Лицо Анастасии перекосилось, как если бы она в действительности откусила кусок лимона. Глаза сомкнулись в крохотные щелочки, подбородок сжался, покрывшись мелкими морщинками, она сделала глотательное движение, как если бы справлялась с обильным выделением слюны.
– Что с ней происходит? – не выдержав, спросил Дмитрий Вандышев.
– Не волнуйтесь, ничего особенного. Сейчас она испытывает только покой, тонус коры головного мозга резко снижается. Настя прекрасно слышит нас, но это еще не то. Думаю, что работа с ней не составит сложности, девушка хорошо внушаема. Нам нужно дойти до третьей стадии, – просто сообщил врач.
Глаза Анастасии были слегка затуманены и влажны, не мигая, она недвижимо смотрела в одну точку. Обхватив пальцами запястье, врач осторожно поднял ее руку. После чего бережно отпустил. Рука находилась в прежнем состоянии, не дрогнув.
– Полное торможение второй сигнальной системы. Можно приступать. Какие вопросы вы бы хотели ей задать?
– Как она оказалась на перроне?
Доктор понимающе кивнув, заговорил:
– Вы приехали на вокзал. Направились в билетную кассу, но что-то вас остановило. Почему вы туда не пошли?
– Мне позвонил по мобильному телефону Валерий и сказал, что хочет со мной увидеться.
– Кто этот Валерий?
– Когда-то мы с ним встречались.
– Когда вы с ним познакомились?
– Три года назад. Тогда я была студенткой последнего курса иняза.
– Вы были в него влюблены?
– Да, он был моим первым мужчиной. Мы хотели пожениться.
– Что же вам помешало?
– Его работа. Он работал в службе безопасности и сказал, что у них не поощряется роман со своими подшефными.
– Понятно, – в голосе доктора прозвучала некоторая озабоченность. К подобному откровению он был неподготовлен.
– Спросите у нее, каким образом она стала его подшефной? – негромко проговорил со своего места Вандышев.
Едва кивнув, доктор заговорил все тем же унылым тоном:
– Каким образом вы стали его подшефной?
– После окончания вуза мне нужно было искать работу. Был вариант отправиться в Германию переводчицей, но Валерий сказал, что может предложить мне очень интересную работу, к тому же хорошо оплачиваемую.
– И вы согласились? – унылым голосом поинтересовался врач.
– Я его любила и поэтому доверяла, – прозвучал столь же беспристрастный ответ.
– Что же это была за работа?
– В федеральной службе безопасности. Таких, как я, набралось еще десять девушек, все они были очень красивые. Мы проходили трехмесячные курсы под Москвой в одном из пансионатов. Нам преподавали основы оперативной работы. Наша служба заключалась в том, что мы должны были завести знакомство с иностранцами, на которых нам укажут, и в процессе сближения выуживать из них интересующие сведения.
– Что вы применяли для этого?
– Существовали специальные препараты, способствующие откровению. Мы их подмешивали в вино, в еду. Человек, отведывавший такой препарат, пропитывался большим доверием к своему собеседнику и рассказывал все то, что было у него тайного на душе. Такой препарат у нас назывался «сывороткой правды». Если собеседником была женщина, то доверие только усиливалось, – губы едва шевелились, но голос звучал внятно, слова выговаривались четко.
Доктор в ожидании посмотрел на оперативника: нужно ли продолжать расспрашивать дальше? В ответ Вандышев едва кивнул.
– Встречи с иностранцами подразумевали сексуальный контакт?
Девушка ответила не сразу. Некоторое время шевелились ее губы, как если бы она подбирала подобающие слова, после чего заговорила теми же безрадостными интонациями.
Дмитрий Вандышев слушал, затаив дыхание.
– Поначалу Валерий сказал, что этого не нужно. А потом стал настаивать.
– И вы согласились?
– Я ему доверяла.
– Понятно… – в задумчивости протянул доктор. – Значит, звонок был от него?
– Да, он предложил мне встретиться на вокзале. Сказал, что хотел бы извиниться передо мной.
– Он назвал место?
– Да. Он сказал, что хотел бы встретиться где-нибудь в безлюдном месте, так как опасается, что его могут подслушать.
– Вы не удивились?
– Нет. У него все время были какие-то тайны.
– Где же он предложил встретиться?
– В самом конце шестого пути, около перехода. Там обычно бывает безлюдно.
– Вы его дождались?
– Он не пришел.
– Тогда что же произошло?
– Я почувствовала толчок в спину и упала.
– Вы успели заметить человека, который вас толкнул? Вспомните. – Лоб девушки в напряжении собрался в складки. – Вы стоите, ждете Валерия. Вы услышали за спиной негромкие шаги, подумали, что это он, и оборачиваетесь. Что вы увидели?
– Я увидела часы на левой руке.
Посмотрев на Вандышева, опасающегося пропустить хотя бы слово, доктор спросил:
– Продолжать?
– Узнайте, что это за часы?
Доктор согласно кивнул:
– Вспомните, что это за часы, что в них такого особенного. Может, вы рассмотрели браслет?
Морщины на лбу девушки разгладились, обозначилась лишь едва заметная полоска, выдававшая внутреннее напряжение.
– Браслет… Он был из белого блестящего металла. С очень красивым плетением… Часы были из желтого металла.
– Какой они были формы? Вы должны были обратить на это внимание.
Растревоженное подсознание не желало подчиняться, одни образы накладывались на другие. Прошла утомительная минута, прежде чем видения обрели отчетливые контуры.
– Часы квадратной формы, закругленные по краям.
– Вас они заинтересовали? Вам захотелось прочитать их марку. Вспомните, какая была первая буква.
– Первая буква была «А», – уверенно произнесла Анастасия. – Часы такой марки были у моей подруги.
– Что это за марка?
– Это швейцарские часы «APPELLA».
– Вы помните, кто в окружении Всеволода носил эти часы?
– Помню, их носил его заместитель Федор.
– Что случилось после того, как вы упали?
– Почувствовала боль в затылке… Открыла глаза. Вижу ноги подошедшего человека. Руку с пистолетом, – голос звучал взволнованно. В какой-то момент показалось, что он может перерасти в крик, но уже в следующую секунду она заговорила шепотом: – Он направляет пистолет прямо мне в лицо. – Лицо девушки исказилось от ужаса. – Сейчас он нажмет на курок.