– Угу. Только не забудьте раздвинуть шторы. – Марго остановилась напротив кресла, в котором сидел Фил, и пристально на него уставилась: – Кстати, а почему звонить ей будете вы, а не я?
– Потому что вы не умеете разговаривать с женщинами, – ответил тот. – Вы в каждой женщине видите соперницу.
– А вы – объект желания!
– Пусть так, – согласился Фил. – Но женщинам нравится быть объектом желания. Немного обаяния – и они охотно идут вам навстречу. Можно брать их голыми руками. Тепленькими.
– Смотрите, не обожгитесь, синьор Казанова.
Фил улыбнулся.
– Мне не впервой, – вежливо ответил он.
Марго перевела взгляд на темное окно.
– Черт, когда же наступит утро? – дрогнувшим от волнения голосом проговорила она. – Ждать просто невыносимо. Может, напиться и уснуть?
– Это мысль, – кивнул Фил.
Марго несколько секунд размышляла, затем отрицательно качнула головой:
– Нет. Я сейчас так возбуждена, что не засну.
Фил посмотрел на часы и сказал:
– Предлагаю скоротать время в каком-нибудь приличном ресторане. На этот раз угощаю я.
– Вы, кажется, и в прошлый раз угощали.
– Значит, это становится доброй традицией, – с улыбкой сказал Фил. – Итак, китайскую пищу мы с вами уже ели. Куда кинем кости на этот раз?
– М-м…
– Как вы относитесь к итальянской кухне?
– К итальянской? Ну… – Марго пожала плечами. – Я люблю пиццу.
– Решено, – кивнул Фил. – Мы идем в итальянский ресторан! Тем более что он у вас за спиной.
Марго обернулась и посмотрела на окно. На той стороне улицы мерцала неоновая вывеска.
– Я думаю, этот довод был решающим, – усмехнулась она. – А чего вы сидите? В путь! Или я разнесу этот отель в щепки!
Разносить в щепки отель не понадобилось. Итальянский ресторан оказался простым, но довольно приятным и уютным местом. Помимо прочего, здесь было и караоке.
– Хорошо, когда в баре есть караоке, – проговорила Марго, поедая пиццу с ветчиной и грибами и запивая ее легким красным вином.
Фил отнял от губ бокал с вином и слегка приподнял бровь:
– Хотите спеть?
Марго покрутила головой:
– Нет. Я не пою. Но люблю слушать, как поют другие. Это сильно поднимает настроение.
Фил на мгновение задумался, затем улыбнулся и сказал:
– В таком случае приготовьтесь к тому, что сейчас ваше настроение взлетит до самых небес. – Он поставил бокал на стол и поднялся со стула. – Я иду петь! – объявил он.
Марго выронила из пальцев кусок пиццы и замахала на Фила руками:
– Вы что! Не вздумайте! Мы не должны привлекать к себе внимание!
– И все-таки рискну, – сказал Фил. – Это все равно ничего не изменит. А вы получите удовольствие.
– Но…
– И не отговаривайте меня.
Он повернулся и зашагал к сцене. Марго осталось лишь проводить взглядом его широкую, стройную спину. Запрыгнув на сцену, Фил шепнул что-то смотрителю, затем взял микрофон и гулко проговорил:
– Раз-раз! От топота копыт пыль по полю летит! Отлично, работаем! Дамы и господа, эту песню я хочу посвятить девушке, которая сидит возле аквариума!
Посетители закрутили головами, пытаясь разглядеть спрятавшуюся в нише Марго.
– Да-да, – кивнул Фил, – это она. С перепуганным лицом и в красной блузке! Привет, дорогая! – Он помахал Маргарите рукой.
Лицо ее тут же порозовело и стало одного цвета с блузкой. Она готова была убить Фила, но вместо этого подняла руку и, натянуто улыбнувшись, помахала в ответ.
Заиграло вступление к какой-то веселой песенке, когда-то хорошо известной, а ныне полузабытой, а несколько секунд спустя Фил запел красивым, хорошо поставленным голосом:
Если вы на женщин слишком падки,
В прелестях ищите недостатки.
Станет все совсем намного проще.
Девушка стройна? Мы скажем – «мощи!»
Умницу мы наречем уродкой,
Щедрую объявим сумасбродкой.
Ласковая? Стало быть, липучка!
Держит себя строго? Значит, злючка!
Бережлива? Окрестим сквалыгой.
Если маленькая – «ростом с фигу!»
Если рослая, тогда – «верзила».
Через день глядишь,
Через день глядишь,
Через день глядишь – любовь остыла!
Песенка была идиотская, но пел Фил весьма и весьма недурно. Несмотря на весь свой скепсис, Марго заслушалась. И даже улыбнулась один раз, когда Фил дурачась, пропищал тоненьким голоском фразу – «ростом с фигу!».
Наконец песня закончилась. Публика наградила самодеятельного певца бурными аплодисментами. Фил раскланялся на три стороны и только после этого сошел со сцены.
– Ну, как я вам? – поинтересовался он, усаживаясь за столик.
– Фаринелли-кастрат вам в подметки не годится, – ответила Марго.
– Спасибо. Налить вина?
– Да.
Фил взял бутылку и разлил вино по бокалам. Наблюдая за ним, Марго склонила голову набок и чуть прищурила зеленые кошачьи глаза.
– Ну? – спросила она. – И к какому же виду женщин вы отнесете меня? К сквалыгам, сумасбродкам или к липучкам?
Фил улыбнулся и покачал головой:
– Ни к тем, ни к другим, ни к третьим. Как ни грустно это признавать, но у вас практически нет недостатков.
Марго не удержалась от самодовольной улыбки.
– Так уж и нет?
– Ну… – Фил пожал плечами. – Может быть, вы слегка заносчивы. Слегка упрямы. Слегка капризны…
– Можете не продолжать.
– Слегка жадноваты…
– Я сказала – заткнитесь!
Фил замолчал и уткнул нос в бокал с вином. Глаза его насмешливо поблескивали. Марго нахмурилась и поднялась из-за стола.
– Пойду попудрю носик, – сказала она.
7
В туалете было пусто. Марго подошла к зеркалу и скептически осмотрела свое лицо. За последние годы оно слегка поизносилось и постарело, но менять его на новое она бы ни за что не стала.
Кабинка была вполне приличная. Сантехника блистала чистотой.
Марго обложила сиденье унитаза туалетной бумагой, сняла трусики и присела. Едва она закончила делать свое дело, как вдруг произошло нечто настолько ужасное, что на какое-то мгновение Марго даже лишилась дара речи. Из-под перегородки, отделяющей ее кабинку от соседней, высунулась чья-то огромная, волосатая рука и схватила Марго за ногу.