можно загнать в курятник либо затопить. В доме жила старая повитуха, делавшая местным шлюхам аборты. Другие к ней не ходили. У кого были деньги, ей платили, другие пользовались ее услугами бесплатно. Она была доброй, сама в молодости в грехе жила.
На другую помощь Клава рассчитывать не могла.
Бабка Соня вопросов не задавала. Осмотрев потерявшего сознание парня, она лишь сказала:
– Красивый, но еще ребенок.
– Я его люблю, баб Соня.
– Значит, будешь мне помогать.
У девушки на глазах появились слезы, и она нежно поцеловала Марика. Он же ее не видел, а потому она позволила себе расслабиться и стать такой, какой была на самом деле.
7
Часовую мастерскую найти было нетрудно. Борис выбросил окурок и зашел внутрь. За прилавком сидел совершенно седой старик, но с очень хитрым и молодым взглядом. Такие своего не упустят. День только начинался, на улицах никого, мастерская тоже пустовала. Тишину нарушало только тиканье сотни настенных часов. Ни одного просвета, все стены увешаны старыми, но работающими часами.
– Если я попал по адресу, то вы и есть Лазарь? – спросил Байчер, подойдя к стойке.
– Все верно, вы не ошиблись.
– Отлично. Мне нужны документы.
Старик хмыкнул.
– Вообще-то я часы ремонтирую.
– Мне вас рекомендовал Жора Корчма. Вы с ним вместе на нарах чалились.
– Жора? Это курчавый рыжий коротышка?
– Да. Мордоворот без единой волосинки, с мордой, похожей на пустую тарелку из-под тухлой рыбы. Но на ней лежит картошина в виде носа.
– Да-да, припоминаю. Ксива на одного?
– На двоих. И срочно.
– Делаю не я. Комиссионный сбор пятьсот долларов. Это только мне. Но за двоих.
– Ладно. Торговаться некогда. Евро подойдет?
Борис достал пачку денег из кармана и положил пятисотку на стойку.
– Вижу, вы человек богатый. Мало запросил.