Леонтина была без ума от Кирилла, Антон был влюблен в Леонтину, злился и ревновал, а Кирилл… оставался загадкой. Никто не мог понять, что у него на уме.
Он не стал менять квартиру в Неопалимовском переулке на более престижную. Жилье его вполне устраивало. Кирилл приобрел новую мебель, отдавая предпочтение удобству и уюту, а не моде; вернул родителям долг; заказал Серафиме памятник из белого мрамора – и на этом успокоился. Ему нравилось делать деньги играя, а не корчась от напряжения. Самые невероятные операции, которые он задумывал, проходили благополучно, стремительно увеличивая оборотный капитал.
Прибыли «Антика» росли как на дрожжах. Антон хватался то за голову, то за сердце, носился как угорелый, выполняя распоряжения Дубровина, кричал на секретаршу, пил то водку, то валерьянку, к вечеру уставал как собака, сваливался на диван в офисе, не имея сил ехать домой, и… с утра все повторялось по тому же кругу.
Кирилл же, казалось, был полностью удовлетворен жизнью. Он никуда не торопился, избегал суеты и шума, излучал спокойствие, безмятежность и невероятную беспечность, ни о чем не волновался и ни о чем не думал. Он мог всю ночь провести в каком-нибудь баре или в бильярдной, а наутро явиться в офис «Антика» небритым и сонным и невнятно высказать «потрясающую идею», которая пришла ему в голову «прямо сейчас, в такси».
У Антона только челюсть отвисала на полчаса, когда суть идеи доходила до его неповоротливого сознания. Он бросался исполнять ее, и – о, чудо! – придуманная Кириллом комбинация осуществлялась, увеличивая доходы фирмы.
Антон и Кирилл начали подумывать о расширении бизнеса. Скупать долги более мелких или нерентабельных фирм показалось им неплохой мыслью.
– О, черт, черт! – ругался один из охранников «Инвест-сервиса», перекидывая с места на место женское белье, книги, полотенца, посуду. – Сколько можно искать?! Ну нет тут ничего! Нету-у!
– Не ори! Без тебя тошно, – лениво огрызался второй, в который уже раз простукивая пол. – Маркоша голову снимет, если не найдем! Он ни за что не успокоится.
Маркошей охранники называли Михаила Марковича Гридина, директора и владельца фирмы «Инвест-сервис», на которой Виктория Мураткина, ныне покойная, работала бухгалтером. И квартира, которую они обыскивали в сто первый раз, была Викиной. Вернувшись в офис, злые и недовольные, они отправились в кабинет Гридина – докладывать.
– Ищите! – не поднимая головы, ответил директор.
– Что искать-то? – жуя жвачку, спросил высокий парень по имени Паша.
Михаил Маркович оказался в таком отчаянном, дурацком положении, что его раздражало буквально все: цветы на окне, стул, на котором он сидел, компьютер на столе – все! А тут еще этот долговязый Паша разговаривает с жвачкой во рту. Господин Гридин подобного терпеть не мог. Особенно сейчас. Он взорвался.
– Вон! – закричал Михаил Маркович, который обычно и голоса-то не повышал, играя роль респектабельного, преуспевающего, делового человека. Но теперь ему было не до церемоний.
Парень остолбенел, выпучив глаза и не понимая, что к чему.
– Что ты застыл, как болван китайский? – уже спокойнее произнес Гридин. – Убирайся!
– Ладно. – Парень пожал плечами, развернулся и направился к двери.
– Постой! – передумал Гридин. – Иди сюда. Смотри! – Он показал Паше несколько бумаг. – Вот это искать надо.
– Это?
– Ну, не это, не это! – разозлился Михаил Маркович. – Похожее! Понял?
– Не-а. – Парень передвинул жвачку из одного угла рта в другой.
Гридин едва сдержался, чтобы не двинуть ему по шее. Послал же Бог дебила! Однако других Гридин не собирался посвящать в суть дела. Эти тупицы, Паша и его дружок Арсен, как раз подходят. Они если и захотят, то ничего никому рассказать не смогут. По причине беспросветной глупости и крайне ограниченного лексикона.
– Бумаги надо искать не эти, а такие же, как эти! Теперь понятно?!
Парень неопределенно покачал головой.
– Повтори, что я сказал! – теряя терпение, крикнул Гридин.
– Такие же бумаги искать, – обиженно повторил Паша. – Что я, дурак, что ли?
– Вот то-то! И Арсену своему объясни как следует, чтобы он тоже понял. Я вас двоих вместе уже не вынесу!
Так начались поиски в квартире Вики, продолжающиеся по сей день. Гридин никак не мог смириться с тем, что бумаги фирмы и вексель исчезли. В офисе их не было: кабинет бухгалтера несколько раз переворачивали вверх дном, и все безрезультатно. Значит, они в квартире. Если только убийца не унес их с собой.
Вскрытие тела позволило установить, что смерть Вики наступила в результате отравления каким-то редким ядовитым веществом.
Господин Гридин никак не мог связать одно с другим. Если бумаги украдены, зачем убивать бухгалтершу? Даже если в этом и был резон, то способ какой-то дикий. Яд, отравление… Средневековье, а не начало третьего тысячелетия! Кому такое в голову взбрело?
Впрочем, Михаила Марковича волновала не столько смерть сотрудницы, сколько пропажа бумаг. Особенно – векселя.
Вчера в его кабинете состоялся неприятный разговор. Представитель шведской фирмы, которая поставила Гридину линию по разливу пива, требовал уладить возникшую ситуацию. И требования его были справедливы. Менеджер шведов был в бешенстве.
– Вы получили товар? – спрашивал он директора «Инвест-сервиса».
Михаил Маркович кивал головой. Ему стыдно было поднять глаза. Он иногда действовал круто, необдуманно, часто рисковал, но партнеров не подводил никогда.
– Тогда я не понимаю, – продолжал менеджер. – Где же расчет? Вы обещали вексель. Так в чем дело?
Гридин сам дорого бы дал за то, чтобы узнать, в чем дело! Это было вопросом чести. На карту была поставлена его деловая репутация. Случилось невероятное: Вика мертва, некоторые бумаги фирмы и вексель исчезли. И он не имел ни малейшего понятия, где их искать! Квартира и офис были обысканы по нескольку раз. А что дальше?
Родственников у Мураткиной в Москве не оказалось. Она была родом из Самары, и там же проживали ее родители, которые последний раз видели дочь два года назад. Они никакого отношения к пропаже бумаг иметь не могли.
Подруг у Вики почти не было. Несколько сотрудниц на работе, с которыми она сплетничала и бегала по магазинам, ничего не добавили к тому, что Гридин и так знал. Любовники? Но кто они? Их еще надо было разыскать!
Милиция тоже ничего оригинальнее не придумала, как убийство из ревности. Они приходили на фирму, расспрашивали сотрудников, но никто ничего не сказал. Люди и не могли ничего объяснить, если бы даже захотели. Просто потому, что ничего не знали. О векселе на фирме было известно только директору и бухгалтеру. Выходит, не только…
Михаил Маркович не знал, что и думать.
Виктория Мураткина оказалась необычайно скрытной дамочкой. Она заметала следы и скрывала связи, как хорошо обученный агент. Даже номера телефонов в ее записной книжке были записаны не так, как это делают обычные люди. Ни имен, ни фамилий – одни цифры и буквы. Попробуй догадайся!