Ничего личного, подумали оба.
Просто секс.Они провалялись в постели до позднего вечера.
Причиной этому стал вовсе не секс, который, впрочем, был вполне увлекательным, а порой даже изобретательным.
После соития они, разгоряченные и усталые, откатились, тяжело дыша и лениво поглаживая друг друга.
Потом они неожиданно уснули. А проснувшись, подумали, что даже ради ужина из постели вылезать совершенно не хочется…
Телефон Егора беспрерывно звонил, отчего Рокси пришла в дикое раздражение.
Он рассеянно что-то отвечал своим собеседникам, снова накрывая на стол.
Суп пришлось разогревать вторично, забытый на столе хлеб слегка подсох.Рокси сунулась было помогать, но ее отстранили в сторону, велев сидеть и не путаться под ногами.
От безделья она проверила свой сотовый, обнаружив, что за все время ей никто не позвонил, и лишь заботливый МТС прислал пару СМС-уведомлений.
Егор, как Цезарь, делал все одновременно, не выпуская телефона из рук.
И только поставив на стол последнюю тарелку, угомонился.
Поначалу ели молча, обжигаясь горячим супом, потом Егор, отвечая на ее вопрос, неохотно рассказал, как ему пришлось ругаться из-за шоу, доказывая, что потеряют они куда больше, если бортанут уже заявленную артистку.
О том, что сам он потом уснул лишь при помощи успокоительного, он предпочел умолчать.
– Что мне делать теперь? – спросила Рокси, с сомнением разглядывая многослойный бутерброд, который во рту никак бы не поместился. – Один раз эфир прошел, а дальше? Ты же не можешь вечно пропихивать меня в это шоу.
– У меня еще музыкальная программа есть, – уточнил Егор.
– Ну, пусть так. Но все не замыкается на двух передачах. К тому же ты ими лишь руководишь, но если тебе скажут жесткое «нет», я вылечу оттуда как пробка.
– На крайний случай есть «Индиго», – пожал плечами Егор. – Есть Инна, у которой все так неплохо получается с Димкой. Я могу сказать, чтобы она занялась еще и тобой.
Она вздохнула, повертела в руках бутерброд и отложила его в сторону.
Егор молча пил кофе, смотрел исподлобья настороженными глазами.
Сейчас ей хотелось его обнять и на пару часов забыть о проблемах, но почему-то казалось, что момент упущен и с нежностями стоит повременить.
– Ты же понимаешь, что это не выход?
– Рокси, иди в баню! Я не продюсер и о ваших шорканьях знаю понаслышке. Наверняка там масса подводных камней, о которых мне ничего не известно. Все, что я могу сейчас сделать – это слегка поддержать тебя на поверхности. Ты не примадонна всея Руси, чтобы уйти и вернуться через пару лет. Уйдешь – тебя забудут.
Он рассвирепел, чернющие глаза вдруг заметали молнии…
Рокси сразу присмирела и с жалким видом уткнулась в свою чашку.
Разговор Егору не нравился.
При всех своих чувствах к Рокси, помочь ей больше, чем он уже сделал, было невозможно.
Следовало или забыть о своих собственных амбициях и заниматься ее проблемами, или пустить все на самотек.
Второй вариант был предпочтительней.
Это только с виду артисты двуполы. На деле все – от зубров и динозавров до восходящего молодняка – мечтали продаться подороже, при минимуме усилий, ничем не отличаясь при этом от девочек с Ленинградки.
И жалко было даже не денег, хотя для раскрутки Рокси пришлось бы вложить не один миллион! На ее грозящуюся рухнуть карьеру банально не хватало времени. Какой там новый проект, если некогда выспаться?!
– Ты не злись только, – жалобно попросила она. – Я ведь все понимаю.
– Я не злюсь.
– Злишься. – Она притворно хохотнула. – Вон, аж искры полетели. Просто мне посоветоваться даже не с кем. Не могу же я, как дурочка, бегать по продюсерам и предлагать им: возьмите меня!
Последние слова она произнесла с дурашливой интонацией провинциальной актрисульки, которую ловко изображала известная клоунесса.
Егор прыснул, подавился кофе и закашлялся.
Рокси бдительно постучала его по спине.
– А ты не бегала?
– Гош, у меня статус не тот – бегать. А на тусовках делаю вид, что все шоколадно! Хотя, думаю, многие уже знают. Во всяком случае, желающих дружить со мной стихийно поубавилось.
– И никто ничего не предлагал?
Рокси поморщилась:
– Ну, почему же. Были предложения. Знаешь от кого? От Ашота Адамяна. Встретила его неделю назад, он хлопнул меня по заднице, сообщил, что в курсе моих проблем, и предложил встретиться в приватной обстановке, обсудить дальнейшее сотрудничество.
– Адамян? – нахмурился Егор. – По-моему, у него с моим папашей какие-то дела.
– Возможно. У него со всей Москвой дела. В том числе и с недвижимостью, так что папаня твой вполне может ходить в одной связке с ним.
– И что ты?
– Что я? Разумеется, не пошла. Знаю я, как у Ашота все дела решаются. С ним же трахаться надо, а меня даже от одного прикосновения его колбасит. Кстати, знаешь, кого он сейчас делает звездой? Вашу с Димасом старую знакомую – Маринку Михайлову.
– Да ладно?!
– Вот тебе и ладно. У Марины теперь громкий псевдоним – Мишель, и альбом почти записан.
– Ну, она под этим псевдонимом год назад пыталась выступать, помнишь? – криво усмехнулся Егор.
Рокси кивнула. То выступление в ночном клубе «Пурга» она помнила хорошо.
– Только она ведь поет, как побитый Чебурашка. Неужели кого-то заинтересует подобный проект? Я считал, что время безголосых певичек благополучно уходит в прошлое.
– Зря ты так думаешь.
– Теперь понимаю, что зря, – махнул рукой Егор, допил кофе и сунул чашку в раковину. – Пошли на кровати валяться.Остаток вечера они провели в постели.
Перед этим оба отправились в ванную, чтобы попробовать, как в красивом кино, заняться любовью там, но это оказалось не так уж удобно, поскольку размеры ванной все-таки уступали спальне, а идея секса в воде оказалась неудачной.
Ванна хоть и выглядела довольно вместительной, но все-таки не предназначалась для подобных действий.
Не помогли даже расставленные по периметру свечи.
Лепестков роз и ароматических масел не нашлось…
К тому же Егор заметил, что из-за свечей чувствует себя как в гробу, что невероятно развеселило Рокси.
И как там, в «Красотке», они умудрялись заниматься любовью в воде и еще радоваться при этом?!.
В ванне было твердо, неудобно, локти и колени постоянно бились о борта. В итоге они вылезли, расплескав воду, и, помянув недобрым словом Ричарда Гира и Джулию Робертс, отправились в кровать, где все закончилось хорошо…