Ступени гремели, отчетливо стучали зубы у малодушного Рожа, светильники едва рассеивали плотный мрак. Нуггар шепотом молился Матери Грязи. Боксугр для поднятия духа повторял статьи Боевого Устава армии таха. Зак фальшиво напевал что-то по-английски. Федор держал наготове боевой жезл. Минджуку отсчитывал ступени на эльфийском. На двести пятьдесят шестой он радостно, но очень тихо вскрикнул:
– Кончилась!
Федор нахмурился. С его позиции дна еще не было видно. Сплошная чернота. Минджуку шагнул в сторону и как будто повис над бездной.
– Ого, какой здесь черный пол, – сказал шедший за ним Нуггар. – Интересно, из чего он?
– Да какая разница, мужик? Крепкий – и ладно!
Зак с топотом сошел с лестницы, поднял кристалл повыше. Осветилось круглое помещение шагов пятидесяти диаметром. В его грубых известняковых стенах открывалось множество тоннелей. Одни были забраны толстыми решетками, другие свободны. Над тем, какой путь выбрать, афроорк раздумывал не больше пары секунд.
– Самые большие сокровища – за самыми крепкими запорами. Правильно я говорю, парни?
Солдаты скрепя сердце согласились с командиром. Зак подошел к одному из забранных решетками проходов, подергал прутья. Результаты проверки его не устроили. Он перешел к другой двери, затем к третьей. Лишь возле четвертой Маггут удовлетворенно рыкнул, вытащил из-за голенища небольшой ломик, явно позаимствованный у гремлина, и начал ковырять стену. Мягкий камень крошился без особого труда. На помощь Заку поспешил Нуггар с молотком.
Дело пошло веселей. Вдвоем золотоискатели быстро расправились с преградой. Проскрежетав в выдолбленных пазах, решетка упала на пол. Взвилось облако известковой пыли.
Прокашлявшись и прочихавшись, взломщики первыми вошли в тоннель. Федор приказал гоблинам не отставать и шагнул за ними.
Этот коридор разительно отличался от того, что остался наверху. Пол был выложен базальтовыми брусками, стены и потолок отшлифованы и расписаны сценками из жизни какого-то влиятельного дроу. Даже под многолетним слоем пыли и паутины краски оставались яркими. Судя по сюжетам росписи, жизнь у нынешнего покойника была насыщенной до предела. Он побеждал орды гигантских пауков, насланных на него Ллот, даровал подданным ценные предметы и еду, скакал куда-то на рапторе, а то и летел на виверне. Предавался любви с множеством дев под водопадом, казнил врагов на вершине горы, пил вино из витого рога, писал указы на пергаментах, чеканил монету…
– Как думаешь, что за чувак на этих картинках? – заинтересовался Зак.
– По-моему, сам Мауззкил, – отозвался Федор. – Отец-Покровитель города.
– Думаешь, он тут и похоронен?
– Не исключено.
– Значит, мы на правильном пути. Уж для его-то погребения здешние жители наверняка не поскупились. Может быть, сделали золотой саркофаг…
– Так и есть! – вскричал шедший первым Нуггар. – Вот он!
Рож и Минджуку, которым предстояло нести добычу, застонали от горя.
Перед золотоискателями открылось большое помещение, вырубленное в форме знакомой уже ступенчатой пирамиды. Потолок грандиозного склепа терялся во мраке. Вдоль стен располагались каменные скамьи, заставленные многочисленными сосудами. Тянулись ряды сундуков. Прямо на полу лежали груды оружия и истлевшей одежды. В центре, на спине отлитого из бронзы раптора, обосновался саркофаг.
Последний приют для Отца-Покровителя благодарные чольссинцы изготовили в форме золотого жука-носорога, сплошь усеянного драгоценными камнями. Особенно прекрасны были глаза – два бриллианта чистейшей воды и безупречной огранки.
– Какой здоровенный сарко-жуко-нахрен-фаг! – восхищенно выдохнул Зак. – Мы наконец-то богаты, мужик!
– Не мы, а Даггош, – поправил друга Федор. Хоть он и старался быть невозмутимым, голос от волнения сорвался.
– Брось придираться, я это и имел в виду. – Афроорк с трепетом провел рукой по гладкому боку жукофага. – Да здесь не меньше тонны золота!
– Ага, придется попотеть, вытаскивая его наружу за час.
Тем временем в склепе собрались все гоблины. Обмирая от восторга, они глазели по сторонам, однако хватать сокровища без команды не решались.
«Хороших все-таки солдат мы воспитали, – подумал Федор. – Вроде и гробокопатели, а до чего культурные!»
– Понесем частями, – сказал Зак. – Начнем с крышки. Сейчас я ее спихну.
Комдив вскарабкался на бронзового раптора и подковырнул крышку ломиком. Сначала она не поддавалась, но афроорк напряг свои немалые силы, и крышка начала понемногу сдвигаться. Сначала медленно, буквально по миллиметру, потом быстрее и быстрее. Наконец окончательно сорвалась и с колокольным звоном упала на пол.
Маггут заглянул в саркофаг и присвистнул.
– Что там? – спросил Федор.
– Сам взгляни. Это круто, чувак. Фараоны отдыхают.
Стволов запрыгнул к нему.
Внутри «жука» лежал мумия, запеленатая широкими серебристыми лентами. На лице у нее находилась маска, выточенная из цельного изумруда в строгой оправе из металла. Цвет оправы напоминал титан, «радужно-узорчатая» структура материала – булат. Наверное, то был легендарный эльфийский мифрил. Под маской виднелись очертания полуистлевшего лица – голову почему-то оставили без «бинтов». В левой руке мертвец держал многократно изогнутый, будто язык пламени, золотой кинжал. В правой – небольшой сосуд из рубина с плотно притертой крышкой. На чреслах мумии возлежала еще одна «маска», только золотая. Изображала она гигантское мужское достоинство. На ногах у покойного были сандалии из растрескавшейся от старости змеиной кожи.
– Ты прав, брат, – сказал Федор. – Один этот камешек может стоить больше, чем весь твой сарко-жуко-фаг.
Рука у него, словно повинуясь непреодолимой силе, сама потянулась к артефакту. Не в силах противостоять влечению, комиссар ухватился за изумрудную маску, рванул на себя. Над головами раздался душераздирающий звук, напоминающий волчий вой. Свет кристаллов замерцал.
Мумия в саркофаге резко села. Сухонькая рука с необыкновенной скоростью взмахнула «пламенным» клинком. Но не для того, чтобы кого-то пырнуть. Кинжал вырвался из руки, пролетел через усыпальницу и вонзился в стену. От него тотчас побежали ветвистые трещины.
Мумия протянула освободившуюся руку и схватила Федора за горло. Захват не был удушающе-крепким, но зато крайне цепким и неприятным. Вторую руку покойник рывком поднес к истлевшему лицу, зубами сорвал пробку с флакона и плеснул его содержимое себе в рот. В тот же миг пустые глазницы наполнились кровавыми отблесками, словно в черепе кто-то раздул уголья.
Опомнившийся Зак хватил не в меру шустрого мертвяка кулаком по голове. Тот даже не покачнулся. Федор, не выпуская драгоценной маски, вырвал орочий кинжал из ножен и одним взмахом перерубил цепкую ручонку возле локтя. Кисть так и осталась болтаться на горле, словно колючка на собачьей шкуре, но пока что было не до нее. Друзья спрыгнули на пол, и уже там Стволов оторвал-таки прилипчивую гадость от шеи.