— Возможно, и нас тоже нет, — пожал я плечами.
Вновь накатило странное оцепенение, вновь стены тоннеля раздвинулись, сменяясь улицей, протянувшейся меж окутанных туманом домов. Размазанные полосы фонарей, полупрозрачная кирпичная кладка, бездонные провалы окон, пятна вывесок. Обычный город, потерявшийся в безвременье, и строения медленно подтачивает и разъедает Вечность.
Казалось, можно соскочить на пути и войти в одну из дверей, но такого желания не возникло бы, даже сгинь растекшееся по телу онемение.
В голове вновь зазвучали шепотки. Накатил холод, почудилось, будто время утекает неведомо куда, а мы на всех парах въезжаем прямиком в Вечность. Настоящую Вечность, не ее странный эрзац, раскинувшийся вокруг.
Сбросив оцепенение, я повернулся к Портеру, а тот неподвижно замер на месте, глядя в одну точку совершенно стеклянными глазами.
— Алан! — потеребил его, но без толку. Детектив не отозвался.
«Вот черт!» — мысленно выругался я, заметив, как тоннель затягивает сгустившийся вдруг туман, и бросился в рубку. Рывком перевел рычаг в среднее положение, и обветшалые механизмы немедленно задребезжали и заскрипели; дрезина резко дернулась и покатила дальше уже по инерции.
Туман впереди обернулся каменными глыбами, и не призрачными, вовсе нет. Глыбами вполне материальными, меж которых застыли серые потеки раствора. Покрытые изморозью рельсы скрывались под завалом, а дрезина все катилась и катилась и никак не могла остановиться. Столкновение было неизбежно, и одна только мысль о том, что придется остаться в этом жутком месте без средства передвижения, привела в самый настоящий ужас.
«Стоп-кран!» — мелькнула спасительная мысль, я дернул выкрашенный красной краской рычаг, и тотчас меня швырнуло на стенку рубки. Раздался жуткий скрежет, показалось, будто дрезина просто разваливается на части, но постепенно, понемногу, под скрип тормозов, она замедлила ход и замерла в паре шагов от перегородившего пути завала.
Вытерев покрывшееся испариной лицо, я с облегчением перевел дух и передвинул рычаг на самый малый назад. Движок загудел, механизмы и валы заскрежетали, колеса закрутились, проскальзывая на обледенелых рельсах. Дрезина дрогнула и тронулась в обратный путь.
Увеличивать нагрузку на допотопный движок на сей раз я не решился, вышел из рубки и принялся разглядывать стены тоннеля и прикидывать, как быть дальше.
Возвращаться на заброшенную станцию было не с руки, там нас поджидали гангстеры, но вечно кататься из одной стороны в другую, — тоже не вариант.
— Виктор! — донесся вдруг хриплый крик Алан. — Ты куда опять пропал?!
— Иди сюда, — отозвался я и пояснил: — Это не я пропал, это ты отключился.
— Голова-то как болит! — простонал детектив, появляясь из-за рубки. Он обхватил виски ладонями и спросил: — Может, стоит еще один укол сделать?
— Рано, — отрезал я и предупредил: — Держись, сейчас стык будет.
Дрезина наехала на залатанную новыми рельсами прореху, нас тряхнуло, но вовсе не так сильно, как раньше, — сказалась сброшенная до минимума скорость. И она же позволила разглядеть остатки растворенных Вечностью каменных глыб, намертво сцепленных друг с другом застывшим раствором.
Здесь тоже был завал? Очень интересно!
— И что дальше? — простонал Алан, опустился на корточки и прислонился спиной к изрешеченной стенке рубки. — Как будем отсюда выбираться?
Возвращаться на заброшенную станцию под театром ему хотелось не больше моего.
Я дождался второго рывка, с которым колеса дрезины вновь перескочили на старые рельсы, и повернулся к детективу:
— Слышал о людях, способных ходить напрямик через Вечность?
— Было что-то такое, — подтвердил Портер. — Недавно в газетах писали о гангстере, который сбежал из суда. Провалился в тоннель подземки. Как его? Аарон Малой?
— Точно, — подтвердил я, не став афишировать факт близкого знакомства с этим господином. — Мой отец, как говорят, тоже в свое время проворачивал нечто подобное.
— Твой отец? Он служил в специальном дивизионе?
— Специального дивизиона тогда не было. Папаша грабил банки.
Портер в изумлении вскинулся на меня и присвистнул:
— Даже так?
— Было дело, — подтвердил я, — но меня такому никогда не учили. Специальный дивизион действует исключительно в городе, в Вечность мы никогда не суемся.
— Не ваша юрисдикция? — пошутил детектив.
— Именно.
— Хочешь сказать, риск слишком велик?
— Можешь остаться здесь, — предложил я.
— Дожидаться помощи? — поежился Портер. — Ну уж нет! Идем вместе.
— Твой выбор.
Я отвернулся и стал пристально вглядываться в сотканные из дымки стены, но озарение не желало приходить. Туман оставался туманом, и здания никак не проявлялись, прячась за его непрозрачной пеленой. Но они были рядом. Я просто знал это, и все.
— Виктор! — окликнул меня Алан, тогда я отмахнулся, ушел в рубку и передвинул рычаг в среднее положение.
Дрезина какое-то время продолжала катиться, затем окончательно остановилась, и без гула движка и перестука колес здесь воцарилась тишина. Страшно…
— Вот черт! — выругался Портер, разглядывая туманные стены тоннеля. — Ты уверен, что это хорошая идея?
— Нет, — признался я, перевалился через борт и выпрыгнул из дрезины. Замер на рельсе, поколебался и ступил в молочную пелену сгустившегося безвременья. — Идем! — позвал детектива.
Тот неуверенно подступил к краю дрезины, не без труда пересилил себя и слез вниз. Я вытащил из чехла на поясе служебный нож с покрытым зеркальным алхимическим составом клинком и попросил Алана:
— Хватайся за ремень! — а когда тот выполнил распоряжение, решительно шагнул прямиком в туман.
Не пришлось даже клинок в ход пускать. Белая пелена развеялась, и перед нами выросла громада навеки сгинувшего в безвременье жилого дома. Не развалина, а скорее некий обмылок, словно волны Вечности понемногу размыли стены, оконные проемы, дверные косяки. Все неестественно искривленное, сводящее своей неправильностью с ума.
— Что за черт? — выдохнул Портер.
— Умолкни! — потребовал я. — Больше ни звука!
Затем я решительно шагнул в дверной проем и понял, что строение и в самом деле оказалось вполне реальным, просто Вечность с неумолимостью мельничных жерновов понемногу перемалывала его и будет перемалывать, пока окончательно не растворит в себе и не превратит в призрачный туман.
Сняв перчатку, я провел ладонью по размытой стене и сразу отдернул руку, пораженный неприятным ощущением, даже вытер пальцы о штанину. Решил больше не экспериментировать и начал подниматься по неровным выступам-ступеням. Алан как привязанный шагал следом.