— Точно.
— Это для грианок редкость, а уж для бищины — вообще клад. Может, у нее были земные корни.
— Не исключено, — спокойно сказал я, хотя внутри у меня все так и подрагивало от ощущения, что я вернусь на Землю с отменным материалом для Михалыча. В такие моменты я понимаю, как чувствуют себя охотничьи терьеры. — Машуль, брось распечатку на мой старый адрес.
— Да ладно, — отмахнулась она, — человечка толкового тебе пришлю, но… утром. Я не враг своим работникам, несмотря на то что друг своему бесценному Носферату. А поскольку я тебя всю жизнь люблю, хоть и без взаимности, разрешаю эксплуатировать мой персонал в течение трех грианских суток с момента знакомства. Ну все, железные женщины тоже нуждаются в сне, а в качестве благодарности принимаю ужин со свечами, но без интима.
— Договорились. Машка, ты зря, я тебя на самом деле люблю. Глубокой братской любовью.
— Вот именно. До скорого, Пинкертон писучий. — И моя бесценная Марь Ванна положила трубку на рычаг. Она никогда не дожидается финального «пока» от собеседника, поэтому у нее на все хватает времени.
Я решил, что на сегодня свершений достаточно, лег в постель и прислушался. По пустынному темному дому разносился богатырский храп Марты, с которым по выразительности и силе мог соперничать лишь легендарный громовой голос кайзера Барбароссы.
Я едва успел спуститься к утреннему кофе, еще не попрощавшись с любимым синим махровым халатом, хранившим воспоминание о душе, как Марта объявила о прибытии посланца мисс Ванна.
В прошлый раз Машка выслала мне на помощь межпланетным экспрессом такую девочку, что воспоминания о ней до сих пор приводят меня в состояние экстаза. Потом, правда, оказалось, что девочка эта — академик и начальница научного сектора корпорации, так что помимо эстетической и эротической помощи я получил такую мощную интеллектуальную поддержку, о которой не мог и мечтать. Поэтому я, ни секунды не колеблясь, решил принять посланца, так сказать, в непринужденной обстановке. А ведь мне есть что показать красивой женщине, кроме вида на Тифлисский провал.
И какова же была моя досада, когда в дверях появился щуплый черноволосый мальчик лет восемнадцати в поношенных земных джинсах и грианском бесшовном свитере.
Не здороваясь и не представившись, мальчишка начал выгружать из рюкзака рулоны распечаток и диски.
— На случай, если у вас здесь компьютера нет или в дороге решите посмотреть, Марь все в бумажном виде велела, — равнодушно проговорил мальчик, не глядя на меня.
— Шатов, Носферату Александрович, — представился я, терпеливо снося оскорбительное поведение сопляка.
— Юлий, в вашем распоряжении с этого момента. А если бы вы не были так щепетильны и повременили со знакомством, то могли бы продлить наше сотрудничество сколь угодно долго, до тех самых пор, пока я не знал вашего имени, а вы моего. Ну а теперь отсчет пошел, — досадливо закончил он.
— А ты, похоже, не торопишься возвращаться на завод. Работать не любишь.
— Скуки не переношу. Если вам развлечения нужны, то я откланяюсь, а Шеф другого пришлет, а если работать, тогда пора начинать.
Юл сел к столу, подвинул к себе мою чашку кофе и выпил ее одним глотком.
— Все, завтрак окончен. Поехали на вокзал.
Нет, этот парень однозначно начинал мне нравиться, хотя бы потому, что неимоверно меня раздражал, а всем известно: то, что не делается в хорошем настроении, прекрасно удается назло.
— Зачем на вокзал? — спросил я, как можно медленнее раскуривая сигарету.
— Шеф назвала мне ваше имя и передала имеющуюся информацию. Я позволил себе несколько предположений. Во-первых, если на женщине была земная одежда, она, возможно, совершала перелеты на Землю, а в компьютерах космопорта хранятся записи обо всех прибывших на материк и покинувших Чигги за последние пять лет.
— А почему бы нам просто не позвонить в космопорт? — искренне обрадовался я, мысленно благодаря администрацию чиггийского космопорта за такую предусмотрительность.
— Потому что к материалам космопорта доступ имеет только дирекция и полиция, — охладил мой пыл хамоватый помощник, но, заметив мою разочарованную физиономию, добавил: — Однако начальник вокзала — мой дядя, а у него этот доступ как раз имеется. Распечатать нам не позволят, а вот посмотреть секретные файлы — вполне. Моя машина у входа, а по дороге вы можете поискать вашу прекрасную незнакомку среди распечаток.
— Договорились, — сказал я, вставая, и отправился переодеться. Похоже, если привыкнуть к полному отсутствию воспитания у сотрудника Марь, парнишка действительно может оказаться очень полезен, особенно если у него будут вовремя находиться родственники в разнообразных чиггийских службах.
* * *
Машина Юла представляла собой один из многочисленных результатов семидесятилетней дружбы Грианы и Земли — бежевый «Фольксваген» местной сборки с кожаным салоном и ароматизатором в форме кораблика, болтающимся на лобовом стекле. Немецкие и японские машины, американские джинсы, вьетнамские тапочки и русская классическая литература наводнили Гриану настолько, что любой из жителей Земли мог чувствовать себя здесь совсем как дома. Юл уселся за руль. Я устроился рядом и принялся вполглаза просматривать распечатки. Бищин-блондинок в славном двухмиллионном городе Чигги оказалось всего двести шестьдесят одна, и только шестьдесят восемь из них не имели земной крови. Похоже, сходство грианцев и земных мужчин заметно разнообразило сексуальный рацион и тех и других.
Юл выехал на трассу до Чигги и включил автопилот. Я безрадостно пролистал распечатки и решил занять время иначе — потешить журналистское любопытство.
— А ты местный или с Земли? — спросил я мальчишку, молчаливо уставившегося на полотно дороги перед капотом нашего автомобиля.
— А какая разница? — бросил он, хмыкнув.
— Да, в сущности, никакой, просто хотелось бы надеяться, что ты знаешь эту планету, страну и город как свои пять пальцев, поскольку я здесь только гость. И гость нечастый.
— Я достаточно хорошо ориентируюсь в пределах известной вселенной, так что ваше дело мы разрешим в мгновение ока, — невозмутимо заверил юнец, и сразу стало ясно, что он не шутит.
— Слушай, парень, а твоя мама не подкладывала тебе в детстве вместо подушки межпланетный справочник?
— В каком смысле? — серьезно спросил он, и моя шутка повисла в невесомости, рассеянно болтая ручками. Остальные четверть часа Юл сосредоточенно следил за дорогой, выверяя настройки автопилота, а я перебирал очаровательных грианских блондиночек, среди которых мне предстояло опознать обладательницу сиреневого платья и донельзя холодного тела, покоившегося сейчас в чиггийском морге.
Роза Реус, Майана Бис, Эффели Рева и тому подобные. Как говорят американцы, бла-бла-бла. И как грианцы отличают бищин от женщин?
— Слушай, Юл, скажи мне, только честно. Ты можешь отличить землянку от грианки?