– Точно! Хабар! – Филин просиял. – По вопросам о животных лучше к нему!
– Ладно, спасибо за информацию. А почему щенка Блохой назвал?
Вместо ответа маг растормошил щенка. Тот возмущенно вскинулся, снова попытался цапнуть хозяина за мелькнувшую возле носа руку, с досадой тявкнул, глядя, как рука безнаказанно удаляется прочь… и вдруг взвился в воздух. В следующую секунду маленький клыкан уже покачивался на рукаве живой гирькой, глубоко вонзив в ткань крохотные, но весьма острые зубки.
– Понятно, – я рассмеялся. – Не злишься на нас с Даром за черепута?
– А смысл? – Филин пожал худыми плечами, бережно отцепил питомца от рукава и опустил на траву. Окончательно проснувшись, тот требовательно уставился на хозяина, незамедлительно получил кусок вяленого мяса и принялся с наслаждением терзать его зубами. – Я же говорил – такое приручение редко кому удается. Вам повезло. Мне нет. Так что и разговаривать не о чем. Мы, кстати, с Лисичкой и Папашей сегодня собирались в горы гидлингов, на «Боевой трофей», да Алса с собой потащила, ей на наши планы плевать было…
– Мне не плевать, – заверил я. – Сделаем вместе, как соберемся. Компанией веселее и безопаснее. Кстати, только сейчас сообразил – ты когда Блоху своего приручал, у тебя оба ученика участвовали?
– Угу.
– А как же квестовые кристаллы? Только одному достались или…
– Обоим, – Филин понимающе кивнул. – С каждого моба по паре вывалилось. Два ученика – два комплекта. Все включено. Ладно, езжай уже куда собирался. Время идет.
– Про хворост не забудь.
– Зуб, – он окликнул меня, когда я уже вскочил в седло. А когда я обернулся, смущенно признался: – Знаешь, а я рад, что мы теперь вместе. С тобой как-то проще, чем с Корнетом или Алсой.
– Все нормально, Филин. – Я ободряюще улыбнулся. – Все у нас получится, если будем держаться друг друга.
Хотел бы я сам в это верить…
Пришпорив космача, я подлетел к колоколу на пристани и хорошенько встряхнул било, заставив звон разнестись над поверхностью реки. А затем погнал коника по берегу вниз по течению.
Скакать пришлось недолго. Вот уже показался печально знакомый участок берега, изгибающийся подковой, где над поверхностью реки нависал козырек скального массива, а под ним бурлила воронка, засасывая под землю воду. Не доезжая до него, спрыгнул с космача перед притопленным древесным стволом, подошел ближе. Остановился. Странное в душе чувство, когда смотришь на место, где состоялась твоя казнь. Когда разглядываешь торчащие из ствола обломки стрел, пронзивших твое тело… и с которых теперь свисают лишь лохмотья, которые когда-то были твоей одеждой, а от самого тела не осталось ничего, даже костей. Все растворилось прахом. Воспоминание все еще яркое, живое… воспоминание смерти. Право, очень специфическое ощущение. Гнев. Страх. Ощущение бессилия. И желание мести. Но мстить уже некому – от тел прислужников тоже ничего не осталось. Как и говорил Дар, из-за условностей игровой механики с воинства Губителя практически никогда ничего не выпадает, смерть заставляет и оружие, и броню рассыпаться прахом вместе с телами. На траве от трех воинов остались лишь смазанные силуэты тел из серой взвеси. Зато я с радостью и облегчением обнаружил в траве обоих «Костяных убийц» вместе с полупустой флягой – пояс соскользнул с одежды аватара, когда тело «развеялось». Старый пояс я хозяйственно засунул в котомку, вдруг пригодится, а кинжалы пристегнул к новому, сразу почувствовав себя гораздо увереннее.
Развернулся, чтобы топать обратно…
И случайно подцепил носком сапога плеть прислужника, валявшуюся в траве рядом с силуэтом из праха. Так, значит, от них все-таки что-то остается… Подобрав плеть, всмотрелся в характеристики:
«Кошка-девятихвостка», плеть подчинения, урон 14–20. Встроенная способность: «Подчинение» – накладывает на дружественное существо ауру 100 %-ного ускорения на 10 секунд. Восстановление – 30 секунд.
При тщательном рассмотрении выяснилось, что сплетено сие орудие пыток из дубленых кожаных полосок. Половину от длины, сантиметров сорок, составляет плотная гибкая рукоять, остальное – девять «хвостов» с острыми металлическими наконечниками. Да уж, если приложить по незащищенным частям тела, мало не покажется. Не жалели прислужники своих собачек, явно не жалели. Я запихнул плеть за пояс, с некоторой толикой злорадства подумав, что это хоть какая-то компенсация за перенесенные страдания. Но прежде чем покинуть место своего упокоения, бросил последний взгляд на лохмотья, оставшиеся от куртки и штанов, исполосованные ударами мечей и когтей. Криво усмехнулся. Нет тела – нет дела. Резким движением сорвал одежду со ствола и швырнул в воду. Вот и все похороны. Не было ничего. Я жив. И собираюсь выживать впредь.
Провожая взглядом свое подношение реке, уносимое течением, собрался уже вернуться к флегматично щипавшему траву конику, как вдруг обнаружил, что из-под воды на меня смотрят четыре глаза на подозрительно знакомых черепашьих мордах.
– Привет, Обжора, – невольно вырвалось у меня. – Какого черта ты там делаешь? Где твой хозяин?
Черепут после моего возгласа шумно всплыл и выбрался на берег. Я поспешно шагнул в сторону, избегая брызг. Зверюга деловито почесала вдоль берега против течения – по следу копыт, оставленному космачом. Отбежав на десяток метров, питомец развернулся всем черепашьим телом, вопросительно глянул на меня обеими головами. Приглашал следовать за собой? Убедившись, что я все понял правильно и двинулся за ним с конем в поводу, черепут устремился дальше. Далеко идти не пришлось. Возле особенно густых зарослей кустарника зверь снова притормозил, а затем… кивнул. То есть дернул обеими башками в сторону примятого прохода, ведущего в растительную гущу, но выглядело это именно как кивок. Зверь оказался сообразительнее, чем я думал.
Оставив коника, я осторожно вошел в кустарник…
И увидел Дара, почти скрытого ветками.
Маг лежал на спине – голова откинута, лицо мертвенно-бледное, сырая одежда в разводах грязи. Из шеи торчит расщепленный обломок стрелы, вокруг ранки – засохшая корка крови.
– Твою ж…
Я торопливо присел рядом, схватил Дара за запястье, попытался нащупать пульс. Ничего. И кожа холодная, как у трупа. Но он не мог умереть, иначе бы давно отправился в Репликатор. Положил пальцы на сонную артерию. Подождал. Есть! Один удар в десять секунд. Это и правда еще не смерть, но до жути близко к ней. Повреждение очень серьезное, чудо, что Дар все-таки выжил. Аватар – это действительно нечто потрясающее. Обычный человек в таком состоянии давно бы отправился на небеса, а Дар, скорее всего, со временем самостоятельно пришел бы в себя, если бы в его шее не торчал чертов обломок, явно повредивший что-то жизненно важное и не позволявший организму восстановиться. Вытаскивать стрелу не рискнул – я не спец по врачеванию, и такая операция могла убить. Лихорадочно соображая, что же делать, я вспомнил про Храм и с надеждой предположил, что жрецы должны соображать во врачевании побольше меня.