Он пустил в ход все свое обаяние и, когда обед кончился, совершенно измочаленный, поздравил себя с тем, что, по крайней мере, удалось соблюсти видимость нормального разговора.
Они поговорили о работе. Дважды он ее рассмешил — рассмешил по-настоящему, так, что она, откинув голову, громко хохотала. Две женщины, которые, по ее словам, приходились родней Нико Палаццо со стороны жены, бросали в их сторону любопытные взгляды. Но при всем желании они не смогли бы увидеть ничего такого, о чем можно было бы посудачить дома. Это был самый невинный обед в истории. Иначе они бы не обедали здесь, на глазах у всех.
Он рассказал ей, как справил Рождество, Джой рассказала, как ездила к друзьям в Суссекс, у которых гостила уже не в первый раз. Большой родовой дом с кучей ребятишек.
— Ты им сказала? — поинтересовался Фрэнк. Он чувствовал, что нельзя отходить в разговоре слишком далеко от того, о чем они оба думают, иначе его обвинят в черствости.
— О чем? — спросила она.
— О ребенке.
— О каком ребенке?
— О твоем. О нашем, если хочешь, хотя по большому счету, как ты сказала, это твой ребенок.
Джой довольно фыркнула, будто говоря: «А-а, так-то лучше».
— Нет, — ответила она. — Я никому ничего не собираюсь говорить, пока не решу, что делать.
И больше об этом не было сказано ни единого слова. Как всегда, говорили о планах и проектах. О том, что нежелательно посвящать Нико во все дела компании, о новом приобретении «Палаццо» — участке в районе, который считался перспективным. Джой даже боялась, что он развивается слишком уж быстро. За большие деньги люди покупали там большие дома, а затем за еще большие деньги превращали их в шикарные современные особняки. Эти люди будут покупать еду в дорогих гастрономах или даже ездить в «Хэрродз». [15] Джой считала, что «Палаццо» не стоит метить так высоко, их цель — менее фешенебельные районы, где огромная автостоянка супермаркета не будет пустовать.
— Можно даже было бы придумать что-нибудь интересное с автостоянкой, — с воодушевлением говорила Джой. — Сам знаешь, какое гнетущее они производят впечатление. Гнетущее — это в лучшем случае, а в худшем — просто кажется, будто именно здесь тебя и укокошат. Что, если попробовать раскрасить все в яркие цвета? А вокруг устроить некое подобие галереи. И сдать в аренду место под торговые палатки. В общем, оживить атмосферу…
Из ее слов получалось, что она не собирается уходить из «Палаццо» и покидать Лондон.
Если у Джой Ист вообще были какие-то планы, то они заключались в том, чтобы взять трехмесячный декретный отпуск и сразу после родов вернуться на работу. Похоже, она не собиралась информировать Фрэнка о том, какая роль при этом уготована ему. Видимо, именно по таким правилам она и собиралась вести игру.
Когда наконец они расстались, у Фрэнка все внутри клокотало от бешенства. Он был вне себя и еще решительнее, чем до Рождества, вознамерился поставить ее на место. Он не собирался мириться с ролью марионетки в ее руках. Если она, как всякий нормальный человек, не откроет ему своих намерений, то и с него взятки гладки, пусть не ждет нормального отношения. Он станет бороться с ней ее же оружием. Если ей хочется играть в кошки-мышки, что ж, он в долгу не останется.
Задолго до того, как кто-нибудь еще узнает о беременности Джой, Фрэнк разработал план ответных действий.
Целиком и полностью опираясь на мысли Джой о необходимости ориентироваться на покупателя более или менее среднего достатка, Фрэнк обратился в бюро по изучению рынка с просьбой провести для «Палаццо» исследование. Он объяснил, что компании требуется подтверждение мнения о том, что им следует осваивать менее фешенебельные районы. Предполагалось провести социологический опрос — по всей стране, но очень выборочный.
Если бы результаты опроса оказались отрицательными, Фрэнк мог бы их отклонить на том основании, что полученные данные не имеют решающей силы. Его замысел состоял в следующем: ссылаясь на мнение независимых экспертов, убедить правление в том, что путь дальнейшего роста для «Палаццо» лежит через выход за пределы Лондона, а потому необходимо начать наступление на центральные графства и даже на север Англии. Ключом к успеху будет дизайн и имидж. Слово «Палаццо» должно ассоциироваться со стилем и качеством. Ответственной за создание этого имиджа станет Джой Ист.
Для Джой это будет означать повышение, она войдет в правление компании. Раз в месяц они будут встречаться на заседаниях правления, зато он не будет видеться с ней каждый день.
И она не будет видеться каждый день с его тестем.
И можно будет не бояться, что она встретится с Ренатой.
Она не оставила ему выбора — приходилось брать хитростью.
Нужно, чтобы она думала, будто он был против ее повышения и перевода из Лондона.
Исследование, которое Карло Палаццо наивно считал своей собственной идеей, было завершено к марту. Именно тогда Джой Ист объявила о своей беременности — и произвела настоящую сенсацию. Она выложила свою новость на еженедельном собрании администрации, включив ее в последний пункт повестки дня — в «разное».
Ее глаза подозрительно блестели. Фрэнк понял, к чему идет дело.
— Ну что ж, думаю, это и в самом деле «разное». Я специально поднимаю этот вопрос сейчас, чтобы потом вы не удивлялись, если услышите об этом от кого-нибудь со стороны. В июле мне придется попросить трехмесячный декретный отпуск… Безусловно, я прослежу за тем, чтобы к тому времени вся работа по рекламе была отлажена и определена на месяцы вперед. В общем, я подумала, что лучше всем знать об этом заранее.
Очаровательно улыбаясь, она обвела взглядом пятнадцать сидящих в комнате мужчин. Карло оторопел.
— Боже милостивый, ну и дела!.. Вот уж не думал не гадал, что вы собираетесь замуж… Поздравляю.
— О нет, все не настолько серьезно, — колокольчиком прозвенел ее смех. — Всего лишь ребенок. Чтоб еще и замуж… Мы не хотим наносить такой удар системе.
У Нико отвисла челюсть. Остальные заготавливали поздравления, а сами поглядывали на Карло и Фрэнка, стараясь уловить реакцию начальства.
Фрэнк изобразил приятное изумление.
— Чудесная новость, Джой, — невозмутимо заговорил он. — Мы все очень рады за тебя. Не знаю, что мы будем без тебя делать все эти три месяца… Но потом ты к нам вернешься?
Вежливый, дружеский вопрос. Никто не мог видеть, как встретились над столом их взгляды.
— О да, конечно! Сейчас я как раз готовлю все необходимое. Это не так просто, сами понимаете.
— Без сомнения, — с готовностью подтвердил он.
К тому времени Карло уже пришел в себя настолько, что сумел промямлить какую-то шутку. Но после собрания вызвал Фрэнка к себе в кабинет.
— Что будем делать? — сказал он.