Марго некоторое время поглядывала на него, потом не выдержала и спросила:
— О чем вы думаете?
— О наших поисках, — ответил дьякон. — Последняя подсказка — это крест и солнце.
— И еще — Россия, — напомнила Марго. — Кажется, мы пришли к выводу, что монахини Моисеевского монастыря хранили какую-то реликвию. И что эту реликвию нашел профессор Тихомиров. Ну или, по крайней мере, напал на ее след.
— Возможно, — задумчиво проговорил дьякон. — Но что это была за реликвия? И как она попала в Россию?
— Ну как раз с этим все понятно, — сказала Марго, махнув рукой. — Вы же сами говорили мне о русской делегации, которая направилась в Константинополь в 1054 году. Они поклонились в ножки патриарху Керулларию, заверили его в том, что католичество — бяка и что сами они остаются православными. Патриарх расчувствовался и подарил им какую-то игрушку. Они притащили ее в Россию. С тех пор эта игрушка хранится тут. Нам с вами осталось ее найти — и дело в шляпе. А найти ее нам помогут крест и солнце. Вот над этими значками и поломайте голову вместо того, чтобы разглядывать картинки.
Отец Андрей прищурил глаза на Марго, едва заметно покачал головой и снова опустил взгляд в альбом Джотто, лежащий на его коленях. Внезапно лицо дьякона просветлело, он положил альбом на стол и повернул его к Марго.
— Взгляните на молодого волхва, — сказал он и пристукнул пальцем по репродукции. — На того, у которого нет бороды.
— А что с ним не так? Волхв как волхв. Хотя… — Темные брови журналистки слегка приподнялись. — Если я что-то в чем-то понимаю, то этот волхв… женщина?
Тут Ларин, до сих пор сидевший молча и словно бы пребывающий в дреме, поднял голову, сонно моргнул, тряхнул головой, сгоняя одурь, и сказал:
— Старушка, я не совсем в курсе того, о чем ты говоришь. Вернее — совсем не в курсе… Если честно, мне это даже неинтересно. Но должен тебе заметить, что среди волхвов не было женщины.
— Посмотри сам, если не веришь.
Ларин посмотрел на фреску.
— Гм… — Он почесал грязными ногтями щетинистую щеку. — Да, действительно, баба. Ваш Джотто не слишком-то придерживался церковных канонов.
— В этой фреске есть еще одна странность, — сказал дьякон. — По преданию, все три волхва были восточными царями, но короны есть только у двух из них. У женщины-волхва и у мужчины, который стоит рядом с ней.
— Удивительно! — сказала Марго. — Кстати, батюшка, волхвы ведь пошли поклониться младенцу Иисусу, когда увидели в небе ослепительную звезду?
Дьякон кивнул:
— Да, звезду Рождества.
— Звезда Рождества и младенец Христос… Это ведь те же звезда и крест?
— Безусловно, — сказал дьякон, со спокойным любопытством глядя на Марго, словно пытался угадать — насколько далеко она продвинется в своих рассуждениях. Марго между тем продолжала:
— Итак, первая звезда спыхнула на небе, когда родился Иисус. Это звезда Рождества. Вторая — в 1054 году, когда христианство разделилось на две ветви. Выходит, что два самых значительных события в истории христианства ознаменовались тем, что в небе загорались новые звезды. Вы знаете, батюшка, мне в голову лезут совершенно дикие мысли.
— Какие, например? — поинтересовался отец Андрей.
— Как, вы говорите, звали волхвов?
— Мельхиор, Бальтазар и Гаспар, — ответил дьякон.
Тут в разговор снова встрял Ларин. Кофе привел его в порядок, и он выглядел абсолютно трезвым, хотя и уставшим.
— В Евангелии их имен нет, — сказал Ларин. — Да и сами волхвы упоминаются только в одном из четырех Евангелий. Мне это всегда казалось странным. Скажите, отец Андрей, как получилось, что трое евангелистов ничего не знали о звезде Рождества?
Марго посмотрела на дьякона.
— Он прав?
Отец Андрей кивнул:
— Да. Сцена поклонения волхвов упоминается только в Евангелии от Матфея. Причем не указано ни количество волхвов, ни их имена.
— Тогда откуда все знают, что их было трое? И откуда все узнали их имена?
— Из так называемой «Арабской книги детства», — ответил дьякон. — Она появилась через несколько столетий после смерти Иисуса. Там впервые были названы имена волхвов. Мельхиор, Бальтазар и Гаспар. С тех пор весь мир называет их именно так.
Марго наморщила лоб и спросила:
— И никто не знает, кем они были и откуда пришли?
— Никто, — ответил дьякон.
— Две звезды… — пробормотала Марго, потирая лоб пальцами. — Одна — на заре нашей эры, вторая — в 1054 году. А что, если это… — Она тряхнула головой. — Да нет, бред.
— Вам пришло в голову, что это могла быть одна и та же звезда? — сказал вдруг дьякон.
Марго остановила на нем удивленный взгляд.
— Да. Вы тоже об этом подумали?
— Последние часы я только об этом и думаю, — ответил дьякон.
— Но разве такое возможно? Вы сами сказали, что звезда Рождества и волхвы упоминаются только в Евангелии от Матфея. В других Евангелиях о них нет ни слова.
— О них вообще никто больше не вспоминает, — подал голос Ларин. — Ни евангелисты, ни апостолы. Кстати, как вы это объясните, дьякон?
— Могут быть разные причины, — ответил отец Андрей. — Но, признаться, кроме откровенной ереси, мне ничего в голову не приходит.
— Тогда поделитесь с нами вашими еретическими мыслями, — попросил Ларин. — Не бойтесь, нас с Маргошей они нисколько не покоробят.
— А хотите, я сама угадаю, какие мысли лезут вам в голову? — спросила Марго. И, не дожидаясь ответа, выдала: — Помните, профессор Белкин рассказывал нам, что в Средние века рукописи часто переписывались и редактировались? В том числе и рукописи святых писаний. А что, если в Евангелие от Матфея попал кусок из более позднего текста? Тогда понятно, почему этого куска нет в других Евангелиях. И тогда получается, что звезда Рождества — это вспышка сверхновой звезды, которая произошла в 1054 году. Потом какой-то монах-переписчик взял да и вставил этот кусок в текст Евангелия от Матфея. Что вы на это скажете?
— Ну хорошо, — хмурясь, сказал отец Андрей. — Предположим на минуту, что вы правы и в Евангелие от Матфея попало описание взрыва сверхновой звезды 1054 года. В принципе это могло быть. После разделения церквей многие источники уточнялись и редактировались. Но что вы тогда скажете о волхвах? Они ведь тоже могли попасть в Евангелие вместе со звездой — перенестись из злополучного 1054 года на тысячу с лишним лет назад. Кем же они были?
Марго вновь посмотрела на репродукцию Джотто.
— Царь, царица и еще один человек без короны, — задумчиво проговорила она. — Не знаю, как вам, а мне на ум приходит русская делегация, которая направилась в 1054 году из Руси в Константинополь.