Михалыч очень серьезно посмотрел на нее:
– Вы кого-то видели? Пожалуйста, вспомните все!
Его спутник Володя тоже с большим интересом выслушал короткий Нинин рассказ. Собственно, весь рассказ состоял из трех предложений – о том, как она поднималась по лестнице, как увидела чью-то фигуру с предметом, похожим на палку, в руках, и о том, как услышала звук бьющегося стекла, только не придала этому в тот момент значения.
Володя, когда она кончила говорить, заключил:
– Ну вот, другого варианта и быть не могло! Конечно, это сделали свои! – И какая-то затаенная мысль мелькнула в его глубоко посаженных глазах. Михалыч протянул Нине свою огромную лапу и, пожимая ее тонкую руку с замерзшими пальцами, даже немного потряс ее:
– Спасибо вам, Пат!
Нина не расслышала точно, как он произнес ее имя, и из вежливости представилась:
– Нина.
– Да мы знаем, как вас зовут! – засмеялся Володя. – Только между собой называем вас Пат.
– Почему? – Нина ничего не понимала. Это слово вызвало у нее ассоциацию с шахматной игрой. Пат – безысходная ситуация. «Неужели даже посторонним людям заметно, что это про меня?» – ужаснулась она.
– Ваш преподаватель, Нина, большой любитель играть в игру под названием «Три товарища». Знаете такой роман Ремарка?
Книжку Нина читала в далеком детстве. Роман этот, если честно, не захватил ее воображение. Нина, правда, знала, что шестидесятники сходили по этому роману с ума. Ей же история трех товарищей вспоминалась смутно. Девушка, погибшая в конце концов от туберкулеза, казалась ей нереальной применительно к нашей действительности, а больше она ничего и не запомнила. Она решила помолчать.
– Все условно, конечно, – стал пояснять ей Володя. – Люди не всегда же зовут друг друга по фамилии…
«Значит, Роберт рассказал им про «мадам»?» – мелькнуло у Нины.
– …вас между собой мы прозвали Патриция, Пат. Не обижайтесь, – закончил Володя.
– Зачем? – опять не поняла Нина.
– Да просто так, чтобы пошутить! Без юмора на свете жить скучно, не правда ли?
– Правда.
Нина не знала, как ей относиться к его словам. Какой-то странный разговор у них получался.
Сзади раздалось цоканье каблучков. Нина обернулась. Лиза, поправляя перья, покидала учебную комнату. Следом за ней, словно боясь отпустить ее взглядом, теряя листки из журнала и спотыкаясь, вышел Роберт.
– Так, значит, послезавтра! Занятие ровно в одиннадцать! Машина будет готова! – почти кричал он ей вслед, но Лиза не слушала его больше. Она повернула на лестницу, и тут внимание ее было привлечено представительным, прекрасно одетым мужчиной, двигавшимся от лестницы ей навстречу. Его взгляд был устремлен вовсе не на нее, а куда-то в даль коридора.
Лиза задела его плечом и привычно сложила бантиком губки.
– Извините!
Кирилл, а это, без сомнения, был он, сразу же посторонился, давая Лизе дорогу, и инстинктивно, с опытом мужчины, постоянно пребывающего в среде красивых женщин, зафиксировал ее полуулыбку-полуприглашение, кокетливо опущенные глазки, аромат духов.
Потом, уже дома, Нина поняла, вспоминая эту встречу, что белокурая прическа Лизы, и яркий рисунок помады, и форма нарисованного рта, и изгиб искусно выщипанных бровей – все это было очень умелой стилизацией под внешность Мэрилин Монро, Кирилл же все это зафиксировал машинально, глазами отыскивая в коридоре жену, стоящую у окна с какими-то мужиками. Решительной, но вместе с тем и солидной походкой он подошел к ней и взял ее под руку. Нина обернулась и обрадовалась. Вот и Кирилл! Она почувствовала себя под защитой.
– Как хорошо, что ты приехал! – сказала она, с любовью глядя в его глаза, и коротко попрощалась с Михалычем и Володей.
Когда Нина и Кирилл скрылись на лестнице, к друзьям подошел Роберт.
– О чем беседовали? – спросил он.
– Да вот Пат рассказала, что она видела утром, как кто-то вышел во двор через внутреннюю дверь.
– Пат не она, а вот эта! – Роберт показал, как он кутает шею в меха.
– Запомни, мой юный друг! – ласково сказал ему Ленц. – Чтобы не попасть впросак, надо не только уметь смотреть на женщин, но и слышать, что они говорят.
– Ну и что же она такого сказала? – небрежно кивнул Роберт в сторону исчезнувшей Нины.
– В предположительной форме, заметь, предположительной, а не в базарно-утвердительной, каковой привержены большинство представителей рода человеческого, как женского пола, так, между прочим, и мужского, она донесла до нашего сведения, что видела того, кто мог разбить учебную машину. Из чего мы с Михалычем сделали два вывода: первый – что все-таки пора разобраться с нашими юными друзьями, а второй – что эта довольно скромная женщина, несомненно, Пат.
– Если вы непременно хотите выбрать в нашу компанию Пат, то имейте в виду, что, по всей видимости, Нина Илларионовна замужем!
Произнося теперь это имя, Роберт совершенно не чувствовал никакого волнения. Если бы он вспомнил, как два дня назад рылся в журнале, чтобы посмотреть, как зовут курсантку Воронину, он бы, пожалуй, очень удивился. Теперь его мысли были поглощены Лизой.
– Уж если выбирать кого-то, то только ее! – Перед его глазами все еще мелькали стройные ножки в модных сапожках из змеиной кожи, глазки, и ручки, и светлые, воздушные перья у шейки.
– Мы вовсе не призываем тебя разрушать здоровую семью, – сказал Михалыч.
– Мы просто учим тебя разбираться в женщинах! – смешно выпятил губы Ленц.
– Да идите вы! – отмахнулся Роберт и спросил Михалыча про машину: – Как думаешь, сумеем мы починить до послезавтра автомобиль?
– Ты уже наметил срок, – засмеялся Михалыч, – значит, должны успеть.
– Тогда пойдемте сейчас в гараж, где стоит моя хорошо известная всем сумка. Она наполнена, как всегда. Надо все-таки по-настоящему обсудить положение в школе! – предложил Роберт, и друзья монолитной группой отправились по лестнице вниз.
Блестящая «БМВ» Кирилла проплывала по уже притихшему вечернему бульвару. Нина расслабилась на удобном сиденье и пребывала в состоянии счастья, как никогда. Ей бы хотелось, чтобы они ехали так с Кириллом как можно дольше. Кирилл думал о чем-то своем.
– Через несколько дней прилетает Шарль Готье, – наконец сказал он Нине значительным тоном. – Мы должны пригласить его домой.
– Кто такой Шарль Готье? – осторожно вернулась она в действительность.
– Я тебе уже сто раз говорил! Это мой новый французский босс. – Кирилл недовольно поморщился. – Старого ушли, потому что руководству фирмы не нравилась его политика в области возможностей расширения торговли во всех странах СНГ. Им казалось, что он расширяет бизнес низкими темпами. Теперь Шарль Готье возьмет все дела в свои руки.