— Кстати, о деньгах. Моих на ужин не хватит.
— Возьми пятерку. Вон там, под часами. — Клио показала на них пальцем, и тут раздался звонок: — Кит, возьми трубку, ладно?
Звонил Льюис.
— Это не Клио, — удивился он.
— Нет, это Кит Макмагон. Чем могу помочь?
— Мою жену увезли в больницу. Начались роды.
— Поздравляю, — мрачно ответила Кит.
— Подождите минутку. Я хотел, чтобы Клио позвонила свекру и сообщила новость.
— А почему вы сами ему не позвоните?
— Ну, честно говоря, мы с ним слегка повздорили. Наверное, будет лучше, если с ним поговорит кто-нибудь из родных. А ни Майкла, ни Кевина я найти не могу.
— Да, я слышала о ваших проблемах с тестем.
Кит сама не знала, зачем сказала это. Но при мысли о том, что этот нахлебник Льюис доит всех вокруг, ее начинало тошнить.
Его тон изменился:
— Что вы хотите сказать? От кого вы это слышали?
— От Клио. А она — от вашей жены, — вызывающе ответила Кит.
— Какое вам до это дело?
— Никакого, — согласилась она.
— Вы не можете передать трубку Клио?
— Не могу. Ее нет.
— Ладно, делать нечего.
— Если хотите, я сама позвоню Фингерсу.
— Что?
— Фингерсу О’Коннору. Это ведь его имя, не так ли?
— Это не имя, а кличка. На самом деле его зовут мистер Фрэнсис О’Коннор.
— Позвонить и сказать, что Мэри-Полу увезли в родильный дом? И что вы не хотите с ним разговаривать?
Льюис бросил трубку.
— Что это было? — Клио была ошеломлена.
— Этот проныра Льюис боится разговаривать с твоим свекром.
— Почему ты так о нем говоришь?
— Я его ненавижу.
— О господи, за что?
— Сама не знаю. Подсознательно. Такое бывает.
— Черт побери, Кит, они мне все-таки родня. Если ты сердишься на Стиви, это еще не повод, чтобы срывать на них зло.
— С чего ты взяла, что я на него сержусь?
— А как же? Он ведь тоже был на той вечеринке в гостинице. Вместе с Льюисом и Майклом. В среду вечером.
Кит смерила ее недоверчивым взглядом:
— Стиви был там?
— Да. Разве он тебе не говорил?
— Сама знаешь, что нет.
Среда, среда… он говорил ей, что поедет по делам в Атлон. Черт бы побрал всех красивых мужиков, прикрывающих друг друга! Кит надела жакет и пошла к выходу.
— Кит, возьми пятерку. — Клио показала на каминную полку.
— Готовь себе чай сама, — сказала Кит и хлопнула дверью.
Кит хотелось написать Лене о том, что брак Льюиса затрещал по всем швам всего через пять месяцев после свадьбы. Хотелось обнять мать и поплакать. Спросить у нее, что лучше: прощупать Стиви, спросить в лоб, был ли он на этой вечеринке, или проверить, ездил ли он в свой дурацкий Атлон.
Именно так прожила жизнь с Льюисом ее мать. Постоянно проверяла, а потом делала вид, что не обращает на это внимания. Кит смотрела на нормальных людей, которые занимались повседневными делами. Мужья возвращались с работы, жены открывали им двери, а дети играли в палисадниках, пользуясь тем, что в июне темнеет поздно.
Нет, нельзя писать о Льюисе. Мать говорила, что не хочет о нем слышать. Но даже сейчас существует опасность, что она снова примет его. Забудет и простит. Да, у Льюиса жена и ребенок, ну и что? Она терпела и не такое.
После официального открытия манчестерского филиала агентства Лена и Пегги Форбс ужинали в индийском ресторане. За сорок три года жизни эта блондинка повидала всякое. Она рассказывала, что вышла замуж, когда была молодой и глупой. За человека, которому следовало жениться на букмекере. Пегги познакомилась с ним на скачках, что говорило само за себя, но не обратила на это внимания. В двадцать семь лет она развелась, после шести лет чрезвычайно неудачной семейной жизни.
После этого Пегги с головой ушла в работу, получая от нее большое удовольствие. Дело не в деньгах: они никогда не были для нее самоцелью. Пегги нравилось работать с людьми, помогая им найти свое место в жизни. Кроме того, она любила независимость и могла не бояться того, что какой-нибудь мужчина продаст ее обеденный стол и стулья, как это случилось в ее двадцать пятый день рождения.
Пегги заметила, что редко рассказывает людям о себе, но раз уж Лена так верит в нее, то должна знать всю подноготную своей подчиненной.
— У меня и самой довольно сложное прошлое, — ответила Лена. — Я была замужем дважды, и оба раза неудачно. На работе я предпочитаю об этом помалкивать. Честно говоря, подавляющее большинство ничего не знает о моем первом браке и считает, что второй еще продолжается.
Пегги кивнула:
— Да, так лучше.
— Вам я рассказываю об этом только потому, — объяснила Лена, — что не хочу отвечать молчанием на откровенность.
— Я бы не обиделась.
— Потому что вы деловая женщина. Но мне хотелось бы быть вашей подругой.
— Не сомневаюсь, что мы подружимся.
— В Манчестере мы можем вместе ходить в кино, в ресторан или в гости к вашей матушке. Ночные клубы и другие шумные развлечения мне не по душе.
— Мне тоже, — ответила Пегги. — Но девушки, с которыми я работаю, всегда пытаются меня куда-нибудь вытащить.
— Это мне знакомо, — посочувствовала ей Лена.
— Единственное, о чем я жалею, это о детях. Я бы хотела иметь дочь. А вы?
Лена помедлила с ответом:
— У меня есть дочь, но об этом никто не знает.
— Не бойтесь, я никому не скажу, — дружески улыбнувшись, заверила ее Пегги.
— Со временем это агентство станет таким же большим, как и лондонское, — пообещала Лена.
— О нет, через пять лет вас станут называть нашим филиалом!
— Уверена, мы сделали отличный выбор, — сказала Лена Милларам, вернувшись в лондонский офис.
Джим и Джесси долго смеялись, услышав, что скоро их агентство станет филиалом манчестерского.
— Вот это по-нашему! — порадовался Джим.
Лена улыбнулась про себя, вспомнив, каким осторожным Джим был в начале их знакомства и как трудно было заставить его согласиться на малейшие новшества.
В кабинет шефа заглянула секретарша:
— Прошу прощения, миссис Грей, но вы сами говорили, что иногда следует доверять своей интуиции…
— Да, Карен. Кто там?
— Мистер Грей. Хочет поговорить с вами по неотложному делу.