Дарья приняла вызов и смотрела на него, широко распахнув глаза. В такие минуты она выглядела особенно красивой.
— Если мы не едем сейчас, то я бы тоже хотела проститься, — капризно фыркнула барышня. — Уезжаем неизвестно куда и насколько, а я не могу даже с подругами поговорить!
— Я тебя предупреждал, чтобы ни одна живая душа не знала, куда мы едем.
— Знаю!
— Где встречаемся, не забыла? — И, не дожидаясь ответа, сердито захлопнул дверь.
У подъезда стоял автомобиль. Евстигней нервно постукивал по рулю, дожидаясь Кирьяна. Внешне как будто бы все выглядело благопристойно, но жиган не спешил. У перекрестка он заметил неподвижно стоящего молодого мужчину с небольшим букетом алых гвоздик. Обыкновенный влюбленный, терпеливо дожидающийся запаздывающую барышню. Вот даже на часы посматривает в нетерпении. Только что-то в его облике настораживало. Хотя, может, все дело в излишней подозрительности? Ага, уж больно неряшливо сжимает цветочки и посматривает не в переулок, откуда могла высочить припозднившаяся любава, а в сторону автомобиля.
Все ясно!
Кирьян сунул руку в карман, нащупал прохладную рукоять и мгновенно успокоился. Просто так вы меня не возьмете, господа чекисты. Уверенным шагом стал спускаться вниз по лестнице. Распахнув дверцу автомобиля, он тут же коротко распорядился:
— Гони!
Двигатель взревел, и «Мерседес-Бенц», сорвавшись с места, покатил по улице. Обернувшись, Курахин заметил, как мужчина отбросил в сторону цветы, ставшие ненужными, и бросился на середину улицы к проезжавшему мимо извозчику.
Значит, не показалось!
Но как они могли узнать?!
— Куда? — встрепенулся Евстигней.
— В Голутвинский!
— Понял!
Скоро свернули в Голутвинский переулок, по обе стороны, едва ли не наползая друг на друга, громоздились фабричные корпуса, а на углу возвышался могучий силуэт водонапорной башни.
— Останови здесь! — приказал жиган. — Двигатель не глуши, я скоро выйду.
— Понял.
Подхватив саквояж, Кирьян двинулся в сторону ближайшего дома. Правая рука по-прежнему пряталась в кармане. Хотя опасности ждать не стоило. Откуда? Она осталась в противоположном конце города. Уверенно поднялся на четвертый этаж. На площадке света нет, оно и понятно, гостям, что входят в эту квартиру, лишние свидетели не нужны. Четырежды пробарабанил в дверь условным стуком. Она отворилась не сразу. Некоторое время за дверью царила тишина, потом раздался шорох, и только после этого прозвучал недружелюбный вопрос:
— Кого несет?
— Кого ты ждешь.
Кирьян внутренне усмехнулся, представив рыхлую физиономию хозяина блатхаты. Семеныч всегда был недоверчивый. Если ему суждено оказаться в аду, то даже кипящую смолу он поставит под сомнение. Щелкнул замок, еще один, вот и цепочка неряшливо брякнула о косяк. И только после этого раздался заметно потеплевший голос:
— А ты рановато. Не ждали!
Кирьян вошел в полутемную прихожую и уверенно направился в зал. За длинным столом сидели шесть жиганов и резались в карты. В центре стола, на самом почетном месте, возвышалась бутыль самогона. Но это была не пьянка, а лишь дегустация первача.
— Так сложилось, — сдержанно сказал Кирьян.
Жиган вытащил из кармана правую руку и пошевелил подуставшими пальцами. Можно малость расслабиться — рядом свои.
— О чем ты? — проговорил один из жиганов, тот, что сидел напротив, круглолицый и с широким шрамом через правую щеку. Масть ему шла, что было видно по его располагающей улыбке.
— Не знаю, каким образом, но чекисты узнали, где я залег. Около моего дома шпик один крутился. А когда я уже уезжал, то с легавыми разминулся. На грузовике ехали, сучары, брать меня. Не удивлюсь, если они скоро будут здесь. Вот затем и приехал. Жиганы, расходиться нам надо… Я вам не пахан более, на ту сторону ухожу. Предупредить зашел, чтобы все по-правильному было.
Лицо человека со шрамом кисло поморщилось:
— А нам что предлагаешь делать? В богадельню, что ли, подаваться?.. Вслед за тобой?
С коротким, но сильным замахом он швырнул на стол карту, взяв очередную взятку. Фортуна ему явно благоволила. Фартовый парень. Остальные пятеро жиганов сидели с угрюмыми физиономиями. Разговор явно не клеился. Что ж, такое продолжение следовало предвидеть.
Дорожки-то расходятся навсегда!
Кирьян не без труда переборол в себе раздражение:
— Можешь и в богадельню, если по душе такой расклад… Только я советую затаиться, хотя бы на месяц. Для этого нужны деньги. Я знаю, что вы пустые. А у меня кое-какой капиталец собрался. Вот. — Кирьян поствил на стол саквояж. Внутри что-то тяжело звякнуло. Распахнув его, он сунул внутрь руку и, пошуршав, вытащил горсть золотых монет. — Здесь вам хватит… надолго.
— Хм, золотишко, — не выразил особого удивления жиган, сидевший напротив. — Только ведь игра не закончена. — Повернувшись к партнерам, он продолжал: — У меня тут денежка обнаружилась… Поднимаю банк. — И небрежно бросил на стол золотую монету.
Кирьян захлопнул саквояж и скорым шагом направился к двери.
— Смотрите, легавые могут нагрянуть, — предупредил он на прощание.
— Кто же прерывает игру в середине партии? — усмехнулся круглолицый. Шрам на его щеке превратился в ломаную линию. — Это не по-жигански! Мы доиграем. А потом, ты чего, собственно, тут хвост распетушил? Ты уже больше не пахан!
Отвернувшись презрительно от Кирьяна, он небрежно сбросил карту.
— Ладно, — скрипнув зубами, произнес Курахин, — дело ваше. Помните жигана Кирьяна.
Ему никто не ответил, закрывая дверь, он услышал радостное заявление круглолицего:
— Эта взятка тоже моя. — Кирьян представил, как азартно в эту минуту искривился шрам круглолицего. Ну-ну!
Курахин быстро спустился вниз. В подъезде кто-то стоял. Кирьян присмотрелся — Макей! Он стоял у самого прохода и не желал отходить. Они оказались лицом к лицу, Кирьян с удивлением обнаружил, что слегка уступает Макею в росте. Странно, но прежде он этого не замечал.
Кирьян подождал несколько секунд, но Макей не отступал.
— Что ты хотел сказать? — как можно спокойнее спросил Курахин.
— Ты спешишь?.. У меня к тебе есть разговор.
Голос Макея звучал глухо.
— Вот что, Макей, ты выбрал не самое подходящее время для базара. В сторону!
Кирьян попытался слегка подвинуть Макея, но тот словно врос в пол.
— Сначала ответь мне на один вопрос… Как к тебе попал крест моего отца?
— Разве я тебе не ответил? — сдержанно спросил Кирьян, стараясь унять нарастающее в груди бешенство.
Из-за плеча жигана он видел стоящую машину. Двигатель глухо работал, дожидаясь пассажира. Евстигней нервничал и не понимал причины задержки Кирьяна.