– Что мне с тобой делать? – глядя на дорогу, спросил Игорь.
– Можешь отвезти обратно, – кутаясь в одеяло, сказала Лика.
Она еще под кайфом, но уже ведет себя вполне вменяемо. Хорошо ей сейчас. Относительно хорошо. Новая доза ей, может, уже и требуется, но ломки еще нет.
– Дозу отрабатывать будешь?
– А мне без дозы – вилы! – Она приткнула два пальца к своему горлу.
Растрепанная она, измочаленная, но даже в таком состоянии – красивая и даже сексуальная. Не зря же над ней так издевалось извращенное сознание дегенерата по кличке Сантос.
– Ты в этом уверена?
– Абсолютно… Думаешь, я ничего не понимаю? – вздохнула Лика. – Я все понимаю. И Сантоса ненавижу, и себя презираю. Но ничего не могу поделать. Сейчас я еще могу рассуждать, а скоро на стену полезу от боли… Тогда я из-за дозы на все пойду, с кем угодно. С тобой могу, если хочешь. – Она внимательно посмотрела на Игоря, взвешивая свои же собственные слова.
– Ну, без дозы тебе никак, – вслух подумал Игорь.
Лечить Лику нужно, но все это не так просто. И место для этого нужно, и время, а у Игоря ни того, ни другого.
– А у тебя есть? – Она нежно коснулась рукой его плеча.
– Нет, но можно найти.
С наркотой ему мог помочь его армейский дружок Ленька Якорев. На войне этот парень злоупотреблял и травой, и героином. Потому и в атаку Ленька шел в первых рядах, чтобы дурь у покойных «чехов» отбирать. И деньги отбирал, чтобы наркоту покупать. Не один он такой был на войне, хотя такое поведение считалось скорее исключением, чем правилом.
Ленька в Чечне конкретно подсел на иглу. Сейчас он, скорее всего, уже законченный наркоман, что, конечно же, не делает ему чести. Но через него можно достать дозу. Тем более что живет он в соседней Владимирской области, километрах в ста от Москвы. Игорь уже к утру может быть в его деревне. Деньги у него есть, и он мог бы раздобыть наркоту для Лики.
– Найди! – Лика смотрела на него осознанным взглядом, но глаза уже стало заволакивать туманом безумия.
– Найду. Если будешь умницей.
– Да хоть сейчас. – Ее пальцы коснулись пряжки ремня Дергуна.
– Не надо. – Игорь убрал ее руку.
– Чего так?
– Я что, на Сантоса похож?
– Все вы, мужики, одинаковые. Что Свищ, что Сантос. Хотя нет, Свищ святой по сравнению с этой скотиной. И ты такой же, – пренебрежительно усмехнулась она.
– Святой или скотина?
– А черт тебя знает, – сказала молодая женщина, внимательно глядя на него.
– Черт тебя знает. Черт в тебе живет. И этого черта выгнать надо. Как, я не знаю… И зачем ты мне нужна, не знаю. Что Сантос про Юлю говорил?
– Про Юлю?! А-а, ну да, у тебя же невеста. Которая под Мироном была, да? – ехидно спросила Лика.
– А вот это не твое дело! – резко ответил Дергун.
– Извини, я не хотела! – опомнилась молодая женщина. И с жалким видом схватила его за руку, как нищий, умоляющий о милостыне. – С языка сорвалось! Ты прости меня, дуру!..
В ее полном испуга взгляде не было ничего фиглярского. Она всерьез боялась понести наказание. Она уже сейчас готова была ради дозы на любое унижение.
– Что Сантос про Юлю говорил? Где она?
– Я не знаю. Он ничего не говорил про нее.
– Тебе не говорил, а Кантору, Бульону?
– Да нет, не слышала я о таком.
– И в дом ее не привозили?
– Нет. Я бы знала. Я в доме убираюсь, везде бываю…
Игорь уже и сам догадывался, что Юли у Сантоса нет. И он ее не похищал. Сам не похищал, но, может, принял в этом участие. У него с Мироном уже вась-вась, и он мог шепнуть вору, что Юля вне закона.
– В чужом доме убираюсь, – вздохнула Лика. – Все у меня отобрали. И почему я сразу не уехала? Улетела бы на Сардинию и жила бы как человек…
– Почему не уехала? – отстраненно спросил Игорь.
– Думала, пронесет… Груздь был, меня не трогал, а этот навалился…
– А то ты не знала, с кем дело имела?
– Э-эх… – закрывая заслезившиеся глаза, с горечью вздохнула Лика.
– Попала ты. Выкручиваться надо.
– Как?
– С иглы сползать.
– А толку? Ничего же не осталось.
– Ты молодая, красивая, замуж еще можешь выйти…
– А как с иглы сползти? Да и Сантос меня не отпустит.
– Уже отпустил.
Игорь мрачно усмехнулся. И Лику Сантос отпустил, и его самого. Но не по своей воле он это сделал. Наверняка Сантос уже поднял людей на его поиски. Наверняка он будет мстить за свое унижение.
* * *
Дорога хоть и не в асфальте, но щебеночное покрытие плотное, прочное, практически без ухабов. Лишь иной раз машину мелко трясет на невидимом гусеничном следе, оставленном трактором. По этой дороге запросто можно было дать сотню в час, но знак, обозначающий начало населенного пункта, ограничивал скорость до шестидесяти. И не важно, что этот пункт состоял всего из трех старых деревянных домов.
Игорь мог бы и не снижать ход, но сбросил скорость до нуля. И остановил машину напротив первого дома, который, в отличие от соседних, имел более или менее приличный вид. И фундамент под ним железобетонный, и стоял он ровно. Прогнившие нижние венцы заменены на старые, но хорошего качества бревна. Одна стена обшита свежей вагонкой, к другим пока прибиты только установочные рейки. Гора поленьев перед домом, возле нее – широкоплечий парень с колуном в руках. И так он был увлечен работой, что не заметил, как подъехала машина.
Торс у Леньки голый, мышцы под кожей играют, когда он картинно взмахивал топором. Лике уже остро хотелось принять дозу, но даже в таком состоянии она невольно залюбовалась могучей спиной дроворуба.
– Якорь!
Игорь вышел из машины и, перепрыгнув через канаву, направился к своему армейскому дружку. А канава свежая, недавно вырытая – чувствовалась рука рачительного хозяина. Уж не Ленька ли так лихо взялся за обустройство старого дома?
Якорь обернулся, брови поползли вверх, щеки поехали к ушам. Вонзив топор в колоду, он шагнул к Игорю.
– Дергун, твою дивизию!
Потный он, распаренный от работы. Взгляд ясный, зрачки не сужены. Похоже, с наркотой он больше не дружил.
– Какими судьбами? – по-дружески обняв гостя, спросил Якорь.
– Да проблемы, брат, – честно признался Игорь.
– Давай, выкладывай!
Проблемы – отнюдь не повод для радости, даже если они чужие. Но не похоже было, что Ленька расстроился.
Игорь достал из кармана пачку «Мальборо», предложил армейскому другу.