— И сколько я там буду сидеть? — растерянно поинтересовался Мальцев.
— Пока не вспомните, — обрадовал его майор. — Как только это произойдет, нажмите кнопку слева от двери.
— А если?..
— Туалет справа от шкафа, — успокоил его Власов.
Майор услышал звонок через пятнадцать минут. Он усмехнулся и нажал кнопку на панели, которая разблокировала дверь. Не прошло и десяти секунд, как Мальцев уже снова сидел перед ним.
— Ну что, как успехи? — поинтересовался майор.
— Все очень просто, — отозвался журналист. — Я полистал подшивку, вспомнил, как все это делалось…
— Внимательно слушаю.
— Я просто это придумал, — сказал Мальцев слишком уверенно, как показалось майору.
— Придумали, значит? Из пальца высосали, как про инопланетян и пираний?
— Про пираний было в «Московском комсомольце», мы просто пересказали. Про кенгуру — на самом деле такое приключилось, мне соседи по даче рассказывали. А все остальное из головы.
— То есть вы мешали реальные факты и вымыслы. Охотно верю.
— Так, значит…
— Знаете, я считаю, что вам надо еще немного подумать, — сказал майор. — Вас проводить или сами дорогу найдете?
Власов, конечно, мог бы отпустить парня, но был уверен в том, что тот просто-напросто выбрал самое элементарное решение.
В любой другой ситуации Власов действительно принял бы на веру историю о вымысле — мало ли что пишут в желтой прессе! — но события последних дней заставляли его усомниться в версии, которую предложил Мальцев. Слишком много совпадений!
Майор оказался прав. Человеческая память устроена странным образом. Мозг напрочь отказывается трудиться и что-то припоминать, если человек считает, что ему это не нужно. Но в экстремальных ситуациях вскрываются его незадействованные резервы, и происходит чудо. Нужная информация находится, да еще с такими подробностями, которые ты и не думал запоминать.
Мальцев понимал, что просидит в этой комнате сколь угодно долго. Он мог бы, конечно, придумать какую-нибудь более-менее правдивую историю, но, вспоминая взгляд майора, понимал, что в его интересах рассказать все так, как оно было на самом деле, и не валять дурака.
На вечер этого дня у Мальцева были далеко идущие планы. Он назначил «дополнительное собеседование» с девушкой, которую собирался принять на работу. Эта встреча должна была проходить на его холостяцкой квартире. Поэтому ему и в самом деле стоило попробовать напрячь непослушную память. Тем более что уже начинало смеркаться.
Власов услышал звонок через сорок с небольшим минут. На этот раз Мальцев выглядел усталым и разбитым, но в его глазах светился огонек надежды.
— Я вспомнил, как и когда готовился этот номер, — заверил Власова журналист. — У техреда как раз был день рождения, и после сдачи материала мы здорово оттянулись. Готовили все второпях. На полосе оставалась дырка, которую я и заткнул вот этой заметкой. Что-то брали из головы, что-то из московской прессы, валявшейся на тумбочке. А об этом мне сказали как раз накануне отправки номера в типографию. — Мальцев с отвращением кивнул на газетную вырезку.
— Вот, уже хорошо. А от кого к вам попала эта информация?
— Был такой деятель… Впрочем, он, наверное, и сейчас жив-здоров. Архивист здешний, специализируется на истории криминального мира. Мы пару раз печатали его заметки о подмосковных авторитетах. Покойных уже, разумеется, кому охота себе неприятности наживать. Да и подает он материал довольно нейтрально, действительно как историк.
Власов уже понял, о ком идет речь, но продолжал внимательно слушать парня.
— Ахметов как раз заглянул к нам в редакцию, принес выпивку к празднику. Пока мы доделывали номер, болтали о всякой всячине. Выпили сразу, конечно. Тут он возьми да скажи, что Пепел, мол, живехонек. Я был уже на взводе, мне показалось, что это сенсация, но номер уже был готов, и оставалось только немного места в подвале на предпоследней странице. Ну, я туда и вставил. Вот, собственно, и все.
— Эта тема больше не поднималась?
— Нет. — Мальцев покачал головой. — Газетенка вскоре сдулась, а я перебрался в Москву. Больше я ничего об этом не слышал.
— Ну что ж, спасибо за помощь. Вас отвезут. — Власов встал из-за стола.
Провожая Мальцева до двери, в последнюю минуту он остановил его и счел нужным напомнить:
— Да, вот еще что. Прошу никому не рассказывать об этом разговоре, иначе у вас могут быть крупные неприятности. Это дело государственной важности, вы же понимаете.
Мальцев заверил его, что будет молчать как рыба, и быстро выскочил из кабинета. Вскоре за окном послышался звук отъезжающего автомобиля. Андрей Мальцев отбывал с бывшей родины, куда он вряд ли вернулся бы по своему желанию. Даже на эти несколько часов.
— Дело государственной важности, — медленно повторил Власов, усмехнувшись. — Ну да, если учесть, что здесь государство — это мы, то все так и есть.
Пока Власов ждал Ахметова, он запросил сведения о владельцах автомобилей марки «Додж» и о ресторане, в котором якобы видели Пепла. Он бегло просмотрел список, состоящий из нескольких сотен позиций, вздохнул и отложил его в сторону.
Может быть, потом и пригодится, если всплывет какая-нибудь фамилия. Пока же это была почти бесполезная информация. Никто, находящийся в здравом уме, не станет посещать всех владельцев этих легковушек, да и людских резервов на мероприятие такого рода у Власова не было.
Вторая докладная касалась ресторана «Пламя», в котором проходил приватный ужин. Оказалось, что это заведение было в спешном порядке закрыто несколько дней назад. Причины оставались неясными. То ли владелец разорился, то ли решил продать бизнес, то ли попросту не выдержал наездов налоговой инспекции.
Власов сразу понял, что придется отыскать хозяина заведения, но решил, что с этим можно пока не торопиться. Пусть решение принимает Крайнов. Тем более что Ахметов уже откашливался на пороге, прежде чем предстать перед майором.
Они познакомились в незапамятные времена. Ахметову было далеко за шестьдесят, он когда-то давным-давно служил в милиции, впрочем, недолго, но никогда не забывал об этом упомянуть и время от времени именовал себя ветераном органов. Многие воспринимали слово «ветеран» как звание и относились к Ахметову с особым уважением. Тот, разумеется, не возражал.
Затем Ахметов получил юридическое образование, какое-то время числился консультантом при различных фирмах, потом занялся частной практикой, но больших высот не достиг. Он пытался пристроиться в столице, но вскоре вернулся разочарованным. Оказалось, что его деловые качества никем так и не были по достоинству оценены. Зато теперь ветеран органов частенько вворачивал в речь фразу: «Это я вам говорю как профессиональный юрист».
В последние годы пенсионер все больше тяготел к журналистике. Он занялся местным краеведением особого рода, которое успешно совмещал с общественной работой. Его изыскания о бурной жизни лихих парней в малиновых пиджаках приблизительно раз в год появлялись на страницах бульварной прессы. Ахметов не стеснялся перепечатывать одни и те же материалы в разных изданиях, немного дополнив текст. Он писал осторожно, аккуратно обходя острые углы, но довольно лихо и мечтал когда-нибудь издать книгу.