— Вы были близко знакомы с Тихомировым? — спросила Марго.
— Когда-то мы дружили, — сказал доктор Берг. — Правда, с его стороны эта дружба носила несколько деспотичный характер. Он был старше меня на десять лет, и я долгие годы выслушивал его гипотезы и доводы с большим почтением. Даже когда сам перестал заниматься наукой. А однажды, это было года два назад, я взбунтовался.
— Из-за чего?
— Вы, конечно, помните, как несколько лет назад Манежную площадь разрыли экскаваторами?
Марго кивнула:
— Конечно. Там строили подземный торговый комплекс.
— Именно. Так вот, при раскопках были найдены остатки Моисеевского монастыря, который когда-то стоял на этом месте.
— Никогда об этом не слышала.
Берг усмехнулся:
— Не сомневаюсь. Вы ведь журналистка. — Он перевел взгляд на отца Андрея. — Ну а вы, святой отец? Вы-то об этом слышали?
— Слышал, — сказал отец Андрей, и по лицу его пробежала тень. — Там нашли не только монастырь, но и монастырское кладбище, на котором были погребены тела монахинь.
— Не просто тела, а мумифицированные тела! — поправил таксидермист. — Они были забальзамированы. Причем весьма и весьма искусно, это я вам говорю как профессионал.
— Вы что, их видели? — прищурилась Марго.
Доктор Берг выпустил облако дыма и посмотрел сквозь него на Марго.
— Видел. И даже участвовал в эксгумации тел монахинь. На правах члена экспертной группы.
— И как? — спросила Марго.
Доктор Берг едва заметно усмехнулся:
— Что — как?
Марго поняла несуразность своего вопроса и слегка смутилась.
— Как прошла эксгумация? — тихо сказала она.
— Нормально. Но потом работа сразу застопорилось. Приехали важные чины из московской мэрии и сообщили, что в наших услугах больше не нуждаются. Попросту говоря — указали нам на дверь.
— И что вы сделали?
— То есть как «что»? Выполнили указание. Мы ведь законопослушные граждане своей страны.
— Хамство какое, — возмущенно произнесла Марго и повернулась к дьякону: — Отец Андрей, вам это не кажется странным?
Дьякон пристально смотрел на таксидермиста.
— Что произошло с телами монахинь? — спросил он.
— Тела исчезли, — ответил Берг. — До нас дошли слухи, что их увезли за город, в Ракитки, и там похоронили. Все произошло в чрезвычайной спешке, даже пресса толком не успела ни о чем пронюхать.
— Странно, — сказала Марго. — А эти мумии, о которых вы говорили… они представляли научный интерес?
— Безусловно, — кивнул доктор Берг. — Мумии сохранились великолепно. Дорого бы я дал, чтобы изучить состав бальзамирующих веществ.
— Но чиновники должны были понимать, что они совершают преступление против науки, — неуверенно произнесла Марго.
— Должны были, — согласился Берг. — Но, видимо, не понимали. Я считал, что виной всему нерадивость российских чиновников. Однако профессор Тихомиров видел в этом нечто большее. Помнится, мы крепко поспорили.
— Тихомиров считал, что тела монахинь спрятали умышленно?
— Да, это его буквальные слова.
— У него были причины так думать?
Доктор Берг задумался, затем отрицательно качнул лысой головой и сказал:
— На мой взгляд — никаких. Видите ли, Тихомиров был не только историк, его интересовали и архитектура, и живопись, и филология. Правда, интерес его носил несколько мистический оттенок. Ему повсюду мерещились тайны.
— Какие тайны? — спросила Марго.
Таксидермист перевел на нее взгляд и усмехнулся:
— Весьма значительные. Тайны столетия, тысячелетия. Другие его не интересовали.
— Но академические ученые поднимали его на смех.
— Разумеется. А что еще им оставалось? Книги Тихомирова неплохо продавались, и для многих это было поводом для лютой ненависти и зависти.
— Над какой тайной он работал последние месяцы? — спросил отец Андрей.
Доктор Берг пожал круглыми, обтекаемыми плечами.
— Понятия не имею. Возможно, это было как-то связано с монахинями… Не знаю.
Он выпустил изо рта облако дыма причудливой формы. Марго посмотрела, как облако расплывается в воздухе, нахмурила лоб, перевела взгляд на таксидермиста и спросила:
— А что случилось с Моисеевским монастырем? Его разрушили большевики?
Доктор Берг вынул изо рта трубку, внимательно на нее посмотрел, затем снова вставил в рот и сказал:
— А это пусть вам батюшка расскажет. Монастыри — по его ведомству.
Марго повернулась к дьякону:
— Что случилось с монастырем, отец Андрей?
Дьякон ответил неохотно:
— В конце восемнадцатого века его упразднили, а потом снесли.
— Зачем?
— Есть несколько версий. По одной из них, в Москве не хватало мест для торговли. По другой, негде было разместить полк солдат.
— И только-то? И для этого понадобилось сносить целый монастырь? И строить торговые ряды на монастырском кладбище?
— Других версий у историков нет, — сдержанно ответил дьякон.
— Его сровняли с землей по прямому царскому указу, — пояснил доктор Берг. — А мы до сих пор все валим на коммунистов. Кстати, Тихомиров как-то обмолвился, что монахинь Моисеевского монастыря называли «хранительницами». Впрочем, что именно они хранили, Тихомиров не сказал. Я посчитал все это обычным тихомировским бредом и не придал ему большого значения.
— Он больше никогда о них не вспоминал? — спросила Марго.
— При мне нет, — ответил Берг. — Вскоре после того разговора мы поссорились. Мне надоела трепотня про тайные заговоры. Я так ему и сказал. Тихомиров, естественно, вспылил, обозвал меня «дешевым шкуродером»… — Трубка потухла, и таксидермисту снова пришлось ее разжечь. — Забавно, — пыхнул он дымом, — но я даже не спросил ваших имен. Как вас зовут, милая?
— Марго.
— Рита?
— Не Рита, а Марго. Если назовете меня Рита, я выцарапаю вам глаза.
— Я это запомню. Ну а вы, уважаемый? Как зовут вас?
— Андрей Берсенев.
— Андрей Берсенев, — повторил таксидермист, словно пытался прочнее запомнить это имя.
Дьякон взглянул на часы, и доктор Берг насмешливо спросил:
— Вы, я вижу, торопитесь?
— Да, — ответил дьякон.
— Что ж… — Таксидермист пожал округлыми плечами. — Я вас не задерживаю.
— Задерживаете, — сказал дьякон, и в голосе его послышались металлические нотки. — У вас есть что-то, на что нам необходимо взглянуть.