Ее желание – «хочу такого мужчину!» – сбылось, как и другие. Она уже не вспоминала о Кэтти Гордон из книжки, потому что жизнь захватила ее целиком, оказавшись гораздо увлекательнее недочитанного романа. С тех пор, как она увидела Кирилла, в глубине ее родилось предвкушение любви – особенной, неотвратимой, интригующе прекрасной, полной остроты и силы чувств, захватывающих и обильных, бурных, как тропический ливень. Или тихих и ласковых, как теплое солнечное утро.
Она блаженно потянулась, как ленивая кошка, накинула махровый халат, обмотала полотенцем голову и отправилась в комнату. Кирилл уже не спал.
– Расскажи мне что-нибудь, – попросила она, усаживаясь рядом.
– Антон, наверное, рвет и мечет, что меня до сих пор нет в офисе.
– Это неинтересно.
– Я знаю, что любят женщины, – сказал Кирилл, беря ее за руку. – Им нравится слушать о том, как их любят, какие они привлекательные, какие они умные и непохожие на других. Я сам слишком часто делал это.
– Что «это»?
– Ну… болтал всякое! – Кирилл уже пожалел, что завел разговор на опасную тему.
– Знаешь, я сейчас скажу тебе одну вещь, которая тебе до сих пор неизвестна, несмотря на богатый опыт. – Клавдия вздохнула, наклонила голову набок, словно присматриваясь к нему. – Никогда одной женщине не говори про другую! Это всегда вызывает боль и разочарование. Не потому, что другие женщины были, а потому, что ты говоришь об этом мне. Я хочу быть единственной! Я не думаю о том, заслуживаю я этого или нет. Я этого хочу, и все! Это мое условие, требование – назови, как хочешь. На другое я никогда не соглашусь, и лучше тебе сразу знать об этом. Я хочу тебя всего – и без остатка. Я не собираюсь никому ничего уступать. Если ты при мне скажешь другой женщине комплимент, то мне скажешь три комплимента или даже пять, в зависимости от моего настроения. Все цветы, все поцелуи, все слова, все внимание, восхищение и восторг должны быть моими! И только моими!
– Я согласен, – ответил Кирилл, и, как ни странно, ему не понадобилось никакого насилия над собой. Напротив, он посчитал ее требования обоснованными и даже приятными для себя.
– Если ты меня обманешь, я превращу тебя в лягушку!
Кирилл засмеялся.
– Напрасно смеешься! – притворно рассердилась Клавдия. – Хочешь, я тебе что-то расскажу? – Она наклонилась к самому его уху и прошептала: – Все мои желания исполняются.
– В самом деле?
– Точно! Вчера днем иду я в кафе обедать, а навстречу мужик навеселе движется. Наглый такой, рожа красная… Взял и толкнул меня, специально! Представляешь? Я и пожелала, чтоб он перевернулся. Он три шага прошел – и упал кверху ногами!
– Там у вас тротуар скользкий, – улыбнулся Кирилл. – Дворник забыл песочком посыпать.
– Может, и так, – согласилась Клавдия. – Но ты дальше слушай!
– Я весь внимание!
– Поглядела я на это и думаю, так себе, шутя, что лучше бы ему горшок цветочный на голову упал, чтоб мозги на место встали. И тут… летит сверху горшок, да еще с кактусом. И бабка какая-то орет с балкона: «Берегитесь! Берегитесь!» Пьянчужка-то этот голову задрал, ну и… получил по морде кактусом.
– А горшок?
– Скользнул только по голове. Мужик в шапке был, так что отделался легким испугом. А вот кактусом ему здорово досталось! Я уже пообедала, иду себе обратно в офис, а он все еще стоит у витрины, колючки из морды вытаскивает!
Клавдия так заразительно смеялась, что Кирилл поневоле последовал ее примеру.
– Так ты опасная колдунья?
– Еще какая! У меня талисман есть, не какой-нибудь, а самих Белых Духов, великих и всемогущих!
– Шутишь!
– Показать?
Клавдия открыла шкаф, достала оттуда пиджак и показала Кириллу.
Реакция оказалась не совсем такой, как она ожидала. Кирилл сначала просто смотрел на пиджак непонимающим взглядом, потом… улыбка медленно сошла с его лица, а само лицо начало медленно и страшно бледнеть.
– Что с тобой? – испугалась Клавдия.
– Где ты это взяла? – хрипло спросил он.
– Да что случилось? Ты что, правда думаешь, это…
– Где ты взяла пиджак? – повторил Кирилл таким голосом, что Клавдия остановилась на полуслове.
– Выписала… по почте. И получила наложенным платежом.
– Ты серьезно?!
– Послушай, Кирилл, в чем дело? Говори толком!
– Дай сюда!
Кирилл вскочил, раздетый, взял у нее из рук пиджак и начал его осматривать со всех сторон – воротник, пуговицы, карманы, подкладку…
– Черт! Черт! Тьфу! Не может быть! Я думал, у меня «крыша» поехала. А может, она у меня и правда поехала? А?!
– Ты можешь сказать, наконец, что происходит?! Или нет? Ты меня пугаешь!
– Это ты меня пугаешь! С чего ты вдруг решила выписать по почте какой-то старый пиджак? И где это видано, чтобы по почте высылали поношенные вещи?
– Я и не выписывала пиджак…
– Ты меня с ума сведешь! – На Кирилла было жалко смотреть, так он разволновался, покраснел; на лбу выступили капельки пота. – Ты же только что сказала…
– Что я сказала? Что выписала по почте… но не пиджак, а талисман… ну, этот, «могущества и счастья», который будет исполнять все мои желания. Так было написано в объявлении… в газете. А что?
– И ты веришь в подобные вещи?
– Не знаю… – Клавдии отчего-то стало обидно до слез. – У меня была черная полоса… и… я прочитала это объявление…
– Прости. – Кирилл увидел, что она с трудом сдерживает слезы, и тут же раскаялся в своей грубой настойчивости. Ну что он, в самом деле, набросился на женщину? – Прости, ради бога. Я просто… Мне интересно. Ты можешь рассказать, что было дальше?
– А дальше ничего не было. Я заказала талисман… не зная ни что это такое, ни как он выглядит… Ну и… мне прислали этот пиджак.
– Что?!
– Мне прислали этот пиджак! Ты что, плохо слышишь?
– Прости…
Кирилл настолько растерялся, что не знал, как ему себя вести.
– А… кто тебе его прислал?
Она пожала плечами:
– Обратного адреса не было, только номер абонентного ящика.
– Ты его помнишь?
– Я его долго не забуду! Ты знаешь, сколько мне пришлось заплатить за эту старую тряпку?
– Догадываюсь. Ты не стала выяснять, кто этот мошенник, занимающийся подобными делами? Неужели непонятно, что никакой это не талисман?.. Идиотизм какой-то!
Клавдия долго и задумчиво смотрела на Кирилла. Потом поправила полотенце на голове, вздохнула и сказала:
– Нет.
– Почему, позволь спросить?